- Что стоишь как истукан? Поди сюда, распутница! - хриплым фальцетом выкрикивала Перла - Тройной подбородок.
С пылающим лицом и опущенными глазами Сирота сделала несколько шагов и стала боком к хозяйке.
- Повернись ко мне! - приказала Перла.
Девушка не шевельнулась. Ее лицо исказила боль, глаза бегали по комнате, как у затравленного зверька.
- Повернись ко мне, говорят тебе, распутница, уличная девка!
- Когда хозяйка приказывает, надо слушаться, - ехидно улыбаясь, вставила ростовщица.
Девушка окаменела. Только руки ее беспрестанно шевелились под передником. Слышен был хруст пальцев.
Перла поднялась с дивана, подошла к Сироте и с силой сорвала с нее передник.
Девушка инстинктивно подняла руки к лицу, как бы защищаясь от удара, потом быстро опустила их на живот, опять подняла руки и, закрыв лицо, с рыданием выбежала из комнаты.
3
Тринадцать лет никто не вспоминал о Сироте.
Многие даже не знали, жива ли еще маленькая сиротка, потерявшая в одну неделю отца и мать. Только многочисленные хозяйки, у которых она все эти годы нянчила детей, мыла полы, стирала белье, не забывали, что, давая приют девочке, они делают богоугодное дело. Теперь же, когда с Сиротой приключилась беда, все вспомнили, что они являются как бы опекунами, и готовы были покарать виновницу по заслугам.
Добродетельные женщины говорили, что ее следует проучить, чтобы другим неповадно было. Почтенные обыватели поражались распущенности теперешней молодежи.
Парням хотелось посмотреть, "что представляет собою эта штучка", а девушки хихикали в кулак и сгорали от желания узнать, что Сирота станет теперь делать...
- Как это девка могла позволить себе такое распутство?
- Да еще сирота!
- Счастье матери, что не дожила до такого позора!
Так каждый на свой лад обсуждал происшествие и осуждал девушку.
Но когда первое возмущение улеглось, простой народ начал задумываться о том, как бы помочь бедняге.
- Что вы хотите? Сирота! С девушкой, живущей под родительским крылом, этого не случилось бы.
- Без ласки, без призора. Долго ли такую горемычную совратить с пути истинного...
- Прежде всего надо узнать, кто виновник ее несчастья, и заставить его покрыть позор, - предложил кузнец Моте.
- Заставить негодяя немедленно жениться на ней, - поддержал шорник Эля.
- А если откажется, руки и ноги переломать ему, - уточнил колесник Зелик.
- Не позволим глумиться над беззащитной сиротой.
- Вы думаете, она виновата? Что она, глупая, знает?..
Может быть, какой-нибудь негодяй изнасиловал ее.
Как прежде все обвиняли Сироту, так теперь каждый старался найти для нее оправдание и помочь в беде.
- Все несчастья от этой сводницы, бабки Цивьи, - говорили многие.
Повивальную бабку Цивыо кормила не столько ее акушерская практика, сколько "клуб". Она охотно предоставляла свою квартиру молодым парочкам, не имевшим возможности встречаться в доме родителей. По субботам и праздникам в ее доме собирались парни и девушки из простонародья, солдаты из расквартированного в городке пехотного батальона, белошвейки, служанки из богатых домов, все, кто хотел за небольшие деньги весело провести время. Вход в "клуб" был свободный, но зато Цивья бойко торговала семечками, мочеными яблоками, квасом, мороженой клюквой по цене немного выше, чем на базаре.
Парням и девушкам предоставлялась возможность танцевать, играть в фанты, веселиться и проводить время как им вздумается.
Цивья им ни в чем не мешала.
Поэтому, если с девушкой случалась "неприятность", все догадывались, что след ведет в "клуб" Цивьи.
Долго искать соблазнителя Сироты не пришлось.
После короткого расследования удалось установить, что виновник ее позора солдат, барабанщик второй роты Эля Кунин, который уже давно сватался к красивой Сироте, обещая жениться на ней, как только окончится срок его службы.
До военной службы он был дамским портным в губернском городе. В свободное от службы время он и теперь обшивал офицерских жен. Это давало ему возможность франтить в перешитом по своей мерке казенном мундире, носить собственные хромовые сапоги и собственную фуражку, мазать черные усики фиксатуаром и, отправляясь в "клуб", опрыскивать себя духами "Пачули".
Он был лучшим танцором на вечеринках в "клубе", лучшим гармонистом, самым ловким комплиментщиком. Не одно девичье сердце сохло по красавчику барабанщику.
Но его больше всех прельстила Сирота, которая втайне от своей хозяйки стала посещать Цивьин "клуб" - единственное место, где с ней обращались как с равной, говорили ей приятные слова, добивались ее внимания, где она впервые услышала, что она молода и красива, почувствовала, что нравится.
Кунин, к зависти других девушек, обучал Сироту танцевать кадриль и лансье, осыпал ее изысканными комплиментами, от которых ее лицо заливалось краской, и клялся, что если она откажется выйти за него замуж по окончании его службы, то он своими портновскими ножницами распорет себе живот или с отчаяния убьет фельдфебеля.
- Если ты не хочешь ответить на мою любовь, то мне все безразлично. На каторгу так на каторгу!
И молодая неопытная Сирота согласилась лучше уступить ему, чем видеть любимого с распоротым животом или допустить, чтобы он из-за нее пошел на каторгу.
4
Когда виновник позора Сироты был найден, его потребовали к ответу.
Бабка Цивья, которая всегда делала вид, будто не замечает, что происходит у нее в доме, испугалась, как бы ее не обвинили в сводничестве, и поэтому громче всех требовала, чтобы негодяя заставили покрыть позор бедной, одинокой как перст Сироты...
Ничего не подозревавшего Куника она вызвала к себе в дом, где его ждали суровые судьи, защитники девушки, - колесник Зелик, грузчик Пейсе, жестянщик Тевье, кузнец Моте и молодой извозчик Иехиэл - всё люди решительные, с которыми шутить не приходится...
Услышав, в чем его обвиняют, "блестящий кавалер"
побледнел, но быстро оправился и, нагло глядя всем в глаза, стал отпираться:
- Почему я? Мало других парней вертелось около нее?
В ответ на это кузнец Моте, не говоря ни слова, изо всех сил ударил франтоватого барабанщика по лицу.
- Ты еще смеешь клеветать на Сироту, негодяй ты этакий! Мы тебе покажем, как соблазнять честных девушек.
- Ты думал - сирота, так уж некому заступиться за ее честь? - поддержал грузчик Пейсе. - Нет,_ брат, шутишь! Ты будешь иметь дело с нами, так и знай!
- Лучше иди в упряжку по-хорошему, - посоветовал извозчик Иехиэл. - А не захочешь, свистун этакий мы тебе руки и ноги переломаем! Ишь плясун нашелся!
- Ротному командиру пожалуемся. До бригадного дойдем, до полковника, а Сироту обижать не позволим.
Кузнец Моте держался собственного метода:
- На что нам полковники, генералы? Я его обработаю лучше всяких полковников...
Бравый барабанщик сразу переменил тон.
Вытирая кровь, которая текла у него изо рта и из носа, он лепетал.
- Чего вы хотите? Разве я собираюсь ее бросить?
- Завтра же веди ее под венец. А то и сегодня!..
Кунин, бледный, со вздутой губой и со слипшимися от крови усиками, имел жалкий вид. Припертый к стене, он метался как заяц, лихорадочно искал выхода.
- Я разве отказываюсь? Я же не отказываюсь жениться на ней... Но дайте мне раньше окончить военную службу, устроиться...
- Раньше окончить службу, а потом ищи-свищи... так, что ли?
- А как быть девушке? Сироте что ты пока делать прикажешь?
- Хватит разговоров! - решительно заявил кузнец Моте - Завтра же обвенчаться, и ни слова больше!
- Я не прочь бы и завтра, но чем я жену кормить буду? Да и свадьбы без денег не справишь, а у меня нет ни копейки.
- Это уже другой разговор. Сразу бы так. Деньги на необходимое обзаведение мы тебе соберем, и свадьбу сыграем как полагается. Сироту в обиду не дадим. Но отрекаться: знать не знаю, ведать не ведаю - это, брат, не выйдет.
Договорились на том, что за невестой дадут сто пятьдесят рублей приданого. Как только соберут эту сумму, так и свадьбу сыграют.
5
Свадьбу решили справить тихую.
- В таком положении шумная свадьба - лишнее унижение для бедной сироты...
Все же собралось порядочно народу.
Перла - Тройной подбородок играла роль посаженой матери. Как настоящая сватья, она, наряженная в черное шелковое платье, с полупечальным выражением лица, расхаживала среди гостей и набожно вздыхала:
- Слава тебе, господи, что судил мне повести бедную сироту под венец... Сколько сил мне это стоило!..
- Разве мы не знаем? - кивали головами соседки. - Она же была у вас как родная дочь...
- Дай бог, чтобы ей замужем жилось не хуже, чем у Перлы.
- Она день и ночь должна благодарить сперва бога, а потом Перлу, что так хорошо обошлось.
- Если бы не Перла, она осталась бы при одной только прибыли от своего молодчика.
Каждая нз приятельниц Перлы старалась превзойти других в похвалах хозяйке.
