глядя на пролетающих птиц, сказала Чинта, и мне подумалось, что это итальянское слово всего точнее передает то, чему мы стали свидетелями, – буйство живых существ.
Рафи, в бинокль рассматривавший Синюю лодку, воскликнул:
– Гляньте туда!
Он показывал на бак катера, где высилась фигура в балахоне.
– Женщина! – удивилась Пия.
– Наверное, та самая эфиопка, что призвала Типу в Египет, – сказал Рафи.
Женщина раскинула руки ладонями вверх, и тотчас над ней возник венец из птиц, в крутом пике покинувших стаю. Это длилось всего мгновенье – неподвижная женщина в ореоле порхающих птиц и чакра из дельфинов и китов, кружащих возле лодки. А затем произошло нечто еще более удивительное – цвет моря вдруг изменился, и оно засияло неземным зеленоватым свечением, настолько ярким, что сквозь воду читались контуры китов и дельфинов.
– Биолюминесценция! – воскликнула Пия. – Невероятно!
Все мы застыли, очарованные дивным зрелищем: трепещущее буйство птиц в небе и изящные тени гигантов в светящейся зеленоватой воде. Но тут на адмиральском корабле завыл ревун и с палубы флагмана взлетел вертолет.
Буйство закончилось: птицы пролетели, вода обрела свой прежний оттенок, киты и дельфины ушли на глубину. Когда вертолет завис над Синей лодкой, море было спокойно, небо чисто. Усиленный мегафоном голос произнес по-английски:
– Военно-морские силы Италии организуют вашу доставку на берег. Сейчас вас переведут на военные корабли. Мы заботимся о вашем благополучии. Сохраняйте спокойствие, исполняйте наши указания. Бояться нечего, вы в безопасности.
Еще не угас отзвук последних слов, как от кораблей отвалили два моторных бота.
Изумленную тишину, висевшую над “Луканией”, разорвали радостные возгласы, но их тотчас перекрыли злобные крики с соседних судов:
– Измена!.. Гнать их взашей!.. Адмирал предатель, под суд его!..
Чинта стиснула мою руку и улыбнулась.
– Ну что я говорила? Сандро ди Вигоново – хороший, честный человек, истинный венецианец. Никаких сомнений, это он приказал спасти беженцев.
Рафи и Пия закружились в танце, по щекам их текли слезы радости. Потом Пия бросилась ко мне и, обняв, чмокнула в щеку.
– Поверить не могу! Типу спасен!
Уже стемнело, эвакуация беженцев проходила при свете прожекторов. Наконец все перебрались на боты, на борту рыбацкого суденышка остались только минеры. Чуть позже раз-другой негромко хлопнуло, и Синяя лодка медленно перевернулась днищем вверх. Беженцы на ботах смотрели, как она уходит под воду, некоторые прощально махали рукой.
С кормы “Лукании” донесся голос Гизы:
– Идите сюда! Адмирал созвал пресс-конференцию! Давайте смотреть!
Все поспешили к монитору, на котором мужчина в морской форме хмуро взирал на толпу журналистов. Внизу экрана бежала строка с переводом вопросов и ответов на английский.
– Адмирал, вы своей властью отдали приказ на спасение беженцев?
– Да, я взял на себя такую ответственность.
По залу пронесся ропот, следующий вопрос был задан не сразу.
– Однако вы имели четкое указание не допустить высадки беженцев в Италии, а также воспрепятствовать их попыткам перебраться на итальянское судно. Вы сознаете, что нарушили приказ?
– Я отвергаю обвинение в нарушении приказа.
– Но ведь министр внутренних дел недвусмысленно заявил, что ноги их не будет на итальянской земле.
– Виноват, давайте уточним. Вот что во всеуслышание сказал министр: “Эти люди никогда не ступят на итальянскую землю, если только не случится чуда”. – Повисла пауза. – И я считаю, что нынче мы стали свидетелями истинного чуда.
В возникшем гомоне я расслышал шепот Пии:
– Он заблуждается, всему этому есть научное объяснение. Произошло необычное пересечение миграционных путей животных, только и всего.
– А биолюминесценция?
– И она объяснима. Ее вызывают динофлагелляты [72], отдельные виды которых тоже мигрируют.
– Вы когда-нибудь сталкивались с подобными явлениями?
– Нет, но удивляться нечему, поскольку климатические изменения сильно влияют на миграцию животных. Наверняка вскоре такие пересечения маршрутов станут еще чаще.
– А вам не кажется странным, что все эти события произошли одномоментно?
– Не знаю, – покачала головой Пия. – Правда не знаю. Скажу одно: я рада, что все это случилось именно так.
Только сейчас я заметил Палаша, который в сторонке беззвучно плакал, закрыв руками лицо.
– Ки хойечхе? В чем дело? – спросил я. – Что за слезы?
– Мы и впрямь узрели чудо! Надежды наши исполняются. Мир пробуждается, наступает переломный момент…
А на экране надрывался журналист:
– Только что министр выступил с заявлением: за нарушение приказа вас, адмирал, привлекут к суду. Что вы на это скажете?
– Мне бояться нечего. – Вигоново встал во весь свой могучий рост. – Я действовал по законам моря, человечности и Господа нашего. Если потребуется, перед их судом я готов держать ответ.
Поднялся гвалт, корреспонденты перекрикивали друг друга:
– С какой стати вы считаете, что ваши религиозные взгляды важнее приказов начальства?..
– Правда ли, что в вашей каюте висит образ Черной Богородицы Доброго Здравия?..
Последний вопрос напомнил мне о Чинте, и я сообразил, что потерял ее из виду.
Я обошел всю палубу, но поиски мои успехом не увенчались. Возникло легкое беспокойство, я поспешил к ее каюте. На стук никто не ответил, тогда я нажал ручку, и дверь, к моему удивлению, отворилась. В каюте было темно, горел только ночник. Чинта лежала на койке, глаза ее были закрыты, голова в ореоле белых волос.
Решив, что подруга моя задремала, я хотел уйти, но она открыла глаза и улыбнулась.
– Заходи, дорогой.
Я шагнул к ней, она взяла меня за руку:
– Как ты?
– Замечательно. А ты почему уединилась? Почему не празднуешь со всеми?
– Я праздную, – сказала Чинта, безмятежно улыбаясь. – Вместе с дочкой. Она здесь, со мной.
– Что?!
Чинта легонько сжала мою руку:
– Не пытайся увидеть ее, ты не сможешь. Но она здесь, поверь мне.
– Чинта, ты бредишь. Что ей тут делать?
– Она пришла за мной. Наконец-то пора.
– Что это за разговоры! – Я сам услышал, как взвился мой голос. – Ты никуда не пойдешь! Тебе нужен врач, ты нездорова!
– Ошибаешься, Дино. – Чинта была абсолютно спокойна. – Я прекрасно себя чувствую, мне давно не было так хорошо. И за это спасибо тебе. Ты преподнес мне бесценный дар, я знала, что получу его от тебя.
– Какой еще дар? О чем ты?
– Ты же знаешь, иногда у меня бывают… озарения. Одно случилось во время нашей первой беседы, там, в заснеженном городе… у входа в библиотеку… Я знала, настанет день и ты преподнесешь мне в подарок чудо. Я благодарна тебе.
Меня всего колотило, я больше не мог ее слушать.
– Чинта, лежи, я за врачом!
Я выскочил из каюты и заметался по палубе, выкликая доктора. Вокруг царил такой сумбур, что разыскать врача удалось минут через пятнадцать, и то лишь с помощью Гизы.
Меня
