И вдруг - появился, проявился - Гор-ба-чёв! От первого же пленума ЦК разбудил надежды. Оживём! Рядом с ним - и Лигачёв, и он дал Емцову даже выступить на Политбюро! А в Дмитрии Анисимовиче, ещё с затонувшей косыгинской реформы, - теплилось понимание, как уже тогда, в 65-м, приходило нам время перестраивать экономику - но трусливо, расслабленно, равнодушно упустили всё. А тогда - тогда промышленники чувствовали себя в боевой форме, и поверили в лозунг: теперь планировать - по-новому! стимулировать труд по-новому! И Емцов - не одного себя выражал, когда горячо взялся читать доклады партийным аудиториям, даже в высшей партийной школе: что такое новая экономическая система и как она спасёт страну. Слушали - удивлялись. Тогда пригласил его и местный университет на курс лекций: "Основы экономической политики социализма" - и Емцов принял вызов, пошёл. А сам для себя уже тогда был погружён и в любовь к запрещённой кибернетике, зачитывался Эшби, включил в свой курс и элементы кибернетики, какие успел перенять. Удивлялся и сам: ко всему, ко всему подходить с системных позиций! - а?.. (От благодарного университета получил кандидатское звание.)
Но потом - весь надув реформы выдохся как проколотый. И охолодел - на 20 лет. Ну, ничего, как-то жили. Наш век доживём и без реформы?
Нет, вот она! Горбачёв! Уже охладелая вера снова стала набирать накал. По старым, но обновлённым тезисам - пошёл Дмитрий Анисимович в университет читать лекции о современной системе управления промышленностью (однако уже без былой примеси кибернетики, разве угонишься за ней 20 лет?).
Но - Горбачёв? - о чём вы говорите? Этот близорукий несуразец - что он делал? Какие разрушительные спускал приказы, ляп за ляпом? Вводятся Советы Трудовых Коллективов! - и этот СТК рассматривает и либо одобряет, либо не одобряет план, спущенный министерством!? Да я вас поймаю на слове: какая кухарка у себя на кухне такое допустит? - не то что директор могучего прославленного комбината! Нет, слушайте, ещё лучше: так называемый "трудовой коллектив" отныне будет выбирать директора! Да моя деятельность наполовину проходит вообще вне завода: все поставки, внешние связи, верховные органы, валютные закупки - и кто в трудовом коллективе, и какая шушваль может об этом всём судить? Бредятина! И ещё какая-то газетёнка, да притом литературная, открывает рубрику: "Если бы директором был я..." Шлите пожелания... Бывало в нашей жизни и раньше? У вас, может быть, и прекрасная память. Но у меня есть свойство обобщать. Так вот: это - конец!
Но какой ни конец - а всё живое должно жить. (А у тебя же - второй сын, растёт. Это - какая музыка в душе? Теперь-то и жить! И - сколько ещё жить!)
Так - и хлюпались, пять лет "перестройки". Находили решения "методом тыка", как говорят экспериментаторы. И уже - сами, подальности от тех, кто верхоправит, без каждого поклона в Москву. К концу 80-х годов все связи между предприятиями в СССР настолько распались, что уже нельзя было надеяться ни на какого поставщика. И монстр Тезар искал, как изготовить для себя побольше самим.
Но ещё и тогда - не знали настоящего горя. А вот когда узнали - когда разогнали Партию. Да! я - первый не любил этих вислобровых на самом верху, не смотрите на мои ордена, не считайте мои золотые звёздочки или сколько раз я выступал в прежнем ЦК, - рассматривайте, что я скромный человек, просто профессор кибернетики. Так. Но - партия была наш Рычаг. Наша Опора! А её вышибли.
И кинулись в великую Реформу, как старый рыбак сказал у проруби: набалмошь.
А до Тезара дошло так. Ровно через три недели после мозговитого начала реформы, позднеянварским пасмурным днём, подали Емцову телеграмму из министерства обороны: "Отгрузку продукции шифр такой, шифр такой, остановить отсутствием финансов."
Один в своём большом кабинете, но в издавнем кресле, - сидел Дмитрий Анисимович над телеграммой - и ощутил мурашки в волосах.
Как будто злой дух, демон, над самой головой низко-близко пролетел.
Или как будто великий красавец-мост через реку шире Волги - рухнул в минуту, только бетонный дымок ещё оседал.
Сорок один год, от Георгиевского зала, Емцов был производственник. Тридцать два года, от Пауэрса, - директор Тезара. А эта телеграмма вестила: всему конец...
Если у министерства обороны уже через 3 недели от старта "реформы" нет финансов на такое - то их уже и не будет. И мудрый человек обязан видеть всё насквозь - и до последней задней стенки. Это, действительно, всему конец. И самое неразумное - это защитно барахтаться, слать умолительные телеграммы, обманывать самого себя, оттягивать развязку. Да, сказано только "прекратить отгрузку", не сказано "прекратить производство", и в цехах и в складах ещё есть места, можно изготовлять и дальше.
Нет. Обрезать - сразу. Не длить агонию.
Он - час так просидел? не зажигал света, и вот уже полные сумерки в кабинете.
Зажёг настольную лампу. Вызвал трёх ведущих. И скомандовал отрешённо, мёртво, как уже не о своём: по шифру такому, шифру такому - немедленно прекратить выдачу материалов цехам.
А значит, Великий Разгон - кончен.
В те недели из ста военных директоров девяносто пять ринулись в Москву доказывать: "Мы потеряем технологию! Дайте госзаказ, а мы пока будем работать на склад!" И боялись одного: только б не выключили из казённого снабжения, "только б меня не отбросили в приватизацию". Разрушительное это слово пугало, как морское чудовище.
А Дмитрию Анисимовичу стало ясно как при температуре Абсолютного Ноля, минус 273: Электроника наша - кончилась. Высокие технологии погибнут безвозвратно, ибо не смогут сохраниться отрасли или заводы по отдельности: всегда до нужного комплекта будет чего-то не хватать. Система будет деградировать вся целиком, никак иначе. Наша высокая военная техника начнёт рушиться, рушиться - а потом никто её не восстановит и за десятки лет.
А ведь реформа Гайдара-Ельцина-Чубайса - гениально верна! Без горбачёвской половинчатости: надо разрушить всё - и всё - и всё - до конца! И только когда-нибудь потом, уже не нами, Карфаген будет восстановлен, и уже совсем не по нашему ладу.
Но когда этой заметавшейся компашке казённо-сплочённых директоров Емцов заявил: "А я - иду на приватизацию!" - "Да ты белены объелся! - взгневались оборонщики. - Да как это можно в нашем деле даже вообразить: приватизация? Да пока мы живы - никакой приватизации!"
- Д-да? - усмехался Емцов со своей неизречённой уверенностью, хоть и горькой. - Хорошо, давайте рассуждать, я вас сейчас разгромлю. Если я вас правильно понял: у нас, зато, например, продолжает расти металлургия? Гоним дешёвые стали, а спецстали загублены? У вас прекрасная память на прошлое. Но надо его забывать. Ни штаба ВПК, ни штата ВПК - больше не будет. И из продукции нынешнего уровня мы уже скоро ничего никогда не повторим.
Да среди всех дурацких лозунгов - "перестройки", "ускорения", "социалистического рынка", потом "реформы" (неизвестно по какой программе), был один проницающе разумный, если его не упустить. К директорам заводов обратились: "Становитесь хозяевами производства!"
Верно! Схвачено! Вот оно, заложено тут.
Но если ты номинально "хозяин производства" - почему же не стать им реально?
Однако стать хозяином - как это?
По неизведанному пути - первому всегда трудней. Но - и выигрыш времени, вот, для переконструкции Тезара.
Правда, нашлось ещё сколько-то подобных - "партия экономической свободы". Вступил к ним. Но: болтовня одна или политической власти хотят. Нет, не через политику решается.
Сперва Емцов поверил в содействие западных инвесторов. В гости на Тезар услужливо и доверчиво принимал приезжающих западных банкиров, широко по русски их угощал. Очень вежливые, улыбчивые, хорошо ели икру, - а ни цента не предложили в содействие.
Но от государства - тем более одни шиши. Надо торопиться.
При теперешнем свободном выезде - поехал в Америку сам. Встречали очень хорошо - как "прогрессивного предпринимателя". И встречи, и консультации, и деловые завтраки-обеды. А вложений - и тут ни гроша не дали. Но давали, но дали всё один и тот же верный совет: такого монстра, как ваш Тезар, никто инвестировать не будет, на нём можно только проиграть. Вам надо разгромоздить его на много отдельных предприятий - и пусть каждое выбивается своими силами.
С полтавского детства хорошо помнил Гоголя: "Я тебя породил - я тебя и убью."
В совете министров - суета, вертея, каждый добивается, друг друга отталкивают. Так втиснулся Емцов с вице-премьером в самолёт, и пока на конференцию летели - получил резолюцию на приватизацию Тезара и дробление его.
Да, если живое тело разрубить на части - они будут корчиться в поисках друг друга. А иного выхода нам не оставлено.
И вот теперь будет мой принцип: никаких нам ваших дутых госзаказов! платите вперёд, тогда и заказ. Деньги раньше товара - не принято? А нам выхода не оставили: денежки - вперёд! Оборонную часть Тезара довёл до 5 процентов - до запчастей для противоракетной обороны, крохи. Раздробил Тезар на шестьдесят дочерних фирм, но надо всем и всеми - ты остаёшься генеральный директор. В их уставных фондах - что-то от прежнего Тезара, а на остальное ищите богатых держателей, сами ищите. У каждой ячейки - свой самостоятельный интерес выжить, вот и корчитесь. Все шесть десятков - юридически равноправны, а генеральный директорат своё имеет, это по-новому называется "холдинг", держание.
