находился в сети в последний раз. Он взъерошил волосы от раздумий, пытаясь сопоставить то, что увидел. Страничка безапелляционно выдала информацию. Салават находился в интернете без пяти минут второго ночи. Больше приложением сын не пользовался. В принципе это было понятно. Салават лёг спать. Если прибавить время сна, восемь-девять часов, отсчитывая их с двух часов ночи, то получалось, что он должен был проснуться в десять-одиннадцать дня понедельника. Но Ильдара насторожило то обстоятельство, что, выспавшись, Салават не ринулся с утра в интернет, как обычно поступал, чтобы ответить на сообщения, а проигнорировал телефон. Чем, интересно, Салават так занят? В надежде, что сын появится в сети, Ильдар набросал короткое сообщение. «Сынок, как у тебя дела?». Он набрался терпения и решил, пока не звонить. Обычно в подобных случаях Салават живо отзывался, и отец получал молниеносный ответ, что всё в порядке и через, сколько-то времени соберётся домой. Ильдар несколько секунд вглядывался в экран, надеясь, что загорится синей галочкой его сообщение, показав, что сын прочитал, но ничего не произошло. Ильдар отложил телефон. Его внимание привлёк телевизор, на котором судья вбрасывал шайбу между двумя хоккеистами, на центральном круге. Ильдара поглотила начавшаяся игра, что, являлось для него обыденным. Ему нравился хоккей, и он знал почти всех игроков любимой команды по именам. Во время навязчивой, но недолгой рекламы, Ильдар обращал внимание на жену, которая изредка появлялась в коридоре прихожей, возле кухни. По всей вероятности, Ляля вымыла посуду и теперь занималась домашними делами. Ильдар заметил, что трубка мобильного аппарата непременно находилась в неё в руке.
Когда закончился первый период игры и наступил перерыв, Ильдар заглянул в ванную. С серьёзным и озадаченным лицом, она наполняла бельём барабан стиральной машины. Взяв рубашку Салавата, она измученно посмотрела на мужа.
— Тебе не звонил Салават? — спросила жена.
— Я ему написал. Не смотрел телефон. Может уже Салават ответил мне!
Ляля побежала за ним следом в зал, боясь отстать, словно семейная пара поднималась высоко в гору, и ей было смертельно опасно потерять страхового партнёра с альпинисткой верёвкой. Она до предела была взвинчена продолжительным отсутствием сына. Ильдар нажал на трубке боковую кнопку. К сожалению, ничего не изменилось. Сообщение висело на экране, как облупленный и выцветший плакат советских времён. Салават в сети не появлялся. Казалось, что сын позабыл о существовании мобильника. Ильдар глянул, в полные надежды, глаза Ляли. Но ему не нужно было ничего отвечать. Супруга поняла, что Салават не писал отцу. Ильдар проводил взглядом её поникшую и обессилевшую фигуру. Он подумал, что больше ждать не в силах и нажал клавишу вызова.
«Абонент не в сети. Попробуйте позвонить позже!», — услышал Ильдар в мембране равнодушный голос робота. Он испытал двоякое чувство. Салават не мог запросто отключить телефон, чтобы до него никто не мог дозвониться. Сын сознавал, что родители встревожатся. Значит, это произошло не нарочно. Ильдар нашёл этому другое, более доступное объяснение, погасив внутреннюю тревогу. Отец написал второе сообщение: «Салават, срочно, по возможности, напиши! Мы волнуемся!».
Он снова переключился на хоккейную баталию, которой способствовал начавшийся второй период. Неожиданно, как тень появилась Ляля. Её лицо было пепельным.
— Телефон отключен! — сообщила она упавшим тоном.
— У него сел аккумулятор и телефон отключился! Салават взял зарядку с собой? Посмотри в комнате.
Она возвратилась к нему с проводами.
— Не взял. Оставил дома.
— Ну, вот видишь. Разрядился мобильник. Скоро придёт. Садись рядом. Будем смотреть хоккей вместе!
— Салават никогда не оставался без связи. Он не гулял так долго и всегда на следующий день приходил домой! Салават не поступал подобным образом и всегда отвечал на наши звонки! Это не в его правилах!
Ляля отрешённо и бессознательно присела рядом с ним. Но на телевизор даже не взглянула. Она задумчиво глядела на провода. Затем, как привидение выплыла из зала.
Ильдар услышал, как Ляля из кухни стала с кем-то разговаривать. По множеству вопросов, которые доносились до слуха, Ильдар понял, что Ляля дозвонилась до городских, справочных служб. Её взволнованный и осипший голос раздавался, как шёпот человека, страдающего острым тонзиллитом. Ильдар подметил, что на часах начало девятого. Начались вторые сутки, как Салават ушёл из дома. Бесследно. Безызвестно. Страх стальными когтями чиркнул по сердцу. Он понял, что материнское сердце не обмануть. Что-то произошло! И это что-то затронуло их сына, их семью.
— Да. Имя — Салават. Двухтысячного года рождения. Проверьте, пожалуйста!
Ильдар понизил громкость телевизора, чтобы моментально уловить, что творится в соседней комнате. Ему стало не хоккея. Его страшил ответ Ляле на запрос.
— Что?! ЧТО?!
Душераздирающий вскрик Ляли пробежал ледяным холодом по позвоночнику. Он бросился на кухню. Окаменевшим памятником жена сидела на табуретке, сжав трубку.
— Как?! Какой суд?! За что осудили? Объясните мне? Как такое возможно? Они, что — беглые зеки, чтобы их тут же судить?!
Ильдар не поверил своим ушам.
«Осудили?», — у отца не укладывалось в голове. Он подумал, что супруга неправильно расслышала.
— Взяли беззащитных парней и тут же осудили на три дня! — возмутилась Ляля. Её лицо раскраснелось от возмущения, — считаете это справедливым? Почему не сообщили матери? Разве так делается?! Ай-яй! Бесчеловечные служаки!
Она перебивала диспетчера, высказывая негодование.
— Они же маленькие. Хоть выросли под два метра. Ума-то нет! Что мальчишки совершили такого чудовищного, что им нельзя дать телефон, позвонить? Даже матёрым преступникам дозволено сделать один звонок, а они, что…, неужели наши дети страшнее их? У полицейских, видимо, нет сердца? Им нужно заграбастать и посадить невинных мальчиков. За уголовниками гоняться смертельно опасно, а мой сын самый оптимальный вариант? Так понимать?
Ляля провела пальцем по воздуху, показав, что нужна бумага и ручка. Ильдар нашёл канцтовары на столе сына.
— Да, я готова записать! Диктуйте. Улица Набережная…, дом номер сорок два.
Она закончила разговор и тут же вскочила, как ужаленная.
— Что они сказали? Куда ты звонила? — встрял консервным ножом Ильдар, понимая, что они сию минуту поедут на улицу Набережную, разбираться.
Ляля была настроена воинственно. Материнскому гневу не было предела. Она добежала до шкафа и рывком раскрыла дверь. Спешно начала одеваться.
— Звонила в службу несчастных случаев. Оттуда переадресовали в полицейскую справочную по задержанным. Салавата осудили на трое суток вместе с Ильёй. Представляешь, как быстро они соблюдают букву закона, когда перед ними дети?! Уже провели суд и посадили.
— За что? — задал обоснованный вопрос Ильдар.
— Диспетчер не в курсе. Не знает подробностей. У неё только сводка происшествий и список задержанных. А я так этого не оставлю. Пожалуюсь всем. Вышестоящему начальству…, в министерство…, в интернете
