Федька. Ах, создатель! ужли потеряли?
Беневольский. Проиграл.
Федька. В картёж! вот те благодарствуй!
Беневольский. Без денег! без друзей!
Федька. А еще разумник! грамотник! вот те разживусь да разбогатею. – «Что ты от меня получаешь жалованья? малость! будешь получать тысячу, слышишь? тысячу!» – Ан вышел сам без гроша: я видел, что тебе несдобровать.
Беневольский. Как ты смеешь говорить со мною во втором лице единственного числа?
Федька. Вишь, все хорохорится: «я-де всех разумнее, мне здесь дадут денег с три пропасти!» – ан, лучше бы помнить пословицу: еду – не свищу, а наеду – не спущу. (Треплет Беневольского по плечу, тот его отталкивает.) Эка дворянска амбиць! без денег, а спесивится! Пойду возьму свои пожитки да уберусь, поищу себе барина потолковее. (Уходит.)
Явление 13
Беневольский, Прохоров.
Прохоров (читает записку). Евлампий Аристархович Беневольский, недавно приехавший в Санкт-Петербург, обучался в Казанском университете разным языкам и наукам, знает грамматику.
Беневольский. Это я. Что вам нужды до меня, вам, чуждым моей скорби?
Прохоров. Вы без места, как мне довелось слышать, находитесь?
Беневольский. Я всеми отвержен, душа моя подавлена под гнетом огорчений.
Прохоров (садится). Позвольте присесть. Я некоторое такое место имею, недавно упразднившееся, вам особенно свойственное.
Беневольский (в сторону). Он для меня имеет место! стало, слышал обо мне, я здесь известен. (Громко.) Что побудило вас подать мне руку помощи? кого я в вас вижу?
Прохоров. Мое прозвание Прохоров, говорил мне об вас его превосходительство Александр Петрович, у которого вы жительство имеете.
Беневольский. Ах, сударь! я об вас от него столько наслышался, – вы, кажется, издавна близки его сердцу.
Прохоров. Я только с давишней поры имею честь быть включенным в число его знакомых.
Беневольский. Как, сударь! не прежде?
Прохоров. Действительно так. Мы встретились в милютинских лавках, в 9 номере. Его превосходительство кушать изволили фрукты, а я кое к чему приторговывался.
Беневольский. Он мне сказывал, что ваше имя пользуется большой известностью.
Прохоров. Справедливо так. Вы мое имя на заглавных листках многих книг помещенным видеть можете.
Беневольский (в сторону). Ему посвящают книги! (Громко.) Позвольте, сударь, и мне поднести вам мои опыты в прозе и стихах, досуг моей беспечной музы; они, конечно, будут приняты публикою с большею благосклонностию, если украсятся вашим именем.
Прохоров. О! государь мой, сие для меня слишком много, я не более как честный содержатель типографии; но вы хорошо сделаете, если оные ваши труды нашему директору посвятите, он человек достопочтенный и надворный советник.
Беневольский. Как! вы содержатель типографии!
Прохоров. Истинно так. Не соизволено ли вам будет дать мне на образец ваше некакое рукописание? – Сие весьма необходимо.
Беневольский. К чему ж это? Если вы хотите видеть мой почерк, то я уверяю вас, что он самый плохой, – отрисовка моих идей обнаруживается не в красивых литерах. Если же вы хотите знать мой слог, то можете найти кучу моих произведений во многих известных наших журналах, в «Сыне отечества», например.
Прохоров. Сие периодическое издание из лучших, нумера выходят всегда аккуратно, буквы отменно четкие, бумага вообще хорошая.
Беневольский. О! сударь, с какой точки зрения вы смотрите на вещи!
Прохоров. Вы, вероятно, переводите?
Беневольский. И сочиняю.
Прохоров. Весьма похвально. Знаете ли вы правописание?
Беневольский. Помилуйте, я, кажется, сказал вам, что многие мои сочинения помещены в журналах.
Прохоров. Бесспорно так. Но я скажу вам, государь мой, что многие из наших, впрочем, весьма почтенных словесников, коих сочинениями журналы наполняются, удостаивают меня своими посещениями: из них большая часть не весьма тверды в правописании. Оно же, правописание, разумею я, главное есть для той должности, которую я предлагаю вашему благоуважению.
Беневольский. Какая ж это должность?
Прохоров. Должность сия в том состоит, дабы с неусыпным бденьем за ошибками, встречаться могущими при книгопечатании, надсматривать.
Беневольский (в сторону). Скорее влачить за собою котомку нищеты, чем взять на себя эту прозаическую, неблагодарную должность.
Прохоров. Вы имеете ежегодно получать в определенные сроки четыреста пятьдесят рублей, и за прочтение печатаемых книг задельная плата с каждого листа по пяти копеек вам без задержки производиться будет.
Беневольский (в сторону). Он мне душу раздирает.
Явление последнее
Те же и мальчик.
Мальчик. Мне, сударь, пора домой идти.
Беневольский. Что тебе надобно?
Мальчик. Я за вами бутылку с вином давеча принес, этот офицер сказал, что вы заплатите, а меня хозяин наш мусье побьет, коли я промешкаю.
Беневольский. Ах, братец! у меня человек вышел, унес ключ от шкатулки. Милостивый государь! я согласен быть у вас корректором; между тем заплатите за меня небольшой этот долг.
Прохоров. С превеликим удовольствием, в зачет будущего вашего жалованья.
Беневольский. Мечты моей юности! мечты, сопровождавшие меня из Казани сюда! сопутницы неизменные! куда вы исчезли, заманчивые?..
<1817>
Комедия в одном действии в стихах
ДЕЙСТВУЮЩИЕ:
Эледина, молодая вдова. Лиза, сестра ее. Рославлев. Ленский. Блёстов.
Комната в доме Элединой.
Явление 1
Ленский, Рославлев.
Ленский
Ну, нет! любить, как ты, на бешенство похоже.
Рославлев
А так любить, как ты, и не любить – все то же.
Ленский
Кто с Лизою твои все ссоры перечтет?
Рославлев
Зато с ее сестрой ты холоден, как лед.
Ленский
Подумай, как вчера ты с нею обходился.
Ты дулся и молчал, бесился и бранился;
Бог знает из чего кричал, уж так кричал,
Что я со стороны, куда уйти, не знал.
Как Лиза ни добра, ей это надоело.
Она рассорилась с тобою – и за дело.
Рославлев
Она же ссорится! и я же виноват!
И мне приятели признаться в том велят!
От этих женщин мы чего не переносим?
А кончится одним: что мы прощенья просим.
Ленский
При всяком случае готов ты их бранить.
Они несносны? – Да? – Зачем же их любить?
Нет, право, за тебя становится мне стыдно:
Ты знаешь, что прослыть ревнивым незавидно;
А многие куда как резко говорят
И громко…
Рославлев
Ленский
Рославлев
Ленский
Всем кажется, что ты брюзглив и своенравен;
И нежностью смешон, и ревностью забавен;
А в свете толковать о странностях других
Везде охотники.
Рославлев
Кто ж говорит об них?
Прелестницы, с толпой вздыхателей послушных,
И общество мужей, к измене равнодушных,
И те любезники, которых нынче тьма:
Без правил, без стыда, без чувств и без ума,
И в дружбе, и в любви равно непостоянны.
Вот люди!.. И для них мои поступки странны,
Я не похож на них, так чуден всем кажусь.
Да, я пустых людей насмешками горжусь;
А ты б, я чай, хотел, чтоб им я был угодным,
Чтоб так же следовал сужденьям новомодным
И переделался на их бы образец
Или на твой, – ведь ты таков же, наконец!
Ленский
Ты хочешь, чтоб и я на женщин воружился;
Однако ж я пока на это не решился.
Мне с ними весело, им весело со мной;
А сверх того еще вот веры я какой:
Что в добродетелях нам должно брать уроки
Мы сами же заводим их в пороки.
У них. – Немножко ветрены, неверны иногда,–
Ну что ж?
Рославлев
