сторон. – Я буду настаивать в опеке на передаче ребёнка при выписке жены, а документы оформляются пусть как положено. Соня её кормит. Есть же какие-то исключения из общих правил? Первым делом, буду искать хорошую няню.
Илья поехал к Василевским, рассказал об отказнице и был приятно удивлён реакцией семьи.
– Слушай, Илья, мы с Павлом не последние люди в городе. Говори, кого нужно подмазать, кому в ноги поклониться и телега сдвинется быстрее. Я завтра сам поеду в опеку. Дед я или кто? Пусть всё решают по закону, а внучку нужно забирать вместе с внуком.
– Пап, ты Соне позвони. Она не знает, что мы приняли такое решение. А если она передумает?
– Соня может нас всех «передумать», а девочку заберёт и никого не спросит. Ты свою сестру знаешь.
Перед выходными, Илья заметил в палате жены три детских кроватки вместо двух и понял всё без слов.
– Как дела, семья? – целую жену, спросил он. – Ангелы спят?
– Я всё время думаю о ней. Мне её не просто жаль, я люблю её так же как сына, – Соня вопросительно посмотрела на мужа. – Ты завтра поедешь за кроваткой?
– Да. Я договорился с Никитой. Он мне поможет.
– Они были у меня с отцом. Хорошо, что платные палаты имеют отдельный вход, иначе пришлось беседовать по телефону, а видеться через окно.
– Что с настроением?
– Всё в порядке. Видимо, залежалась я здесь. Хочется домой.
– Соня, давай поговорим откровенно.
– Не надо. Я догадываюсь, что ты скажешь. Илья, это не каприз или сиюминутный порыв, я даю себе отчёт в стремлении. Думаешь, не понимаю физической и моральной нагрузки? Что невозможно сделать счастливыми всех? Только моё сердце не принимает ни одного разумного довода. Прости.
– Сонюшка, как же ты ошиблась. Я уже собираю документы, а Ольга Андреевна взялась помочь. Мало того, твой отец сам ездил в опеку и ускорил процесс. А кроме всего прочего, мы заберём дочь при выписке, а документы, когда состоится суд.
– Это правда? – глаза Сони сияли. – Почему же ты мне даже не намекнул об этом? – она обняла мужа за шею и прижалась к его щеке.
– Не задуши отца семейства, – он прижал жену к себе. – У меня ещё много дел. Я тоже почувствовал, что эта малышка наша. Успокаивайся и начинай писать, что нужно купить дополнительно.
– Ты помнишь наш конверт на выписку? Купи подобный ему, а цвет роли не играет. С остальным я разберусь дома. На первое время всего хватит, кроме подгузников. Кроватки придётся покупать две и коляску на двоих. Господи! Какой ты молодец!
– Соня, избыток положительных эмоций тоже вреден, а тебе детей кормить. Открывай интернет и смотри мебель для малышей и коляску. Как дочку назовём? Я подумал, если у нас двойняшки, пусть и имена будут похожими: сын – Арсений, а дочка – Ксения.
– Мне нравится. Пусть будет Ксюша.
Софью с детьми выписали из роддома через неделю. У выхода их встречала семья Василевских и Илья. Семья обещала приехать в выходной, дав время Соне с детьми на адаптацию. Из роддома они приехали вместе с Настей – няней ребят. Двое суток она провела в квартире Михайловских, а потом, приходила в рабочие дни, утром к восьми и уходила в два после полудня. В выходной с детьми справлялись родители. Иногда приходили родители Никиты или он сам. Через месяц они получили документы на Ксению. Малыши становились спокойнее, а Соня привыкла к их распорядку дня и устроила место для прогулок на лоджии. Она успевала справляться с домашними делами, поручая детей Насте.
На майские праздники к Илье приехал друг из Заозёрска Руслан, «завернувший» по дороге домой из Сочи. Арсению и Ксении исполнилось полгода. Проводив друга, Илья заметно изменился. Это было похоже на болезнь. Он плохо спал и ел, ходил задумчивый или потерянный. Только рядом с детьми он оживал. Две недели Соня наблюдала за поведением мужа и решилась на разговор, вспомнив несколько фраз из разговора мужа с Русланом.
– Что с тобой происходит? Говори как есть.
– Я не знаю.
– А я, кажется, догадываюсь. Тебе хочется вернуться назад.
– Это невозможно и ты знаешь почему.
– Я знаю, что в данный момент ты мне лжёшь. У меня есть для тебя предложение. Я слышала несколько фраз из вашего разговора и поняла, что тебе не стоит себя ломать. Я две недели вижу не тебя, а твою тень. Это ненормально, Илья. Ни тебе, ни мне от этого легче не станет. Пойми, мы прекрасно жили, ты смирился с выходом в запас, но стоило встретиться с Русланом, ты стал вынашивать надежду на возвращение. Жизнь наша изменилась. Ещё месяц-два и ты станешь меня тихо ненавидеть, и мы начнём ссориться по пустякам. Я этого не хочу. Говорят, если любишь, отпусти. Возьми отпуск и поезжай в Североморск, пройди комиссию и, если она даст добро, возвращайся на службу.
– Ты понимаешь, что ты мне предлагаешь?
– Понимаю. Мало того, я готова поехать с тобой, но через год, когда дети подрастут. Я понимаю и то, что ты много сделал для того, чтобы «прижиться на берегу». Вначале это была любовь, и ты пожертвовал всем ради меня. Потом пожар и твои ограничения. Они тебя сдерживали. Позже моя беременность, твоя новая работа и специальность, роды, согласие на удочерение Ксюши – ты всё делал ради меня. Теперь моя очередь сделать что-то для тебя.
– Представь, что я прошёл комиссию. Что тогда? Как я всё это объясню твоей семье?
– Если здоров – служи, если нет – оставь надежду. Ничего никому объяснять не нужно. Для начала выясни всё для себя, а потом примем решение и объяснимся. Это твоя жизнь. Да, у тебя семья, и ты дорожишь ею, но нельзя даже ради неё наступать себе не горло. Человек, недовольный своей жизнью, вряд ли сделает счастливыми окружающих.
Соня пришлось объясняться с отцом, когда тот узнал об отъезде Ильи.
– Соня, это не семья, а чёрт знает что. Бросить детей минимум на год – это нормально?
– Пап, никто их не бросает. Мне стоило либо выходить замуж и следовать за мужем, либо не выходить и оставаться одной. Не мне тебе объяснять, что значит проживать не свою жизнь, в которой твои интересы никого не интересуют. Отнесись к этому проще. А семьи может и не быть, когда живёшь бок о бок, а у каждого свои интересы. Даже ради детей этого не стоит делать. Они чувствуют напряжение в семье первыми. А верность, она в голове. Ты умудрялся изменять
