Шаима.
Хотя, как вскоре выяснилось, она не собиралась заканчивать. Напротив, в тот вечер тетя Шаима только приступила к своему повествованию. Она начала рассказывать нам о нашей прапрапрабабушке. И эта история, которую мы с сестрами никогда прежде не слышали, перевернула всю мою жизнь.
«Дочка, твое имя означает „дар“. Ты — дар Аллаха».
Кто же знал, что Шекиба сама станет тем, что означает ее имя, — даром, передаваемым из рук в руки? Она родилась в конце девятнадцатого века, в то время, когда Россия и Британия с жадностью погладывали на земли Афганистана и каждая из империй обещала защищать границы страны, которые сама же и нарушала. Так насильник клянется, что будет любить и оберегать свою жертву.
Граница между Афганистаном и Индией то и дело передвигалась, с такой легкостью, будто невидимая рука рассеянно водила карандашом по карте. Сегодня люди жили в одной стране, а завтра вдруг оказывались в другой, и это происходило так же стремительно, как меняется ветер в горах. Британия и Россия использовали Афганистан, словно пешку в Большой Игре, где ставкой было политическое влияние в Центральной Азии. Но время игр подходило к концу — жители Афганистана воспротивились иностранному вмешательству. Отныне, как только речь зайдет о независимости страны, афганцы будут расправлять плечи и гордо выпячивать грудь.
Тем не менее некоторые регионы оказались отторгнутыми от Афганистана — границы пересматривались, территория страны скукоживалась, словно забытый под дождем шерстяной свитер.
На севере Самарканд и Бухара отошли к России, а на юге и на западе огонь войны полыхал еще многие годы.
В каком-то смысле историю Шекибы можно сравнить с историей ее родины. Трагическая случайность и злая судьба обрушились на Шекибу с раннего детства, жизнь словно обтесывала девочку до тех пор, пока от целого не осталась лишь часть.
Будь внешность Шекибы не столь пугающей, отцу, возможно, удалось бы найти для дочери подходящую партию. И возможно, в трудные времена у людей нашлась бы малая толика сострадания к ней.
Но не таковы были люди в родной деревне Шекибы. Если бы одному из жителей вдруг взбрела в голову мысль отправиться в Кабул, дорога заняла бы у него целую неделю: ему пришлось бы преодолеть три горных перевала и пересечь одну реку. Но большинство обитателей деревни ни разу в жизни не покидали ее пределов и ходили по пыльным улицам не дальше соседского дома и рынка на центральной площади.
Деревня лежала в долине — зеленые поля, темная каменистая почва, питаемая протекавшей по краю долины речушкой, — в окружении горных пиков, которые создавали иллюзию защищенности и уюта. В долине жили несколько десятков кланов — разросшиеся семьи, которые знали друг друга на протяжении нескольких поколений. Почти всех здесь связывали те или иные родственные узы. Сплетни были единственным развлечением для местных жителей.
Родители Шекибы были троюродными братом и сестрой. Их брак устроила бабушка Шекибы со стороны отца. Семья, как и многие в деревне, кормилась тем, что давала земля. В том случае, если молодожены желали покинуть большой дом, в котором жили все члены клана, из общих владений им выделяли земельный участок, где они могли обустроить собственное хозяйство. Отец Шекибы, Исмаил Бардари, был младшим сыном в семье. К тому моменту, когда он женился, его старшие братья уже обзавелись семьей и кучей ребятишек. Исмаил, видя, что в отцовских владениях для них с женой уже не осталось места, взялся за строительство своего собственного дома.
Исмаилу повезло — отец выделил ему один из самых хороших участков, с такой плодородной почвой, что богатый урожай и безбедное существование Исмаилу были практически гарантированы. К тому же из всех братьев он был самым работящим, именно поэтому отец и не поскупился, отрезая надел младшему сыну, — он хотел, чтобы хорошая земля принадлежала тому, кто способен как можно лучше распорядиться ею. Братья Исмаила были лишены этого дара, Исмаил же обладал чутьем земледельца. Он умел точно определить время, когда пора пахать и когда надо начинать сев, он знал, как часто поливать посевы и как уберечь урожай от вредителей. Старшие братья недолюбливали Исмаила за то, что тот был любимчиком отца. Они старательно делали вид, что предпочитают жить в отцовском доме и никогда даже не помышляли о том, чтобы покинуть его. Отношения накалились еще больше, когда младший брат получил землю. Кончилось тем, что Исмаил, как и подобает доброму хозяину, окружил свой участок изгородью, сложенной из камней и глины.
Исмаил привел свою юную и робкую жену в новый дом с прилегающим к нему большим полем, за которым начинались владения клана Бардари. Стоя возле изгороди, Шафика могла видеть, что делается в доме свекра. Женщины, закутанные в голубую паранджу, хлопотали по хозяйству. Если кто-либо из них направлялся в ее сторону, Шафика спешила укрыться в комнатах, стыдясь своего большого живота — Исмаил с женой ждали первенца. Но родственники считали Шафику скучной и пугливой и вскоре потеряли всякий интерес и к ней, и к ее детям. Разговаривая с Шафикой, они утомленно вздыхали, а стоило ей отойти, пускались в перешептывания и сплетни. Будь муж Шафики похож на остальных мужчин в деревне, он непременно взял бы вторую жену. Но Исмаил Бардари не был похож на остальных мужчин, и, несмотря на советы матери и сестер, Шафика оставалась его единственной женой.
Братья Шекибы, Тариг и Мунис, стали единственной ниточкой, которая связывала семью Исмаила с остальными членами клана Бардари. Пока Шафика занималась домом и присматривала за Шекибой и ее младшей сестрой Акилой, которую прозвали Бюльбюль, потому что ее звонкий голосок напоминал Исмаилу пение птички, мальчики сновали между домом отца и домом его родителей. Бабушка и дед любили внуков как наследников рода. Мать Исмаила, Шагул-биби, часто говорила, что Тариг и Мунис — то единственное хорошее, что принесла в их семью Шафика. Бывая в большом доме, мальчикам доводилось слышать немало злобных выпадов в адрес отца и матери, но они понимали, что не стоит пересказывать услышанное родителям.
Что касается Шекибы и Акилы, девочки даже не догадывались, с каким безразличием к ним относятся в семье отца. Вряд ли там вообще помнили об их существовании. Сестры целые дни проводили подле матери. И однажды эта привязанность к матери обернулась бедой.
Двухлетняя Шекиба проснулась после дневного отдыха и, не увидев рядом маму, отправилась на поиски. Она слышала доносившиеся с кухни знакомые звуки — стук посуды и шум воды: мама готовила обед. Малышка притопала
