с тобой, пожалуй, соглашусь, братец. Пора выходить.
Казалось, я только что сняла пальто и шапку – и вот уже снова нужно их надевать. Туго затянув шарф, я вышла следом за братьями и, захлопнув за собой зеленую дверь, повернула налево. Они шли молча, но уверенно, выдыхая табачный дым. Это бессловесное общение было их личным способом коммуникации, недоступным мне.
Мы шагали в сторону озера и леса, где Уорни обнаружил меня две недели назад. Неужели прошло так мало времени? Казалось, будто мы были знакомы очень давно, и мне хотелось взять мистера Льюиса за руку. Но я бы не осмелилась.
Дойдя до конца обледеневшей тропы, они остановились, дожидаясь меня.
– Какие у вас любимые книги, Мэгс? Расскажите, что вы любите читать, – начал Уорни, всматриваясь в тихий лес.
– Не уверена, что вам понравится мой ответ, сэр. Дело в том, что… я не так много читаю. Понимаю, для вас обоих как для людей, посвятивших всю жизнь литературе, это может прозвучать странно. Но я здесь не ради себя. Я здесь из-за Нарнии. И хотела бы узнать, откуда она появилась. Но, по всей видимости, ваш брат не хочет делиться со мной секретом ее создания. – Я улыбнулась, чтобы никто не подумал, будто я говорю это всерьез.
– Но я же поделюсь с вами частью этой истории прямо сейчас, как делал и в предыдущие встречи. – Джек взял паузу и, потопав ногами, чтобы согреться, продолжил идти. Вероятно, взвешивая в уме то, что хочет сказать. – Когда книга написана, трудно понять, как она появилась на свет. Способен ли кто-нибудь, способны ли лично вы в мельчайших деталях объяснить устройство тех или иных вещей? Как у физиков появляются новые теории? Как воображение придает смысл нашим изысканиям? Когда в голове рождается идея, можете ли вы объяснить Джорджу или кому бы то ни было еще процесс ее появления? Происхождение всех вещей и явлений находится за завесой тайны.
– Разумеется, такое я объяснить не способна. Порой я думаю о чем-то и даже не понимаю, почему думаю именно об этом. Как будто мысли произвольно кружатся в голове.
– Именно об этом я и говорю, – мистер Льюис театрально поднял руку.
– Именно поэтому вы придаете чтению особое значение?
– Вы меня сейчас совсем не слушали?
– О нет, совсем напротив. Разумеется, слушала. Очень внимательно.
Уорни шел впереди в гордом одиночестве, словно куда-то опаздывал. Джек продолжил свой рассказ.
– В жизни любого человека была книга, которая произвела на него неизгладимое впечатление и повлияла на всю его жизнь, не так ли? Литература, безусловно, обогатила или даже внесла свои коррективы в каждый эпизод моей жизни. Вы должны очень тщательно подходить к выбору того, что читаете, иначе вы рискуете остаться наедине со своим мнением и однобокими мыслями. Будьте предельно осторожны. – Голос Джека сделался задумчивым и как будто светлым. Все говорило о том, что сейчас он перейдет к следующей истории.
Мне на секунду захотелось сказать, что всю ночь я читала «Фантастес», но я тактично промолчала. Слишком рано. Сначала нужно закончить читать и хорошенько поразмыслить над книгой, а уже потом набраться смелости и поговорить об этом с мистером Льюисом.
Вместо этого я задала вопрос:
– Может прозвучать глупо, но… Как вы думаете, это вы выбрали книги, изменившие вашу жизнь, или книги выбрали вас? – В голове царила полная сумятица, слова спутались в один большой клубок. – Я хотела сказать, возможно, вы выбрали то, к чему изначально проявляли интерес, или…?
Его смех эхом разнесся по лесу, потревожив стаю черных птиц, которые ворчливо раскаркались, пролетая над нашими головами. Даже Уорни обернулся, наградив нас улыбкой.
– Хороший вопрос! – отметил мистер Льюис, и уже в тот момент я почему-то почувствовала, что ответа на него не последует. И оказалась права. Он лишь продолжил разговор. – На чем мы остановились в прошлый раз?
– Вы говорили о скандинавской мифологии, Джордже Макдональде, сказках, о том, как жили с Великим Придирой и…
Тут вмешался Уорни.
– Может, расскажем о твоих экзаменах?
Мистер Льюис шутливо проигнорировал вопрос брата.
– Ах, да. Пришло время поведать про университетские годы. – Он продолжал говорить, пока мы шли, и его трость оставляла в снегу цепочку маленьких следов. – Когда я сдавал экзамены, за мной пришел лев математики. И я завалил алгебру. Черт бы ее побрал.
От удивления я даже выдохнула. Завалил экзамен? Выходит, он не учился в Оксфорде? Где же он был это время? Я думала…
– Разве это не странно? – произнес он и вдруг остановился. – Из-за какой-то алгебры мне чуть не отказали в поступлении в Оксфорд. Если бы не война, меня бы и не приняли. Но именно здесь, в Оксфордшире, я провел лучшие годы своей жизни. И как раз здесь вы изучаете математику. – Усмехнувшись, он покачал головой. – Мы такие разные. Разве это не чудесно?
Уорни тоже засмеялся, увидев мою удивленно приподнятую бровь. – Стоит отметить, что, хотя Джеку едва не отказали из-за плохих оценок, он закончил университет с тремя специальностями. – За этим последовала театральная пауза. Уорни улыбался, словно хвастаясь своим братом. – Мой брат получил наивысший балл по трем основным дисциплинам: греческой и латинской литературе, философии и английскому языку.
– Ничего себе… Это… удивительно. – Я была впечатлена этим, но мои мысли уже давно витали вокруг слов мистера Льюиса о войне. – И вам, к тому же, пришлось воевать? Как… ужасно.
Он молча кивнул и взглянул на Уорни. Между ними словно промелькнуло нечто неуловимое, что-то такое, о чем он никогда не расскажет в своих историях и что даже не сможет облечь в слова.
Я продолжила.
– А куда вас отправили, мистер Льюис?
Выдохнув, он внимательно посмотрел на меня и, спустя пару мгновений, ответил.
– Во Францию.
Сессия закончилась, и я чувствовала себя так, будто мой мозг превратился в желе. Я собиралась уехать домой на все каникулы. Из-за изрядно потяжелевшего рюкзака в этот раз я пошла по более короткой дороге вместо плутающего вдоль реки Северн-Уэй. От железнодорожного вокзала побрела по Форгейт-Роуд мимо башни Вустерского собора, устремленной к низким облакам. С рюкзаком на плечах, я спустя некоторое время вышла на Лондон-Роуд и направилась прямиком к дому, поймав себя на мысли, что на такой же улице жил мистер Льюис.
Я уже очень устала и слегка раздражена: мама обещала встретить меня на машине, но так и не приехала. Наверное, перепутала время. Но не все было так плохо: воздух был прохладным и свежим, на темно-синем небе не было ни
