То, что ей за тридцать и она не замужем, ни о чем не говорит. У нее были длительные отношения, которые закончились. Получила бы она столько же критики, если бы вышла замуж и потом развелась?
– Я не из Лиссабона, – спокойно сказала Энди. – Это, кстати, город в Португалии. Впрочем, я всегда хотела там побывать. Говорят, он прекрасен. Люси, сейчас твоя очередь?
Люси благодарно улыбнулась и потянулась за следующей карточкой.
Энди смотрела на красивых девочек, играющих на пледах, и удивлялась: как, черт возьми, такая женщина, как Дина, смогла произвести на свет этих замечательных детей? Должно быть, это заслуга их отца, подумала она в надежде, что ей не придется много общаться со своей малопривлекательной соседкой.
– И она превратится в русалку! – взвизгнула Сидни.
Резкий звук пронзил голову Дины, как лазер. Слабая головная боль, с которой она боролась большую часть дня, усилилась на пару делений.
Саванна утопила в большой ванне одну из игрушек.
– Ее нужно спасти. Быстрее!
Девочки хихикали, играя, погруженные в воображаемый мир воды и русалок. Дина наблюдала за ними из спальни, где складывала белье. Ее пальцы были неуклюжими, и она возилась с полотенцами, не в силах выровнять углы.
Она подумала о том, как устала. В голове стучало, в глаза словно насыпали песку. Дина не могла вспомнить, когда в последний раз спала несколько часов подряд. Каждый раз, закрывая глаза, она начинала прокручивать в голове их с Колином разговоры. Неуверенность подпитывала страх, и в итоге она часами смотрела в потолок, а мысли продолжали кружиться. Дина не понимала сути проблемы и потому не могла найти решение. Когда она не была напугана, то приходила в ярость. Почему Колин так вел себя, она не знала. Спросить было невозможно. Когда он звонил, то разговаривал только с детьми. По тому, как Мэдисон бежала к зазвонившему телефону, Дина поняла, что они договорились о времени звонков.
– Мама, мне нужна помощь с проектом по истории.
Дина обернулась и увидела стоящую в дверях спальни Люси.
– Не сейчас, – ответила она, переключая внимание на близнецов. – Мне нужно присмотреть за твоими сестрами.
– А когда?
– Не знаю.
– Ты сказала, что поможешь мне. Ты говорила это и на выходных, и вчера.
Давление вокруг головы Дины усилилось.
– Я занята, Люси. В этом доме еще четверо детей. Ты не одна.
Дина взяла полотенце и уронила его на кровать, когда поняла, что у нее дрожат пальцы. Она почувствовала, как комната слегка покачнулась. Низкий уровень сахара в крови, подумалось ей. Она почти ничего не ела. Нужно спуститься вниз и перекусить, как только близнецы вылезут из ванны.
– Мам, мне нужно сходить в библиотеку, помнишь? Ты сказала, что отвезешь меня сегодня вечером. – Голос Одри присоединился к пронзительному смеху младшей дочери.
– Не сегодня.
– Но ты обещала.
– У меня проект по истории, – сказала Люси, протягивая потрепанную книгу. – Мама, это важно. Занятия в школе заканчиваются через два дня, и я должна его сдать.
– А ну, подвиньтесь. – Мэдисон протиснулась между сестрами в комнату. – Можно Кэрри в эту пятницу останется у нас на ночь? Моя очередь ее приглашать.
– Мамочка, вода остывает. Я включу горячую воду, ладно?
Комната снова покачнулась. Боль нарастала, пока почти не ослепила ее. Дина почувствовала, что тонет, уплывает. Все тело ныло.
Она опустилась на край кровати. Голоса продолжали звучать, вопросы повторялись снова и снова.
– Прекратите! – крикнула она, поднимаясь на ноги. – А ну-ка, прекратите! Просто остановитесь. Я не могу это вынести. Уходите! Идите в свои комнаты и ведите себя тихо. Просто помолчите!
Под конец она уже орала, ее голос эхом отражался от стен. Одри и Люси потянулись друг к другу и крепко взялись за руки. Лицо Мэдисон окаменело от отвращения.
– Ну ты и стерва, – четко сказала она, прежде чем выйти из комнаты.
Дина не обратила внимания на Мэдисон, Одри и Люси. Она вошла в ванную, где дрожали и плакали в воде близняшки.
– Вставайте! – рявкнула она.
Они встали. Дина завернула их в полотенца и вынула из ванны.
– Идите в свою комнату. Вытритесь и наденьте пижамы. Сейчас же!
Все еще плача, с широко раскрытыми от страха, залитыми слезами глазами, близнецы выбежали из ванной.
И тут Дина почувствовала запах. Вонь алкоголя и грязи. Услышала шорох тараканов и крыс, увидела кучи мусора. Она будто вернулась в дом своего детства, а ее мать кричала как сумасшедшая.
«Прекрати это! Просто прекрати. Ты измотала меня. У меня ничего не осталось. Исчезни!»
Дом был таким крошечным, у Дины не было своей комнаты. Она помнила, как забивалась в угол и пыталась стать как можно меньше. Чтобы крики прекратились. Чтобы ее не били. Чтобы удары не превратились в побои.
«Я не такая, как она», – прошептала Дина, но, взглянув в зеркало, увидела свою мать. Одежда и лицо были другими, но голос – тот же самый.
Она заставила себя дышать. Когда дрожь наконец прекратилась, выдернула пробку из ванны и подошла к унитазу. Подняла крышку, наклонилась, и ее вырвало.
Дина давно не ела, и ее рвало только желчью и ненавистью к самой себе. Когда рвота закончилась, она опустилась на пол, обхватила руками колени и начала раскачиваться взад-вперед.
Бостон стояла в центре будущей приемной и пыталась увидеть стены там, где пока было только очерченное пространство и основа для пола. За последние пару недель ей удалось нарисовать полдюжины животных и насекомых для росписи в стиле джунглей. Каждый раз, садясь за эскизы, она думала, что не сможет ничего изобразить, но у нее все получалось. Мультяшные существа были не такой уж экстраординарной идеей, но это был прогресс, и она продолжала говорить себе, что со временем работа пойдет легче.
Она выбрала цветовую гамму и подготовила образцы красок, чтобы Энди их одобрила. Потом Бостон предстоит нарисовать фреску в натуральную величину, то есть работать непосредственно с готовыми стенами.
Одна лишь мысль об этом едва не заставила ее покрыться крапивницей, но это было нормально. Каждый раз, когда Бостон становилось страшно, она возвращалась в студию и рисовала сына, пока сердце не переставало так сильно биться. Времени, чтобы восстановить равновесие, оставалось все меньше.
Фреска для Энди была проектом, который должен был помочь Бостон исцелиться. Она не была уверена, что ей это нравится, но не знала, как этого избежать. Бостон предположила, что желание двигаться дальше и желание остановиться и застрять в этом состоянии были одинаково понятными реакциями. Пока ей было больно, Лиам оставался с ней.
– Привет.
Она повернулась и чуть не выронила блокнот, увидев входящего в дом Уэйда.
– Что ты здесь делаешь? – спросила Бостон. – Ты должен был поехать в Мэрисвилл и поговорить с поставщиком шкафов.
– Я тоже рад тебя видеть, – отозвался шурин, подняв брови. – Он перенес встречу.
Бостон поджала губы.
– Прости. Я просто… – Она взглянула на свой блокнот, затем снова посмотрела на него. –
