Мужчины должны были поднимать сиденья, но они никогда этого не делали.
— Все мужчина забывать, — говорила мать. — Им все равно! Оставят микроб, а ты подцепить.
Рут думала об этом, стирая с себя мочу туалетной бумагой. Но потом она решила, что это был знак, вроде залога любви. Это была моча Ланса, его микробы, и ей казалось, что если она оставит их на себе, это будет смело и романтично.
Через несколько дней на уроке физкультуры показывали фильм о том, как яйцеклетки путешествуют по женскому телу, продвигаясь через фаллопиевы трубы, и выходят наружу с менструальной кровью. Фильм был старым и склеенным в нескольких местах. Женщина, похожая на медсестру, говорила в нем о начале весны, и на середине рассказа о появлении первых почек она с хлопком исчезла, чтобы появиться уже в другой комнате, с объяснением того, как почки приходят в движение внутри ветки. Когда она сравнивала матку с гнездом, ее голос внезапно сорвался на визг, за которым послышался шум, как от хлопающих крыльев, а она сама пропала с экрана. Пришлось снова включить свет, отчего все девочки стали стыдливо щуриться, потому что теперь они могли думать только о том, что внутри у них двигаются яйцеклетки. Учительнице пришлось вызвать сутулого мальчика с обвисшими губами из отдела аудио-и видеоматериалов. Это заставило Взнди и других девочек закричать, что теперь они готовы забиться в угол и умереть от стьща. После того как мальчик склеил пленку и снова зарядил проектор, фильм возобновился показом мультяшного головастика, которого диктор называл сперматозоидом. Он двигался по направлению к матке, изображенной в виде сердечка, в то время как комментатор голосом водителя автобуса объявлял остановки: «вагина», «шейка», «матка». Девочки визжали и закрывали глаза руками, пока мальчик не вышел вразвалочку из класса. Он вел себя с таким пренебрежением, как будто уже видел их всех голыми.
Тем временем головастик в фильме нашел яйцеклетку, которая его съела. На экране начала расти большеглазая лягушка. В конце фильма медсестра в накрахмаленном белом колпаке передавала глазастого ребенка красивой женщине в атласном жакете, а ее весьма представительный муж восклицал: «Это чудо! Это чудо жизни!»
Когда в классе снова включили свет, Вэвди подняла руку и спросила учительницу, как это чудо началось, и девочки, которые знали ответ на вопрос, сразу захихикали. Учительница наградила их суровым взглядом и произнесла:
— Для этого сначала надо выйти замуж.
Рут знала, что это было не совсем правдой. Она видела фильмы с Роком Хадсоном и Дорис Дэй. Для того чтобы случилось это чудо, нужна была всего лишь правильная химия, куда входила любовь, а иногда и плохая химия, что означало алкоголь и сон. Рут не совсем понимала, как именно все происходило, но была уверена, что именно эти составляющие и запускали определенные изменения в теле. Примерно так же таблетка «Алка-Зельтцера» превращала простую воду в стакане в шипучку. Бульк — и пш-ш-ш! Плохая химия иногда становилась причиной того, что некоторые женщины рожали детей вне брака, а потом эти дети считались незаконнорожденными, и их называли нехорошим словом на «у».
Перед окончанием урока учительница раздала всем девочкам белые эластичные пояса с застежками и коробочками, в которых были толстые белые прокладки. Она объяснила, что вскоре у девочек начнутся первые месячные и они не должны удивляться или пугаться, увидев красные пятна на трусиках. Эти пятна станут свидетельством того, что девочки превратились в женщин и при этом были «хорошими». Большая часть учениц захихикала. Рут решила, что месячные должны прийти в качестве домашней работы, то есть к следующему дню или на следующей неделе.
По Дороге домой Вэнди объяснила Рут то, о чем умолчала учительница. Она много знала, потому что часто бывала в компании друзей своего брата и их подружек — тех самых «сложных подростков», которые пользовались косметикой и заклеивали стрелки на колготках лаком для ногтей. У Вэнди были блондинистые волосы, она укладывала их в прическу, напоминавшую большой шар, который начесывала и поливала лаком. А еще она жевала резинку, которую на время урока прятала в фольгу. Вэнди первой из девочек начала носить белые гоу-гоу сапоги [14], а до и после школы стала подворачивать юбку так, чтобы та на два дюйма не доходила до колен. Ее трижды оставляли в школе после уроков за плохое поведение. Один раз за опоздание, а два других — за то, что произнесла слова «стояк» и «сука», оба — в адрес учителя физкультуры. По дороге из школы Вэнди хвасталась Рут, что во время «взрослой» вечеринки в подвале позволила мальчику себя поцеловать.
— Он только что съел неаполитанский сэндвич-мороженое, и его дыхание пахло отрыжкой, поэтому я сказала ему, что он может поцеловать меня в шею, но не ниже. Так и сказала: спустишься ниже — привет! — С этими словами она отогнула воротник своей блузки, и Рут шумно втянула в себя воздух, увидев то, что больше всего походило на огромный синяк.
—< Что это?
— Засос, дурында! Ну конечно, этого тебе не покажут в том отстойном фильме. Ни засосы, ни стояки, ни это самое. Кстати, об этом самом: на вечеринке была одна девочка, ее наизнанку выворачивало в туалете. Она из десятого класса. Так вот, она думает, что залетела от одного мальчика, который сейчас отбывает наказание как несовершеннолетний.
— Она его любит?
— Она назвала его придурком.
— Ну тогда ей не о чем волноваться, — знающе произнесла Рут.
— В смысле?
— Ну, забеременеть можно только из-за химии.
А любовь — одна из составляющих частей, — объяснила Рут как можно серьезнее.
Вэнди остановилась, открыв рот, а потом прошептала:
— Ты что, вообще ничего не знаешь?
И она рассказала все, о чем мать Рут, медсестра в фильме и учительница предпочли промолчать: все необходимые для беременности компоненты происходили из мужского пениса. И, чтобы убедиться, что Рут все точно поняла, Вэнди добавила:
— Мальчик писает в девочку.
— Это неправда! — Рут возненавидела Вэнди за то, что та ей это сказала, а потом смеялась над ней как умалишенная. И когда они дошли до перекрестка, где их пути расходились, рассталась с ней с облегчением.
Оставшиеся до дома два квартала слова Вэнди скакали в голове Рут, как мячики для пинг-понга. И все вставало на свои места, особенно та часть, которая касалась мочи. Вот почему мальчики и девочки должны ходить в раздельные туалеты. Вот почему мальчики должны поднимать сиденья на унитазах, но они этого не делали, чисто из вредности. И вот почему мать говорила ей никогда не садиться на сиденье
