на работе, и что теперь нам необходимо отпрашиваться у начальства, прежде чем сходить в туалет, и мой маленький сын сказал:
А я не смогла ответить на вопрос сына, потому что сама не знала, под какую категорию подпадает эта ситуация, какой бы простой и в то же время абсурдной она не казалась.
Глава 54
о том, что даже отпуск не в радость, когда начальство ни на минуту не оставляет тебя в покое
С появлением в нашем коллективе Вороновой отпуска стали непозволительной роскошью. Она официально запретила во время отпуска куда-либо уезжать, даже в соседнюю область, для того чтобы мы всё время были с ней на связи и в любой момент могли приехать на работу. То есть теперь наши отпуска фактически превратились в фикцию, так как в любой день тебя могли вызвать на работу и продержать допоздна, и никакой компенсации либо дополнительного выходного дня за это не полагалось.
В ответ на наше возмущение Воронова всегда заявляла одно:
– Я никого здесь не держу! Не нравится – увольняйтесь!
Жаловаться на самодурство начальницы нам было некуда, так как руководство Корпорации полностью одобряло политику Вороновой, а ей только того и было нужно. Поэтому когда подошло время моего нового отпуска, я уже ничего не планировала, надеясь в это время заняться хотя бы домашними делами и привести в порядок квартиру, уж коли на большее я не могла рассчитывать. Тем более что Воронова сразу заявила, чтобы я забыла о возможности отгулять весь отпуск полностью.
И вот в один из первых дней моего официального отпуска мы с сыном вечером отправились гулять. Свекровь уехала на несколько дней к младшей сестре, которая жила в области, чему я только обрадовалась, так как теперь не нужно было делить кухню и ванную. Муж предупредил, что задержится на работе, и чтобы я ложилась спать, не дожидаясь его. И я рассчитывала провести этот вечер с детьми за чтением книг и другими незатейливыми развлечениями, чтобы наверстать тот недостаток общения с сыном и дочерью, который я испытывала весь последний год, пропадая с утра до ночи на работе.
Было уже начало седьмого, и тут я почувствовала, как вибрирует мобильный телефон, лежащий у меня в кармане. Сердце неприятно кольнуло, и, исполненная дурных предчувствий, я достала телефон. На дисплее высветилась фамилия «Воронова», и ничего хорошего это не предвещало.
– Да, – произнесла я в трубку телефона.
– Мещерякова, завтра к девяти утра ты должна быть на работе, – отчеканила Воронова, как всегда забыв поздороваться.
Я тут же вспомнила о процедуре электроэпиляции, на которую была записана (ведь когда ещё мне заниматься своим внешним видом, как не в отпуске!), и потому ответила:
– Утром я не смогу приехать на работу. У меня свои планы на это время.
В ту же секунду я услышала злобное пыхтение в трубке.
– Значит, отменяй свои планы.
– Не могу, – настойчиво произнесла я, помня об уплаченных деньгах.
– Что значит «не могу»? Ты с кем разговариваешь? Я – твой начальник! И я приказываю тебе завтра в девять утра быть на рабочем месте, если, конечно, ты не хочешь быть уволенной по выходу из отпуска.
Да, если Воронова перешла на угрозы, дело было плохо. Но и я не собиралась так просто сдаваться и потому решила сначала поговорить с начальницей по-хорошему, объяснив свою ситуацию.
– Понимаете, Наталья Николаевна, у меня на завтра назначена процедура электроэпиляции. Причём деньги я уплатила вперёд, потому что так выходит дешевле. То есть если я откажусь от завтрашней процедуры, то потеряю несколько тысяч.
– Мещерякова, прежде чем что-то планировать, ты должна согласовать это с начальством! – прорычала в ответ Воронова, и от услышанного я на секунду потеряла дар речи.
Это что же получается? Я и так провожу на работе по двенадцать часов в сутки, а с учётом дороги и все четырнадцать, света белого не вижу, а тут ещё и в отпуске начальство мне указывает, что можно делать, а что нельзя!
– Наталья Николаевна, простите за дерзость, но Вы слышите себя? Я в отпуске! Почему я должна согласовывать с Вами процедуру проведения эпиляции в своё свободное время? Разве я собираюсь совершить что-то аморальное или противозаконное? А если бы мне понадобилось пойти к стоматологу или к гинекологу во время своего отпуска, я тоже должна была спрашивать у Вас разрешения?
– Мещерякова, ты забываешься! Я – твой начальник! И ты обязана выполнять мои приказы в любое время! Разумеется, если ты не хочешь лишиться своей работы, – вернувшись к своим обычным угрозам, заявила Воронова.
После этих слов я поняла, что спорить бесполезно и решила переменить тактику.
– Наталья Николаевна, Вы же тоже женщина и должны меня понять! Я и так уже себя запустила! Муж вообще не смотрит в мою сторону! И я надеялась в отпуске привести себя в порядок и попытаться наладить отношения с мужем! У Вас у самой семья и Вы знаете, как важно поддерживать хорошие отношения со своими домашними!
Однако начальница была неумолима.
– Я всё тебе сказала, – каменным голосом отчеканила Воронова. – Чтобы завтра к 9.00 была на рабочем месте!
После этих слов мне стало ясно, что стену бездушия начальницы так просто не пробьёшь, поэтому решила пойти на принцип.
– В таком случае завтра я не выйду! А если я Вам так сильно понадобилась, то официально отзывайте меня из отпуска!
В трубке воцарилось молчание.
– Это твоё последнее слово? – произнесла Воронова, тщательно проговаривая каждый слог.
– Да! – не колеблясь, ответила я.
Ответом мне были лишь гудки в телефонной трубке.
Убрав мобильный телефон в карман, я огляделась вокруг. Вроде бы ничего не изменилось за последние пять минут, да только моё самочувствие оставляло желать лучшего. Сердце бешено колотилось, и я чувствовала, что мне не хватает воздуха. Я продолжала держать сына за руку, но слёзы обиды и отчаяния текли из моих глаз. Хотелось зареветь во весь голос или же взять что-то увесистое и разбить вдребезги. Но рядом был мой малыш, и нельзя было его пугать. Как могла, я старалась сдержать свои эмоции. Но тут телефон зазвонил снова. Чёрт побери, нужно было выключить эту штуковину, от которой у меня только неприятности и стрессы! Я снова вынула телефон из кармана и взглянула на экран. Увидев на нём фамилию «Воронова», мне захотелось задушить эту женщину, лишь бы она перестала меня мучить. Превозмогая свою ненависть, я нажала на клавишу с зелёной трубкой.
– Да.
– Мещерякова, – снова услышала я в трубке голос начальницы, – если ты не можешь прийти на работу завтра, значит, приезжай прямо сейчас!
– Но ведь уже седьмой час вечера! – воскликнула я, полагая, что ослышалась.
– Ну и что? Приедешь на работу и будешь до утра работать над документами!
