И она сделала чудовищное открытие - в этом доме никто кроме нее не был рад появлению Ларта!.. Мысль об этом была столь ужасна, так невозможна и несправедлива, что глаза Гретхен едва не наполнились слезами, и она торопливо опустила взгляд на кушанье, стоящее перед ней. Она бессмысленно ковыряла в нем вилкой и пыталась призвать на помощь все свое самообладание, одновременно боясь, что не справится с собой, и слезы закапают на блюдо. Но, когда Гретхен нашла в себе силы опять поднять глаза, она мысленно послала благодарение Богу, потому что никто не заметил ее расстроенных чувств.
После обеда Гретхен почувствовала необходимость остаться одной. И очень кстати Ларт спросил у хозяина, где он мог бы написать несколько писем.
Она ушла к себе в комнату, но одна оставалась недолго - короткий стук в двери и голос сэра Тимотея сообщил о нежданном визитере. Кренстон вошел к ней, и Гретхен ощутила, как между ним и ею мгновенно образовалось некое напряжение. Хотя теперь перед ней был тот самый Кренстон, которого она привыкла видеть, а не незнакомый аристократ с выражением непроницаемой отчужденности. Но Гретхен не знала цели его визита, и это ее беспокоило. Вернее, причин и поводов для разговора было достаточно, но ни одна из них не обещала радости Гретхен.
- Гретхен, что так расстроило вас за обедом? - вдруг спросил он, заставая ее врасплох. Что-что, но этого вопроса она не ожидала.
Глава вторая
Кренстон ждет от Гретхен свидетельства
прежнего расположения к нему
Растерянная Гретхен не могла собраться с мыслями, чтобы дать хоть какой-то вразумительный ответ Кренстону, и все, что она сумела сказать, так это именно то, что чувствовала:
- Я... не хочу отвечать на это, - пробормотала она.
Кренстон смотрел внимательно, не отводя глаз, будто читая в выражении ее лица, во взгляде ответ на свой вопрос. Гретхен даже чуть-чуть улыбнулась - печальная улыбка обозначилась в уголках ее губ, - и едва не сказала: вы ведь и так все знаете, зачем же спрашивать.
- Если бы я увидел в этом человеке малейшую фальшь, несоответствие вашим представлениям о нем, я не привел бы его к вам, - сказал Кренстон, вновь заставляя сердечко Гретхен вздрогнуть в смятении - она не чувствовала в себе достаточно сил, чтобы обсуждать это.
- Господин Кренстон... боюсь, я не способна сейчас говорить о чем-либо...
- Мне не нужно, чтобы вы говорили со мной.
- В таком случае... зачем вы пришли...
- ... господин Кренстон, - невесело усмехнувшись, он закончил фразу вместо Гретхен. - Я пришел услышать от вас - Тимотей. Такая цель кажется вам смешной? А для меня это станет свидетельством того, что вы все еще видите во мне своего друга.
И вдруг Гретхен пронзило мгновенное осознание того, что Кренстон вернул ей Ларта. И разумеется, он давал себе отчет, чем это может обернуться для него самого... Ведь всякому здравомыслящему человеку понятно, что у Кренстона не было абсолютно никаких причин разыскивать Ларта и приводить в свой дом. Напротив, он должен бы быть крайне заинтересован в том, чтобы эти двое никогда не нашли друг друга, потому что встреча их означает крушение всех его надежд...
- Друг ли вы мне... - через силу заговорила Гретхен. - О, Кренстон! Тимотей! Сейчас у меня голова идет кругом... Я слишком потрясена, чтобы осознать то, что случилось, и то, что вы для меня сделали... - Гретхен переглотнула, снова заговорила: - Одно я знаю, - едва ли кто-то сделал бы для меня большее... Я счастлива, и это вы сделали меня счастливой, Тимотей... Больше я ничего не сумею сейчас сказать вам.
- Мне остается лишь молиться, чтобы вы не стали думать обо мне иначе. Даже тогда, когда вы будете способны разумно оценить все мои поступки. Впрочем, - чуть насмешливо улыбнулся Кренстон, - счастливые люди великодушны. И не помнят зла.
- Зла? - в голосе Гретхен прозвучало изумление. Теперь она в достаточной степени взяла себя в руки, и могла говорить с Кренстоном более-менее спокойно. - О чем вы говорите? Вы и зло - несовместны. Если я и видела некоторые ваши поступки и намерения в черном цвете, то лишь потому, что смотрела сквозь собственные страхи и несчастья, сквозь горький опыт прошлого... Вы знаете это. - Гретхен прерывисто вздохнула. - Потом мне оставалось только запоздало сожалеть о несправедливости по отношению к вам.
Кренстон положил руки ей на плечи, повел ладони вниз по ее рукам. Взгляд его был пристальным и как будто усталым.
- Тимотей, вы должны поверить мне, в том уголке моего сердца, который отныне принадлежит только вам, там светло, там только любовь и благодарность...
И в это мгновение Гретхен будто обожгло, ослепила мысль, полыхнувшая молнией - она поняла наконец, что подразумевал Кренстон под словами "когда будете способны оценить все мои поступки"... Та ночь, когда он потребовал: станьте моей женой! немедленно! А ведь он знал!.. Тогда он уже знал, что Ларт жив!..
Смятение, непонимание, отчаяние, выплеснувшееся из широко открытых глаз, рассказали Кренстону больше, чем объяснили бы слова. Теперь она смотрела с каким-то жалобным недоумением, и этот взгляд был непереносим для него, Кренстон отступил, выпуская ее руки и хрипло проговорил:
- Вы вправе назвать меня негодяем. Мне нечего сказать в свое оправдание... Кроме одного - я безумно люблю вас, Гретхен...
"...и потом... потом он поехал на побережье... нашел Ларта и привез..." Губы Гретхен дрожали, когда она выговорила:
- Если бы я умела распахнуть перед вами свое сердце... я без колебаний сделала бы это... потому что там нет ничего, что я хотела бы скрыть от вас, Тимотей...
Она протянула к нему руки, и Кренстон осторожно, будто недоверчиво взял в ладони ее вздрагивающие пальцы, потом прижал их к губам.
- Гретхен... Я знал очень мало женщин, столь же достойных счастья, как вы...
Глава третья
Ларт обещает вести честную игру
Сэр Тимотей сидел перед камином, поставив руку на подлокотник, опустив на нее голову. Он сидел в неподвижности, и длительное время наблюдая его со стороны, можно было подумать, что он дремлет в этой позе. И не мудрено - уже прошло Бог знает сколько времени с тех пор, как большие часы в гостиной сообщили о полуночи. Но он не спал и быстро поднял голову на звук открываемой двери - в темном проеме стоял Ларт.
- Вы позволите?
- Входите, - Кренстон сдержанно кивнул на второе кресло.
Некоторое время лишь потрескивание догорающих в камине поленьев нарушало ночную тишину. Затем, все так же глядя на короткие язычки пламени, Кренстон проговорил:
- Что будем делать, господин Ларт?
- Я не знаю, - помедлив, ответил Ларт. - Это решит Гретхен.
- И вы согласитесь с ее решением, каким бы оно ни было? - сузив глаза, снова спросил Кренстон.
- Разумеется, - голос Ларта был абсолютно бесстрастным, разве что глуховат немного - видимо это было следствием жестокой простуды, болезнь еще не совсем его оставила, Ларт иногда покашливал.
- Теперь я вижу, что Гретхен была права - возможно, вы ее лучший друг, но не более. Наверно, сердце ваше всецело принадлежит другой, ведь невозможно остаться равнодушным к этой женщине, пробыв с ней рядом хоть какое-то время.
- Гретхен обсуждала с вами наши отношения? - сдержанно улыбнулся Ларт.
- Я не правильно выразился... Едва ли это было обсуждение.
- Это не имеет значения. Как и то, что свои чувства к Гретхен я никак не назвал бы равнодушием. Сейчас только одно имеет значение - то, что сделает ее счастливой. Если она решит, что будет счастлива с вами, значит, она останется здесь. Я уеду один, зная, что она жива, благополучна и вы будете для нее надежной защитой от жизненных невзгод.
- Господин Ларт! - Кренстон не скрывал, что слова Ларта воодушевили его надеждой. - С тех пор, как я встретил Гретхен, это неземное создание, - и я не устаю благословлять тот час, - с тех пор я живу одним лишь стремлением дать ей то, чего она достойна. Я затрудняюсь сказать, что значит для меня Гретхен - слова кажутся мне слишком скудными и малозначительными. Я люблю ее. Никогда в жизни я не был более счастлив, чем в те минуты, когда Гретхен согласилась соединить наши судьбы, стать моей женой. Я никого и никогда не просил ни о чем, привык во всем полагаться только на себя. Но вас я прошу, я готов умолять вас - не отнимайте у меня Гретхен!
Откашлявшись, Ларт проговорил:
- Гретхен не бездушная вещь, которую можно взять, забрать с собой или оставить. Она решит сама. Условимся лишь об одном, господин Кренстон, - не торопите ее с выбором. Нужно дать ей время вновь обрести душевное равновесие. Разговор об этом должен возникнуть лишь тогда, когда уйдет радостная лихорадка, и Гретхен снова станет спокойна.
- Но об этом я должен бы просить вас! Ведь сейчас она с негодованием отбросит саму вероятность вновь расстаться с вами. Господин Ларт, я надеюсь, вы не намерены в ближайшее время покинуть Тополиную Обитель? Оставайтесь моим гостем, я прошу вас.
- Благодарю вас, господин Кренстон, я воспользуюсь вашим гостеприимством. И Гретхен тоже останется в вашем доме до тех пор, пока не сделает окончательного выбора. Господин Кренстон, не ждите от меня какой-либо нечестности. Я глубоко уважаю ваше чувство и обещаю вести себя абсолютно честно по отношению к вам.
