сантехника.
– Заливаем? – сказал сантехник и жёлтым пальцем показал вниз.
Папа пожал плечами. Ему было всё равно. Случись сейчас хоть пожар, он вот так же, как на вопрос сантехника, ответил бы пожатием плеч и равнодушным, непонимающим взглядом.
Так жестоко подействовало на папу печальное сообщение сына.
Сантехник с суровым видом прошлёпал к радиатору отопления. Взгляд его хмурых глаз внимательно ощупывал помещение. Наткнувшись на задумчивого Андрюшу, в зрачке его сработала диафрагма, и мгновенный фотопортрет шестиклассника сейчас же отпечатался в голове.
Сравнив фотопортрет с образцом, сантехник буркнул себе под нос: «Он». И, постучав для виду по радиатору, быстрым шагом покинул комнату.
Глава 11 Принц Клопомор и священный канделябр власти
Вы уже, наверное, догадались, что явившийся к Пряниковым сантехник был тот самый знакомый Локтева, с которым они ели пельмени. Ну конечно, это был Лобов. Выйдя из квартиры на лестницу, он сразу же дал знать по мобильнику, что нужный мальчишка найден и проживает по такому-то адресу. Так что с Локтя, как они договаривались, ещё 50 у. е.
Локоть буквально через секунду отзвонился в ЛДПР хозяину.
И завертелось сумасшедшее колесо.
Тем временем воскресное утро помаленьку переходило в день. Был он солнечным, не то что суббота. На Фонтанке по коломенской стороне окна старых петербургских домов криво жмурились от яркого солнца. Стёкла дремлющих на набережной машин били в небо фантастическими лучами, как какие-нибудь гиперболоиды из романа. В жёлто-серой паутине воды путались случайные листья, и упрямое речное течение относило их к гранитной излучине.
Река была здесь хозяйкой. Её ровная текучая жизнь, знакомая до каждого всплеска всем живущим на берегах Фонтанки, была для них особым мерилом, камертоном, законом, правилом, помогающим не отвлекаться на ерунду.
А ещё – про это знали не все – река добавляла городу, особенно его коломенской части, тот волшебный, неуловимый дух, наделяющий предметы обыкновенные чудесными, необъяснимыми свойствами.
И уверяю вас, не было бы Фонтанки, не случились бы и те происшествия, о которых рассказано в этой повести.
Примерно через час с небольшим после визита к Пряниковым сантехника Андрюша вышел из парадной своего дома и отправился в магазин за продуктами.
Вяло шаркая по выцветшему асфальту, он добрёл до первого перекрёстка, когда ему навстречу из-за угла выскочил Серёжа Овечкин.
– Салют! – сказал Серёжа Овечкин, хлопая товарища по плечу. – Выглядишь как жертва маньяка. С предками успел поколбаситься?
Андрюша попробовал улыбнуться.
Рассказывать товарищу про трубу он, понятное дело, не собирался. Не то ещё Серёжа подумает, что у него не всё в порядке с мозгами. И в школе потом затюкают, как какого-нибудь пришибленного ботаника. Да и не в Андрюшиных это было правилах – перекладывать собственные проблемы на плечи своих друзей.
– Так, не бери в голову!
Улыбка у расстроенного Андрюши получилась какой-то придурковатой.
– Послушай, но ты же в Саблино! – вспомнил он, почёсывая в затылке. – И приехать должен только после восьми.
– Спасибо деду, выручил старичок! – подмигнув, ответил ему Серёжа. – Понимаешь, встали сегодня утром, а дедушка вдруг как заорёт. Короче, вспомнил про невыключенный утюг. Ну, я на электричку и в город.
Они стояли у стены и болтали, вовсе не подозревая о том, что за углом у водосточной трубы какой-то тип со сдвинутыми бровями слушает их уличную беседу.
«Хитёр монтёр, – с ухмылкой подумал Локоть, сося губами незажжённую сигарету, – не раскололся, не рассказал про трубочку! Значит, рубит, значит, понимает, где выгода».
Он поправил мизинцем в ухе горошину подслушивающего устройства и поудобнее устроился у стены. На другой стороне улицы, колёсами заехав на тротуар, стоял его роскошный «феррари», замаскированный под скромные «жигули». То и дело, корча страшную рожу, Локоть яростно грозил кулаком какому-нибудь задиристому прохожему, норовившему садануть по бамперу не на месте припаркованной иномарки.
А мальчишки за углом всё болтали.
– Отпад полный! – Это Андрюшин друг рассказывал про новую книжку, которую только что прочитал. – Представляешь, принц Клопомор мочит в замке своего родного папашу и забирает у него Священный Канделябр Власти! А когда Клопомор отваливает, приходит Клопоморова мачеха и наводит на убитого оживлятор. Тот – как новенький, только злой, у него же увели Канделябр. Принц тем временем скрывается в Безлошадье, ему гадалка напророчила в юности, что его должен укусить череп лошади и принц от этого укуса умрёт. Его отец, который теперь оживший, отправляется к Верховному Магу, и тот выносит ему трубу…
– Трубу? – переспрашивает Андрюша. – Какую ещё трубу?
Лицо его при этом бледнеет.
Локоть хмурится на своём посту, ожидая, что его поднадзорный не выдержит и всё сейчас разболтает. Волнуясь, Локоть приоткрывает рот, и сигарета, которую он сосёт вхолостую, проваливается в воронку горла. Он этого даже не замечает.
– Ну, такую! В которую всё на свете видно. Всё, что было, есть и что будет…
– А-а, – протягивает Андрюша разочарованно.
– Утюг! Квартира! – вдруг вскрикивает любитель фэнтези. – Там же всё уже, наверно, сгорело!
Серёжа молнией срывается с места и вприпрыжку бежит домой.
Локоть делает незаметный знак, и две тени на другой стороне улицы выныривают из темнеющей подворотни и устремляются за подростком следом.
Локоть сплёвывает табачную горечь и медленно выходит из-за угла.
Андрюша Пряников хочет его обойти, но человек со сдвинутыми бровями загораживает ему дорогу.
– Мальчик, – говорит он елейным голосом, каким уличные миссионеры из церкви Иисуса обычно заговаривают с прохожими, – хочешь угоститься попкорном, а заодно и покататься на тачке ценой в пол-лимона баксов?
Человек со сдвинутыми бровями протягивает пакет с попкорном и показывает мальчику на «феррари», замаскированный под скромные «жигули».
«Знаем мы ваш „попкорн“, – думает про себя Андрюша. – И ваше „покататься“ мы тоже знаем».
Мальчик пятится от назойливого прохожего. «Забодали уже эти маньяки! И по телевизору, и на улице!»
Тогда Локоть меняет тактику.
– Знаешь, мальчик, в одном месте, отсюда недалеко, есть лучшая в городе коллекция человеческих черепов. Хочешь, я устрою тебе экскурсию?
Едва услышав про черепа, мальчишка в страхе шарахается от Локтя.
«Ладно,
