пропишу. Ты посмотри, а?! Что делают? Бездушные твари! Даже позвонить Салавату не дали. Фашисты. Другого слова не найду! Интересно, Наталья в курсе об Илье?
— Звякнешь в дороге и узнаешь, — Ильдар выхватил свитер. — Сомневаюсь, что Наташа обо всём знает. Иначе, сама с нами связалась бы.
Сосредоточено, собирались впопыхах, раздумывая над ситуацией. Далее Ляля и Ильдар выбежали к машине. Пока прогревался двигатель, мужчина щёткой скинул снег с лобового стекла и кузова.
— Наверняка в отделе, где закрыли Салавата и Илью есть дежурный? — предположил Ильдар, переместившись в салон и, выстроив маршрут в мобильном приложении. Учреждение пенитенциарной системы, куда следовало ехать, находилось в дальнем районе города.
— Ух, сейчас я задам этому бессовестному дежурному! Буду ругаться! — звенящим голосом хрустального фужера бросила Ляля.
Ильдар подумал, что эти угрозы вполне реальны и обоснованы, так как жена кипит от возмущения. Боковым зрением, увидел, как Ляля набрала номер.
— Здравствуй, Наташа! Представляешь?! Салавата и Илью задержали полицейские. Как…, за что?! Совершили преступление! — иронично затрепетала супруга, заливая ядом и язвительностью неизвестных сотрудников постовой службы, — дети гуляли ночью по улице! Оказывается, это карается в нашей стране. Считается преступлением и подлежит обязательному задержанию. Тьфу! Лицемерное правосудие! Да…, их отвезли в отдел. Но самое необъяснимое, что уже провели суд и осудили на трое суток…, на трое, Наталья! Понятия не имею, за что! Но можешь себе вообразить?! Какова скорость?! А?! Супер — скорость…, просто слов нет! Как оперативно работают наши судьи! Значит, с преступниками они возятся, все их прихоти выполняют, тянут следствие, а потом отпускают за недоказанностью, а наших…, хлоп и накрыли! Сразу доказали и осудили! Нашли халяву, чтобы поправить сводку и выполнить план! Отыскали крайних!
Она замолчала, слушая.
— Я ещё не знаю подробностей, Наташа! Думаю, что в отделе откроют тайну, за какие прегрешения молодых парней сразу закрывают на трое суток? Что?! Пьяными?! Не знаю! Но Салават не пьёт спиртного. Он может выпить пиво или шампанское, но я ни разу не видела Салавата пьяным. Уверена, что Илья тоже не дружит с крепкими напитками!
Ляля закивала головой.
— Да…, ночью гуляли в центре. Попались на глаза полицейских. Их забрали. Ой…, не знаю, Наташа! Выясню. Как раз едем туда!
Она переложила трубку с одного уха на другой.
— Напрасно, Наташ! Не надо тебе никуда торопиться. Мы с Ильдаром в дороге…, да…, направляемся туда. Разберёмся и оттуда позвоню. Может, сумеем «отбить» Салавата и Илью. Привезём наших гуляк домой!
Ляля улыбнулась тому, что ответила Наташа.
— Да, отобьём! С боем. Разнесу в пух и прах этих умельцев. Салават и Илья за себя постоять не смогли. Их тут же окрутили. Видимо, настала наша очередь заступиться за сыновей?! А тебе Илья не звонил?
Она поскребла ногтем стекло пассажирской двери.
— Ай-яй, вот я и говорю, Наташ! Что за садисты там сидят? Неужели трудно разрешить мальчишкам, переговорить с мамой? Да! Да! Им бы схватить и упечь, а потом станут разбираться.
Ляля кинула на прощанье.
— Хорошо, Наташа! Перезвоню, — она положила трубку на колени.
— Наташа, в шоке? — Ильдар прибавил скорости, чтобы успеть проскочить перекрёсток на мигающем зелёном светофоре.
— Возмущена до предела! И обескуражена донельзя!
— Как снег на голову новость.
— Полицейские просто совесть потеряли. Но ничего! Я им преподам урок вежливости!
Ильдар кинул на жену озадаченный взгляд.
— Только, Ляля, ты это…, не слишком ругайся! Иначе и тебя могут закрыть! Тогда, что же? Одному домой возвращаться. Тьфу-тьфу, не дай Аллах!
— За что меня могут закрыть? За правду?! — задохнулась она.
— За неуважение и оскорбление. У них, правда своя. Не докажешь, что ты не верблюд! Держи себя в руках. Наша задача: забрать Салавата и Илюху.
— Ой, да перестань! Конечно, с кулаками не стану кидаться, хотя требовалось бы надавать тумаков, что впредь знали, кого не надо трогать.
Машина повернула на плохо освещённую дорогу и подпрыгнула.
— Чёрт! — ругнулся Ильдар, заехав колесом в неглубокую яму.
Ему пришлось снизить скорость, чтобы объехать неровности асфальтового покрытия. Навигатор приказал ему повернуть налево и сообщил, что поездка окончена, так как конечный пункт находится слева.
Они вышли на холодный ветер, обдувающий улицу и два источника тусклого света, которые были направлены на небольшую площадку. Родители решили, что именно здесь находится входная дверь в отдел, и оказались правы. Но то, что они увидели, оказалось сверх ожиданий. Ильдара и Лялю потрясло. Они переглянулись. Ляля охнула, а Ильдар запрокинул голову наверх. Длинному бетонному забору, казалось, не было конца. Он уходил широкой, вертикальной полосой, сливаясь с окружающей темнотой, словно говоря, что обойти его — глупая затея. Высота плит, ограждающее могучее здание также впечатляла. Поверху забора, неровными линиями в четыре ряда, тянулась колючая проволока. Проектант болезненно относился к безопасности объекта. Словно на белом свете существовал спортсмен, обладающий незаурядной способностью запрыгнуть на верхотуру стены и спуститься с другой стороны вниз. Но этого службе безопасности показалось несущественным. Охрана позаботилась, чтобы несчастный зацепился за колючую проволоку, порвав тело в кровь. Однако и этого, по их кровожадному мнению, было недостаточно. Они подали напряжение по металлическому ежу, предполагая, что нарушитель изжарится заживо. По всей вероятности, архитектор проекта ожидал нападения группы вооружённых преступников и таким образом, решил огородить арестантов от освобождения. Или, наоборот, отрезал возможность побега осуждённых с территории.
— Мой Аллах! — запричитала Ляля. — Это же самая настоящая тюрьма!
Ильдар и Ляля стояли на безмолвной и пустынной улице, которая выглядела жутковатой и вымершей. Даже лай собак не был слышен, словно оно являлось заклятым местом, обладая гнетущим воздействием на домашних животных. Пустырь явно обладал негативной энергетикой. Почувствовав, что-то наподобие страха, но погасив его в зародыше, Ильдар постучал в железную дверь. Стук оказался слабым, будто дверь обклеили гобеленом. Он сдвинул брови и прибавил упорства, с силой заколошматив по поверхности. Вновь не произошло ровно никакого движения, как будто он вдевал аксельбант шнурка в ботинок.
— Вымерли, что ль? — огрызнулся Ильдар.
— Нас туда не пустят! — произнесла Ляля трагическим голосом. Её воинственность погасла, как свисток выключенного чайника.
Смысл слов, обороненных второй половинкой, дошёл до острого сознания Ильдара. Мужчина с сожалением признал, что они с Лялей не ожидали увидеть тюрьму, с дверью из толстого металла, закрытым на мощный замок. Для него и, особенно, для жены подобное оказалось шокирующим и разрывающим головной мозг. Они предполагали, что войдут в полицейский отдел и пообщаются с начальником, или дежурным по смене, или ещё с кем — неважно. Он был уверен, что в коридорах учреждения обязательно отыщется человек в погонах, который разъяснит порядок задержания…, с которым
