масштабными и ответственными. Но ведь именно этого он и хотел. Он не желал топтаться на месте, его возможности сейчас были безграничными, острота его ума и скорость восприятия информации поражали даже его самого. Он был неутомим и никогда не сдавался, неприятности его только закаляли, не оставляя ни одного психологического шрама. Вся материальная сторона жизни была для него реализуемой, всё было возможно, и ничто не стоило того, чтобы сдаться или сбавить обороты. Он просто по-другому не умел жить. И снова эти крайности давили на него, либо всё, либо ничего, но в этот раз он пытался смягчить своё развитие, принимая тот факт, что когда-нибудь может настать тот момент, и он потеряет всё. Как тогда в Париже, до того как он забрёл впервые в галерею Жана Ланже, когда он сам стал пустотой. Сейчас он мог сохранить при этом бешеном энергетическом жизненном темпе часть этой пустоты, этой всеразрушающей смерти, и именно это гармонизировало его и давало понять, насколько все его победы на самом деле бренны. Но эти мысли, тем не менее, не позволяли ему забить на свои цели, раз уж всё, по сути, тлен, так чего и стараться? Нет, наоборот, это лишь подстёгивало его жить как можно полноценнее и развивать себя в этих рамках земных нужд, он двигался к своим персональным успехам, к тому, что развивало его максимально полноценно.
Несмотря на загруженность на работе и частые отлучки в Европу и в Азию, он успевал быть любящим бойфрендом, потому что и эта сторона жизни была важна для него. Да, существовал Райан, который всегда был вне рамок, вне конкуренции, но это была тайная сторона жизни, которая никак не влияла на его реальность. Ему нравилось заботиться о своём бойфренде, ему нравилось быть с ним в людях, он так гордился им и никогда не стеснялся проявлять к нему искренние чувства. И нет, он не был полигамен, просто любовь к Райану, не вписывалась ни в какие понятия, чтобы обсуждать её в его банальной реальности. Когда они приглашали гостей к себе, все замечали, насколько они с Майклом счастливы вместе, и это было правдой, когда Джулиан забывал о том, насколько эта часть его жизни была мизерной и банальной по сравнению с тем, когда он раскрывал весь свой потенциал вне рутины. И забота о доме, обустройство новых комнат, ремонтный проект, всё это занимало его с таким энтузиазмом, что эмоции так и бурлили вокруг него вспышками всех цветов радуги.
Они договорились уже с Майклом, что как только он получит своё повышение (он даже не мыслил, что провалит задание и останется на своей прежней должности), они сыграют свадьбу. Они уже зарезервировали дату и потихоньку готовились к своему великому торжеству, которое обязательно будут иллюстрировать лучшие журналы моды и культуры, избрав для свадебной церемонии Дом Фарнсуорт, построенный по проекту легендарного Людвига Мис ван дер Роэ в интернациональном стиле. Да, это будет престижно и шикарно, но и дорого тоже, но денег на такие события он никогда не жалел, свадьба же только раз в жизни (он считал, что брак может быть только один, и нужно быть готовым к нему, осознав, что ты нашёл нужного человека, с которым ты захочешь провести всю свою жизнь).
Но, а после свадебного торжества уже были и планы пополнения в семье. Джулиан был из тех, кто считал преступлением, если ты не пользовался своим генетическим превосходством и не оставлял после себя потомство. Он всегда знал, что он хорош, причём хорош практически во всём, разве мог кануть в лету такой идеальный материал? Конечно, в этом проскальзывал эгоизм и чувство превосходства над другими, но ведь он не откровенничал на темы своей избранности, где ни попадя, чтобы его посчитали чересчур зазнавшимся и высокомерным. Да и это было только его мнение, и ему было всё равно, если с ним бы кто-то не согласился, он ценил людей с высокой (но не завышенной) самооценкой, они, как правило, добивались в этой жизни своих целей качественнее и быстрее. Он уже провёл все необходимые анализы и из выбранных суррогатных матерей проверил тест на совместимость, и из пяти барышень ему предстояло избрать потенциальную мать своего ребёнка. Майкл пока не торопился с этим делом, он был из многодетной семьи и не стремился разбрасываться своим семенем, да и не будет ли им достаточно ребёнка Джулиана, который всё равно будет и его ребёнком? Для Майкла генетика была не так и важна, Майкл любил Джулиана, и будет любить его детей так же крепко, как и его самого, в этом не сомневался никто. Но пока что это радостное событие они решили держать в тайне, нужно сначала добиться повышения и сыграть красивую свадьбу, пока их не накрыла вся эта молочно-пелёночная эра, которую Джулиан тоже предвкушал с заядлым энтузиазмом.
В тот день Джулиан себе покоя не находил, и в итоге ушёл раньше с работы, решив поработать дольше на выходных, потому что смысла от него всё равно не было. Он думал только о том, как пройдёт операция по трансплантации сердца, это была та зона, которая была для него тёмным лесом, всё, что касалось мраморной скульптуры, было для него новым опытом, который был непредсказуем даже для него. Возможно, к нему даже вернулось что-то наподобие страха, это должен быть ключевой момент в раскрытии тайны вечности, он предчувствовал важность этого торжественного мига, и если что-то пойдёт не так, это будет катастрофа! И тогда его накрыла паника, впервые за то время, как он начал видеть в Джулиане своё мраморное отражение, он ощутил свою беспомощность и страх потерять те возможности, которые маячили перед самым носом. Ему даже пришлось себя угостить таблеткой метамфетамина, ведь он просто уже начал терять контроль над телом. И когда она начала действовать, реальность возвращалась с невероятной точностью, а перспективы неудачи растворялись в наркотическом тумане, и это было хорошо, сейчас нужно было верить в успех.
Было решено, что Жан будет работать не в своей студии, чтобы не перевозить скульптуру туда и сюда, а в помещении, где сейчас велись ремонтные работы под новую квартиру Райана. Там был беспорядок, везде валялись мешки с цементом, разнообразные инструменты, и тонкий слой строительной пыли, растревоженный их шагами, ложился даже на них самих. Джулиан почему-то счёл необходимым нарядиться, даже нацепив на себя бархатную бабочку, да и в салоне красоты он побывал перед этим только ради того, чтобы выглядеть безупречно рядом со своей
