Меркурий затряс головой:
- Верно, верно... Иными словами: если ты увидишь картину и опишешь ее, то так оно и случится?
- Да. Но есть явления, которые я не могу увидеть. Например... Ну вот... Я бы хотел всеобщего счастья! Но как такое представить? Все идут взявшись за руки и поют? Так, что ли?.. Пока мне удаются лишь отдельные судьбы, эпизоды, маленькие зарисовки, - скромно сказал Крикушин.
- Прелестно! - крутанул головой Меркурий. - Вот она, сила печатного слова. Я всегда подозревал, что мысль материальна, а печать - один из этапов ее материализации. Со всеми вытекающими последствиями!
Степка с урчанием наскакивал на крупного розового червяка и крутил головой в ожидании диалога.
Установившаяся тишина в комнате за печкой наводила на мысль, что Меркурий генерирует сверхидею.
* * *
Шила в мешке не утаишь. И на чужой роток не накинешь платок. Конец нашей конспирации наступил довольно неожиданно.
Крикушин взял Степку и пошел с ним прогуляться в лес. Когда он подходил к озеру, из кустов шагнула к нему девица в махровом халате и без обиняков попросила устроить ее личную жизнь с композитором Эдиком. Дерзко глядя в глаза Крикушину, она поигрывала пуговкой халата и обещала расплатиться за услугу в любое время, хоть сейчас - авансом. Крикушин выдержал нескромный взгляд и предложил ей совершенно бесплатно новеллу: муж-пьяница, пожизненная сексуальная неудовлетворенность и добровольное заточение в Печорский монастырь.
- Вы бы видели, как она бежала! - рассказывал Крикушин.
Я высказал мнение, что ему следовало прикинуться глухонемым или иностранцем. В целях конспирации.
- Великолепно! - перебил меня Меркурий и заметался по веранде. - На ловца и зверь бежит. Начинается!..
Его слова оказались пророческими.
Вечером бдительный Степка лаем поднял из канавы около нашего забора румяного толстячка в джинсах. Толстячок шикал на беснующегося Степку и делал вид, что оказался в канаве совершенно случайно.
- Нормально! - прокомментировал Меркурий. - Клиент готов.
Чуть позднее мимо дачи на малой скорости проехали вишневые Жигули. Пассажиры, высунувшись в окна, таращились на наш домик.
Сомнений не возникало: мы оказались под наблюдением. Вокруг нашего участка стали прохаживаться люди с подчеркнуто безразличными лицами. Потрескивали кусты за забором. Степка метался. Меркурий потирал руки.
- Готовьтесь, маэстро! - подмигивал он Крикушину. - Вас ждут великие дела и сказочные гонорары. Это обещаю вам я, коммерческий директор предприятия, - по его лицу блуждала плутовская улыбка.
Крикушин равнодушно слушал Маяк или разгадывал кроссворд в старом журнале Театральная жизнь. К перу и бумаге он не прикасался.
Я чинил подгнившее крыльцо и пытался представить, чем все это кончится.
В леске, неподалеку от нашего дома, появились палатки. Всю ночь там горели костерки и хлопали автомобильные дверцы.
Как поведал нам всезнающий Меркурий, про Крикушина уже ходили самые фантастические слухи. Его называли и каббалистом, способным предсказывать судьбы, и лицом, близким к внеземным цивилизациям, и просто человеком со связями, который за соответствующую плату может устроить все, от дачного участка в престижном районе до места кладовщика в солидном ресторане; нужно только передать ему три конверта - с деньгами, со своим желанием и пучком волос с собственной макушки.
* * *
Вскоре на нашу дачу началось паломничество...
Крикушин затаился в своей светелке. На правах коммерческого директора переговоры вел Меркурий. Я присутствовал как член наблюдательного совета и старался придать своему лицу значительное выражение.
Первыми заявились трое мужчин в элегантных костюмах. Но переговоры вел один - пожилой брюнет с поседевшей щеточкой усов.
Желаний, как в сказке, было три. По числу лиц, чьи интересы он представлял, включая самого себя.
Сославшись на интимный характер устремлений, усатый гражданин изложил только свое.
Блестя глазами и стараясь сдерживать эмоции, он просил написать любовный рассказ про него и популярную певицу. Лучше, конечно, повесть. Но можно и рассказ. Там должно быть кругосветное путешествие с заездом на Канарские острова, банкет для всех друзей на Мадагаскаре и посещение родного селения, где певица дает концерт, посвященный своему возлюбленному Илико так звали просителя. Но это не все. На каждой странице должен присутствовать секс. Как в порнографическом журнале. Вот они в спальне, вот в голубой ванне фешенебельной гостиницы, вот на корабле... Такому темпераменту можно было только позавидовать. И пожалеть неплохую, в общем-то, певицу, если по воле Крикушина толстячку с волосатыми руками удастся наладить с ней контакт.
- Нормально, - выслушав заявку, оценил Меркурий. - А вы с ней знакомы?
- Нет, - признался Илико. - Сначала надо знакомить. Все за мой счет. И вам сделаю хорошо...
Меркурий стоял, низко опустив голову. Он задержал дыхание, чтобы не рассмеяться. Я делал вид, что разглядываю вершину дерева за его спиной. Мне хотелось заржать от восторга.
Меркурий перевел наконец дыхание и пообещал довести до сведения маэстро основу сюжета. Маэстро сейчас очень занят работой, но Меркурий попробует уговорить его взяться за эту искрометную вещь. Гарантии не дает, но попробует. В случае удачи секс придется сократить. Из цензурных соображений. Может быть, свести его в печатном варианте до двух-трех невинных поцелуев, а когда события начнут разворачиваться в жизни, - не теряться и брать свое.
- А если не получится? - огорчился Илико.
Меркурий развел руками.
Слушание двух других желаний было отложено до вечера.
Проводив гостя, Меркурий небрежно бросил на стол пятидесятирублевую купюру, свежую, как майская листва.
Это за то, чтобы я не забыл изложить сюжет маэстро....
Мы с ним загоготали.
* * *
Крикушин отнесся к нашей инициативе скептически. Более того - он выразил неудовольствие по поводу ухваченного Меркурием аванса.
Я почувствовал себя виноватым.
Получалось, что мы собираемся захомутать Крикушина, греться в лучах его славы и кормиться за его счет. Он этого не сказал. Это я так подумал.
Меркурий рассудил иначе.
- У тебя есть долги? - напрямик спросил он Крикушина, когда мы расселись, чтобы обсудить создавшееся положение.
Вопрос попал в больное место. Крикушин замялся.
- Есть, - неохотно признался он. - Ну и что?..
- Много? - давил Меркурий.
Крикушин, смущаясь, назвал цифру. Это были не рубли с трамвайными копейками. Меркурий присвистнул.
- И как ты думаешь отдавать? Я чисто по-дружески спрашиваю.
Крикушин сказал, что осенью собирается взять отпуск за свой счет и съездить на халтуру. Он мастерски клал любые печки и вновь вошедшие в моду камины.
- Перезайму, в конце концов. Как-нибудь выкручусь...
- Идиот... - беззлобно выругался Меркурий и отодвинул от себя чашку. Я удивляюсь: что за поколение в коротких штанишках плетется вслед за нами и брякает ночными горшками? Вы уже прожили по четверти века, а все как дети...
Меркурий разносил в пух и прах нашу непрактичность, подводя Крикушина к мысли, что бескорыстные упражнения в литературе - хорошо, но платные - еще лучше.
Я соблюдал нейтралитет. То есть попросту молчал.
Крикушин рассеянно крутил на пальце сушку с маком.
- Надо быть идиотом, чтобы упустить такой случай! - гремел Меркурий. Ты сам не знаешь себе цены! Талант - не то слово. Ты гений!! Феномен!!! Неопознанное явление природы! Тебе надо платить как космонавту и даже больше. По сто рублей за запятую.
Из его рассуждений следовало, что Крикушину просто необходимо отобрать несколько сюжетов из тех, которые предложат просители, оплодотворить их своей таинственной энергией и, получив щедрые гонорары, раздать долги. Для начала.
- У меня может не получиться, - колебался Крикушин. - Они там напридумывают...
- Отредактируем. Подправим, - убеждал Меркурий.
- А почему ты решил, - Крикушин с хрустом сломал сушку, - что удастся раздать долги?
- Я в этом уверен! - воскликнул Меркурий и перешел на шепот: - Прости меня, но знать, что ждет человека в жизни... Это охо-хо! Это тебе не прогноз погоды. А уметь подтолкнуть события к развязке - это охо-хо в квадрате!..
- Но это не честно, - помолчав, сказал Крикушин. - Какое я имею право... Нет, если браться, то только за сюжеты, приносящие людям пользу, а не выгоду.
Меркурий сказал, что именно такие сюжеты он и имеет в виду. Только приносящие пользу.
- А не посадят? - усомнился я в юридической чистоте затеи.
- По какой статье? - удивленно поднял плечи Меркурий. - Мошенничество? Но мы не собираемся злоупотреблять доверием граждан: все гонорары только после исполнения желаний. А авансы, - он кивнул на зеленую бумажку, прижатую сахарницей, - всем писателям положены. Взятка тоже не подходит. Наш уникум не должностное лицо. И потом, - покровительственно взглянул на нас Меркурий, - я не допущу, чтобы маэстро занимался такой прозой, как деньги. Его призвание - творчество. Все финансовые дела и всю ответственность я беру на себя. Взаимоотношения с прессой тоже.
