могла отклониться в любом направлении, она сделала то, что всегда делала в трудные моменты: благодарила судьбу за все хорошее в жизни.
Перед ней были трое ее счастливых, здоровых детей. Если случится худшее, Пандора принадлежала ей и даст им крышу над головой, а оставленные Ангусом деньги покроют их расходы по крайней мере на несколько месяцев. Может быть, ей придется продать Пандору, вернуться в Англию и начать давать уроки балета – последнее время она подумывала об этом. Главное, они выживут, она выживет. В конце концов, она справилась раньше. И справится вновь. Но она всей душой надеялась, что до этого не дойдет.
* * *
– Смотри, папочка-а! Мамочка купила мне подарочек!
Фред бросил игрушечную машинку на намазанный маслом и коричневеющий живот Уильяма.
– Ого! Еще одна машинка! Ну ты и счастливчик. – Он улыбнулся, взъерошив волосы сына.
– А у меня книжка наклеек, – добавила Имми, тут же прилепив блестящую розовую феечку на лоб отца. – Это для тебя, папочка.
– Спасибо, Имми.
Имми отправилась в обход бассейна одаривать других загорающих плодами своей щедрости.
Хлоя, задремавшая было, но разбуженная Имми, подошла к отцу и присела на его лежак.
– Привет, папочка.
– Привет, Хлоя.
– Сегодня вечером праздник, да?
– Да.
– Мне надо идти?
– Надо. Нас всех позвали.
– Ладно. А можно мне привести Кристофа?
– Парня, с которым ты познакомилась в аэропорту?
– Ага. Он хотел встретиться сегодня вечером, вот я и подумала, что он мог бы потусить с нами.
– Нет, он не мог бы «потусить». Его не приглашали, а это семейный праздник.
– Ой, пап, я скажу, чтобы он много не ел.
– Нет. И это мое последнее слово.
Хлоя тяжело вздохнула, потом пожала плечами.
– Пофиг. – Она встала и направилась в сторону дома.
* * *
Когда Хелена вышла из душа, в дверь спальни постучали.
– Войдите.
– Всего лишь я.
Это была Джулз с сильно облезающим носом.
– Привет. – Хелена едва заметно улыбнулась и поспешно надела халат, а Джулз села на кровать.
– Я тут думала, Хелена, не поедешь ли ты завтра поглядеть на дом, который я думаю купить. Я просила Уильяма, но он, прямо скажем, не слишком заинтересовался.
Поколебавшись немного, Хелена ответила:
– Конечно, поеду.
– Спасибо, – Джулз благодарно кивнула. – Мне бы хотелось услышать мнение со стороны, прежде чем поставить подпись и внести задаток.
– И когда надо платить?
– Где-то на следующей неделе.
– Господи, так скоро. Ты скажешь Саше перед тем, как подписать? – спросила она осторожно.
– Кому?
– Значит, ты не получала от него вестей?
– О, получила. Он оставил пару сообщений. Но, думаю, мне пора принимать решения без него, тебе не кажется?
– Джулз, это не мое дело, право же, не мое.
– Да, – Джулз рассматривала свои ногти. – Я знаю, что не твое. – Потом она посмотрела на Хелену и весело улыбнулась. – Ну, если я куплю этот дом, мы будем почти соседями. Он просто на другом конце деревни. Было бы забавно, правда?
– Да. Конечно, было бы. Кстати, ты же не забыла о сегодняшнем празднике? – Хелена сменила тему.
– Уильям напомнил мне. Я вся в предвкушении. Это даст мне возможность познакомиться с местными. – Джулз встала, потом внимательно оглядела спальню. – Бьюсь об заклад, тебе не терпится нормально покрасить дом. Этот серый цвет слишком уж унылый. До скорого.
В половине седьмого все собрались на террасе, чтобы выпить перед праздником. Сэди оповестила всех в доме, что у Хелены и Уильяма сегодня юбилей, и договорилась с Ангелиной, что та подаст местное игристое вино и сделанные перед этим канапе.
– Хлоя, это вот, у тебя на бедрах, – это ламбрекен? – спросил Уильям, в ужасе уставившись на кожаную мини-юбку, едва прикрывавшую зад дочери.
– Ой, пап, не будь таким ханжой. Днем мы все тут практически голые, так почему вечером должно быть по-другому? – Взмахнув блестящими волосами, она резко повернулась поговорить с Рупсом, который надел ядовито-розовую рубашку, которая только подчеркивала его обожженную солнцем кожу.
– Замечательно выглядишь, мам, – сказал Алекс, выходя на террасу. – С юбилеем, кстати.
– Спасибо, дорогуша, – благодарно отозвалась Хелена.
– Пап, правда она замечательно выглядит? – настаивал Алекс.
Уильям обернулся и посмотрел на васильковое шелковое платье жены. Это было одно из его любимых, под цвет ее глаз. Со свежевымытыми, выбеленными солнцем волосами, обрамляющими лицо, и едва тронутой загаром кожей – Уильям подумал с безмерной печалью, что она никогда не выглядела прекраснее.
– Да, – кивнул он. И отвернулся.
* * *
Час спустя, когда все рассаживались по машинам, чтобы ехать к Алексису, из-за угла показалось такси и начало спускаться с холма.
– Ну надо же! Блудный сын вернулся, – сказала Джулз, ослепительная в золотом топе и с такой же лентой, повязанной на лоб в греческом стиле.
– Это папочка! – радостно закричала Виола, бросившись навстречу приближающейся машине.
– Привет, красавица. – Саша выбрался из машины и крепко обнял дочь.
– Мы скучали по тебе, папочка.
– И я скучал по тебе, – он посмотрел на собравшихся. – Ну, вот это теплая встреча! Вы все выглядите шикарно. Куда-то собрались?
– Мы едем на праздник, папочка, – сказала Виола.
– Ага, – кивнул в ответ Саша. – А мне можно пойти?
– Конечно, можно, правда, мамочка?
– Никогда не упустишь случай гульнуть, да, дорогуша? Ты, наверное, почуял запах алкоголя из Лондона, – съязвила Джулз.
– Может быть, вы двое останетесь здесь? Мы заберем детей с собой и дадим вам шанс поздороваться друг с другом и подъехать позже? – предложил Уильям с надеждой.
– Он может приехать позже, если захочет. Я еду сейчас. Пошли, вы все. Мы опаздываем. Пока, миленький, – протянула Джулз, усаживая детей в машину.
Саша беспомощно пожал плечами, глядя, как жена захлопнула дверцу.
– Так, план меняется, – сказал Уильям Хелене. – Я останусь здесь с Сашей, пока он переоденется и освежится, потом привезу его. Ты вези остальных.
– Ты знаешь, куда ехать? – спросила она.
– В общих чертах. Найдусь. – Уильям повернулся к Саше: – Пошли, старина, поболтаем.
ДНЕВНИК АЛЕКСА
21 июля 2006 года
Не часто я испытываю гнев. Глубинный, прожигающий сердце и воспламеняющий душу.
Теперь я понимаю, как люди могут убить в миг накала страстей. Вот что я чувствовал сегодня утром у бассейна.
Мне с самого начала следовало бы знать, что все пойдет не по плану. Моя верная сообщница Имми устроила чудовищную истерику из-за того, что не может шпионить в любимом платье.
Лесной эльф-переросток в чем-то пышном из ядовито-розового тюля и шифона, дополненном искрящимися шлепками и желтыми солнцезащитными очками в форме звезд, вероятно, был бы заметен среди олив и выдал бы всю затею. Бьюсь об заклад, у Джеймса Бонда никогда не было таких проблем с Манипенни. Так что мне пришлось отпустить ее и разгребать последствия в одиночестве.
Рупс появился в назначенное время. На нем были отвратительные солнцезащитные очки, якобы он самый крутой.
– Принес письмо? – спросил Рупс с другого конца бассейна.
Он стоял, расставив ноги, сложив руки на груди, словно капитан молодежной сборной по регби для командного фото. Я не испугался. Почти.
– Принес кролика? – ответил вопросом я.
– Ага. Давай тогда посмотрим на письмо.
– Давай посмотрим на кролика.
Рупс повернулся и достал полиэтиленовый пакет из-под матраса лежака. Черт! Он явно
