За последние три-четыре столетия в России сформировался устойчивый цикл исторического развития, который и повторяется от века к веку. Начало каждого столетия, главным образом его первая четверть - это бурное продвижение вперед, мощный рывок, каждый раз повергающий в изумление весь мир и особенно окрестные державы. В XVIII веке это были грандиозные преобразования Петра Великого, в XIX - великолепный культурный взлет, время Пушкина, Гоголя и Лермонтова, в XX - знаменитый "серебряный век" русской культуры, сочетавшийся, между прочим, и с колоссальным, невиданным экономическим подъемом. Но как раз посредине этой первой четверти нас подстерегает страшная опасность, из которой России обычно приходится выбираться с напряжением всех сил, какие у нее еще только остались. Андрей Белый, писатель и провидец, говорил об этом в 1911 году:
"Надвигается осень, и сколько тревог надвигается с осенью. Еще двенадцатый год не прошел; и дай Бог, чтобы прошел он так, как 12-й год минувшего столетия. Трудны были России 12-е годы. Трудны были первые четверти столетий. До 25-го года приходили наиболее трудные испытания. В 1224 году появились татары; в 1512 году смута раздирала Россию; в 1612 году - еще большая смута. В 1712 по спине России гуляла Петрова дубинка (в 1725 скончался Петр). В 1812 было нашествие французов. И вот мы - у преддверия 12-го года. Дай Бог, если будет новое испытание, чтобы был и новый Кутузов".
В XX веке, как известно, испытание немного запоздало (Первая мировая война началась в 1914 году), но зато его последствия сторицей окупили эту небольшую задержку. Мы их, можно сказать, до сих пор расхлебываем; но характерно, что хотя Советский Союз кое-чем и отличался от Российской Империи, исторический цикл все-таки ни в чем не был нарушен. Знаменательно даже то, что вожди и императоры, которые определяют эту первую четверть века, завершают свою деятельность почти в одной и той же точке этого исторического процесса: Петр I умер в 1725 году, Александр I - в 1825, Ленин - в 1924. Так что в 2012 или 2013 году нас ждет новое жестокое испытание, последствия которого могут затянуться и до 2025 года; впрочем, это испытание не обязательно будет связано с иноземным вторжением: как показывает пример XVIII века, это может быть и что-то другое. В 1712 году столица России была перенесена на пустынные и болотистые берега Невы, где она потом и мирно просуществовала более двухсот лет; надо сказать, однако, что строительство Петербурга далось русскому народу, пожалуй, потяжелее, чем нашествие французов веком позже.
Вторая и особенно третья четверть столетия в России - это закрепление на тех рубежах, на которых общество останавливается после чрезвычайно динамичного рывка начала века. Нового уже ничего не происходит, идет осмысление и накопление сил. Последняя же четверть - это всегда то, что по советской терминологии называлось "застой":
В те годы дальние, глухие,
В сердцах царили сон и мгла:
Победоносцев над Россией
Простер совиные крыла,
как сказал Блок о конце XIX века. То же самое мы наблюдали и в веке XX; только на этот раз попытки преодолеть эту глухую, дремотную неподвижность начались немного раньше, чем обычно. Неудивительно, что они идут так тяжко: этот массивный исторический маятник очень трудно сбить с его ритма. Я думаю, что стоит только смениться веку, как преобразования пойдут намного легче; точнее, они все уже и совершены, осталось только воспользоваться их плодами. По-видимому, нас ждет и мощный культурный взлет в начале следующего столетия; не знаю только, сравняется ли он с золотым и серебряным веком нашей культуры. Шпенглер, автор знаменитой книги "Закат Европы", уже давно предсказывал, что в XX веке Россия, занятая своим коммунистическим экспериментом, выпадет из общемирового развития; но в XXI столетии она возродится и, вполне возможно, снова, как это бывало уже не раз, станет его авангардом, культурным и политическим. Что ж, поживем - увидим.
18 января 2000 года Билл Клинтон купил белый дом
Страшный энергетический кризис, разразившийся на Украине, погрузил
большую часть этой страны во тьму. Некоторые районы там обесточиваются
уже больше, чем на двенадцать часов в сутки (так что можно говорить, что
отключения света на Украине прекратились; там теперь производятся
"включения"). Для экономии электроэнергии в Киеве изобрели самое легкое
и изящное решение: после простого поворота рубильника гаснут не только
лампы в квартирах и уличные фонари, но даже и светофоры на
перекрестках.
Энергетический кризис не перекинулся за пределы Украины (в отличие от
кризиса бензинового, который привел к таким очередям на приграничных
российских заправках, что их можно было занимать сразу же после
прохождения таможни; помню, с каким увлечением летом прошлого года
показывало киевское телевидение эти очереди). Все эти кризисы,
дестабилизации, инфляции, бушующие на территории одного государства и
таинственным образом замирающие на его границах, напоминают мне
булгаковский куриный мор, который поразил всю советскую Россию, но
удивительным образом задержался "как раз на польской и румынской
границах". Впрочем, тут нет ничего удивительного: это лишнее
свидетельство того, что разруха происходит не в государствах, а в головах.
Многие толковые киевские головы занимались энергетическим вопросом;
но чем больше они им занимались, тем запутаннее становилось дело. Павел
Лазаренко, в бытность свою премьер-министром Украины, никогда не
забывал о своей энергетической вотчине. Но его карьера окончилась
печально: наверное, это общая судьба всех электриков от Валенсы до
Чубайса (которым уже так запугали население России, что впору стало в
офисах и на заводах развешивать таблички "Уходя, гасите свет! Не
отдавайте ваши деньги Чубайсу!"). Впрочем, определенных успехов
Лазаренко на своем поприще все-таки достиг. Помнится, Петр I однажды,
уезжая из Петербурга по своим делам, поручил светлейшему князю
Меншикову благоустроить Васильевский остров: осушить болота, прорыть
каналы - короче, создать новую Венецию. Вернувшись, он обнаружил, что
выделенные деньги благополучно истрачены, а из всей программы
благоустройства выполнен только один пункт, да и то незапланированный.
На берегу Невы красовался великолепный каменный дворец,
принадлежавший губернатору Меншикову.
Павел Лазаренко поступил примерно так же. То имение, которое он
приобрел в Соединенных Штатах, может служить великолепным пособием
для наглядного сравнения преимуществ нашего и американского образа
жизни. Дело в том, что примерно в то же время на окраине городка
Чаппакуа президент Клинтон приобрел двухэтажный особняк белого цвета. Он обошелся ему в $1,7 млн., и сопоставление этих двух крупных покупок совершенно неопровержимо свидетельствует о том, что наша, постсоветская демократия добилась куда больших успехов в деле повышения благосостояния нации. Судите сами: ныне действующий президент США за семь лет своей работы на этом трудном и ответственном посту заработал на один только дом, пусть и двухэтажный, да еще на участок площадью 0,4 га. Бывший же премьер-министр Украины, некогда продержавшийся в своей должности никак не больше года, с легкостью покупает целое имение площадью 18 акров! Причем если г-н Клинтон вынужден для своей покупки еще и занимать $1,35 млн., пан Лазаренко, не моргнув глазом, выкладывает за свое имение $6,75 млн. наличными. Нужны ли еще какие-то комментарии здесь, или картина полностью ясна? Цифры, столь любимые американцами, на этот раз свидетельствуют не в их пользу. Давайте сравним: в то время, как г-н Клинтон с семейством будет вынужден тесниться в 11 комнатах, проклиная свою страну, не сумевшую обеспечить ему достойную старость, пан Лазаренко удобно разместится в 41 комнате (преимущество почти в четыре раза!). Да, у Клинтона не одна спальня в доме, а целых пять, но куда ему равняться с Лазаренко, у которого в имении пять одних только псарен! Да, у Клинтона гараж на две машины, но ведь у Лазаренко две вертолетных площадки! У Клинтона дом обшит деревом, но ведь, как сообщает "Нью-Йорк Таймс", у Лазаренко позолочены дверные ручки! Последнее обстоятельство, впрочем, наводит на мысль, что в явной симметричности этих двух приобретений есть что-то роковое. Не знаю, учитывало ли солидное печатное издание в своей публикации, смакуя подробности интерьера пана Лазаренко, что существует еще один смысл у выражения "позолотить ручку". Во всяком случае, Билл Клинтон по-прежнему живет в Белом доме и не собирается пока перебираться в свой белый особняк; Павел же Лазаренко сидит в калифорнийской тюрьме, обвиняемый в коррупции и растрате государственных средств.
27 января 2000 года Доллар на тропе войны
Смута в Эквадоре началась с того, что президент страны неосторожно
