карт, но тоже просит:
– Еще.
Он шутит? Зачем играть вслепую? Совсем ненормальный?! Елисей замечает мой испуганный взгляд, но остается к нему совершенно равнодушен:
– Сдавай, Лана.
Если он продует, я ему эту колоду так глубоко запихну, что никогда не вытащит. Снимаю еще две карты и кладу их перед парнями. Дьяков собирает тройку и опускает ее на стол, открываясь:
– Десятка, король и дама. Семнадцать очков!
Елисей спокойно переворачивает свои карты, но смотрит не на них, а на командующего. Идиот! У него две десятки и валет. Твою ж галактику! В первой раздаче ему пришло двадцать очков, он бы выиграл!
– Перебор, – довольно произносит Дьяков. – Вам пора собираться.
– Нет. Это вам пора.
– У тебя не только глаза узкие, но еще и память короткая?!
– Ты сказал, вы приехали сыграть в карты. Вот, мы сыграли. А все, что было после, только твои хотелки, я не давал согласия с условиями.
– Ли, не путай берега, – поднимается с места Дьяков и смотрит на меня. – Иди целуй победителя!
– Я лучше ершик лизну, – грубо бросаю я, и по залу прокатываются тихие смешки.
– Что ты сказала?!
Дьяков обходит стол, надвигаясь темной грозовой тучей, но передо мной в момент появляется Елисей.
– Андрюш, если ты хочешь со мной потягаться, то знаешь, как это сделать, а еще знаешь, чем все закончится.
– Я тебя уничтожу, Ли. Ты еще вспомнишь, каково это…
– Ну так давай. Попробуй.
Шагаю назад, потому что воздух рядом с парнями искрится, предвещая драку. Дрожащая от напряжения рука командующего гимназии взлетает вверх, а Елисей стоит на месте, даже не собираясь защищаться. Да что это с ним? Снова провоцирует на первый удар? Для него это главная игра?! Вдох перекрывает горло. Раз! И Дьяков отступает, убирая руку в карман кожаной куртки.
– Тухло у вас здесь, – говорит он и шагает к выходу.
– Пока, Андрюш, – сухо бросает Елисей.
Командующий выходит первый, а за ним банда. Сева оборачивается, напоследок ударяя меня взглядом, и закрывает за собой дверь. Что это было вообще? Загорный подходит к Елисею и покровительственно хлопает его по плечу. Гости молчат, и только сверчков не хватает, чтобы ситуация наполнилась абсурдом до краев.
– У меня есть тост! – громко заявляет Загорный. – За генерала тридцать третьей школы! Лучшего из лучших!
Ребята с готовностью поднимают шум, музыка снова звучит громче. Набираю полную грудь воздуха, глядя на сумасшедшую радостную толпу. И это я ненормальная? Правда?! Елисей кивает Загорному и делает шаг вперед, опуская голову. Куда это он?! Я не хочу оставаться здесь одна! Порываюсь уже кинуться следом, но Елисей сам оборачивается. Его глаза чуточку теплеют, рука тянется к моей:
– Лана, идем подышим воздухом.
Вечерняя прохлада остужает разгоряченное лицо, за воротами слышится рычание двигателя уезжающей машины. Елисей ведет меня за руку по темной территории, вокруг мрачные обветшалые здания, жухлая трава и приятное безветрие. Подходим к пирамиде из машинных покрышек, Елисей отпускает мою ладонь и взбирается на самый верх. Звучит короткий щелчок, маленький огонек освещает лицо, лишенное эмоций, а после в небо поднимается тонкая струйка серого дыма. Мнусь на месте и достаю из кармана куртки телефон. У меня много вопросов, и, кажется, сейчас тот самый момент, когда стоит их озвучить.
– Хочешь, я вызову тебе такси? – спрашивает Елисей.
– Нет, – отвечаю я и включаю диктофон.
– Во сколько ты должна быть дома?
– Мечтаешь избавиться от меня? – усмехаюсь я, возвращая мобильник в карман, и забираюсь на пирамиду.
Елисей поднимает лицо к небу и едва заметно качает головой:
– Как будто это возможно.
Усаживаюсь рядом и складываю руки в замок поверх согнутых колен. Теперь главное – не напортачить и не взбесить его раньше времени. Даю себе пару секунд для концентрации и озвучиваю первый вопрос:
– Тебе ведь не нравится быть генералом, верно?
– Верно, – эхом отзывается Елисей. – Вся эта система – полнейший бред, придуманный кучкой скучающих идиотов, которые хотели быть значимее, чем есть на самом деле. А теперь эту традицию хватают другие идиоты, представляя себя великими и ужасными. Честь школы, защита учеников, показушное превосходство… Чушь! Каждый должен сам отвечать за свои поступки, а не бежать жаловаться и просить помощи.
– То есть…
– Да, Лана! Плевать я хотел на глупые проблемы учеников, футбольные матчи, олимпиады и прочую ерунду, которой должен заниматься генерал. Меня это не волнует.
Я хотела сказать совсем не это, но да ладно. Елисей разговаривает со мной предложениями, в которых больше двух фраз, и этим стоит воспользоваться.
– Тогда зачем тебе титул? Почему ты согласился? Вряд ли у тебя не было выбора.
– А почему люди встают по утрам?
– Потому что им надо на учебу или работу.
– А зачем они туда ходят?
Поворачиваю голову, приподнимая брови:
– У нас минутка постижения человеческого бытия?
Елисей опускает подбородок и смотрит перед собой. Холодок грусти исходит от его кожи и касается моей. Красный огонек вылетает из длинных пальцев и тонет в окутывающей нас темноте.
– У всех есть цель или мечта, Лана. Именно поэтому мы встаем по утрам и иногда делаем то, что нам не нравится.
– И какая у тебя цель?
– Месть.
Это слово рассыпается крупными мурашками по линии позвоночника. Елисей ловит мой взгляд, и его губы вздрагивают в подобии улыбки:
– Не ожидала?
Не совсем, догадки были, а теперь они складываются в мутную, но цельную картинку.
– Ты хочешь отомстить Андрею?
– Бинго, – бесцветно отвечает он.
– А он – тебе, – с пониманием киваю я.
– Да ты сегодня в ударе.
– И в чем причина? В его дурацких шутках?
– Эта фигня меня не трогает.
– Тогда…
– Допрос окончен.
– Ты поспорил на меня и проиграл, я имею право знать, куда ты меня втянул!
– Он при любом раскладе не получил бы того, что хотел. Это ведь твой первый поцелуй, а я не такой козел, как ты думаешь.
Я уже так не думаю. Может быть, иногда, но все остальное время… Взгляд прилипает к его губам, щеки вспыхивают ощутимым теплом. Черт! Поправляю волосы и отворачиваюсь. Вокруг ни души, мы вдвоем в тусклом свете молодого месяца, и мое воображение вступает в сговор с сердцем. Как бы это было? Понравилось бы мне? А ему? С трудом останавливаю карусель из романтических кадров и отвешиваю себе парочку мысленных подзатыльников.
– Ты хотел проиграть, да? Провоцировал драку, как и тогда с Яровым. Хотел, чтобы Дьяков ударил первым.
– И снова в точку, Лана. Ты меня раскусила.
– И в чем прикол?
– В драке всегда виноват зачинщик.
– Таким образом ты снимаешь с себя ответственность?
– Таким образом я
