я люблю тебя, Бэт. Очень по-взрослому.
– Я тоже люблю тебя по-взрослому, Тео, – наклонившись вперед, она торжественно поцеловала его в губы.
Затем она отстранилась.
– Знаешь, ты еще мокрый, и от тебя немного пахнет водой. – Увидев выражение его лица, она улыбнулась. – Но если ты хочешь прямо сейчас целоваться в машине, я не против промокнуть.
– Нет, – сказал Тео, – мне нужно принять душ и переодеться, но я не хочу оставлять тебя. Я хочу быть с тобой каждую секунду.
Бэт коснулась его щеки.
– Скажу тебе вот что. Я буду стоять прямо перед дверью твоего душа.
Тео подумал о своей спальне, в которой, как обычно, царил беспорядок. Грязное белье валялось в углу комнаты, на спинке стула висели рабочие штаны.
– Может, просто подождешь в гостиной?
– Хорошо.
Когда они вошли, в доме никого не было.
– Я приготовлю кофе, – сказала Бэт, когда Тео поднимался по лестнице.
Тео быстро вымыл голову, принял душ и оделся не в рабочую одежду, а в брюки цвета хаки и старую синюю хлопковую рубашку на пуговицах.
Он увидел Бэт, сидящей за кухонным столом. Она протянула ему кружку, которая была удивительно теплой. Горячая жидкость полилась вниз по его горлу, плавно оживляя его самого.
– Я позвонила Джульетте и твоей маме по городскому, – сказала Бэт. – Они в безопасности. Они складывали мешки с песком у «Нашего дома на острове».
– Послушай, Бэт, – поспешно сказал Тео, – я рад, что они в безопасности, и я уверен, что твой отец тоже, но можем ли мы сейчас не говорить ни о ком другом? Потому что мне есть, что сказать, и если я не скажу сейчас, я могу потерять самообладание.
– Хорошо, Тео.
Бэт сложила руки на коленях и посмотрела на него озадаченно.
– Бэт. – Тео хотел было сесть, но снова встал. Он слишком нервничал, чтобы сидеть. – Во время шторма я подумал… Я влюблен в тебя много лет. И ты тоже была влюблена в меня, так ведь? Дело в том, что я хочу быть с тобой.
Шагая вокруг стола, потому что нервы не позволяли ему стоять на месте, он сказал:
– Я хочу быть с тобой каждый день. Я потерял тебя, когда ты начала встречаться с Аттикусом, и чуть не потерял тебя снова в гавани. Я хочу быть с тобой все время. Я не хочу, чтобы ты жила в чужой квартире, и я обещаю, что смогу остепениться – ты должна спросить своего папу! Он скажет тебе, что я надежный работник.
– Он уже сказал мне это, – мягко ответила Бэт. – Он сказал – и я думаю, это его точные слова, – что ты хороший, сильный и приятный сотрудник.
– Он так сказал? Это просто прекрасно. Знаешь, Бэт, твой отец самый лучший. Он терпелив, у него есть чувство юмора, и он не прочь показать мне, что делать, и…
Бэт вскинула голову.
– Я думала, мы говорим о тебе и обо мне.
Тео перестал ходить.
– Мы говорили. Вернее, я говорил. Я немного волнуюсь и не совсем понимаю, что несу. – Он перестал тараторить и глубоко вздохнул, собираясь с мыслями. – Я люблю тебя. Я люблю тебя уже много лет. Я хочу прожить свою жизнь с тобой. Я хочу, чтобы ты была последним, что я вижу каждый вечер, и первым, что я вижу каждое утро. Я хочу заботиться о тебе, когда ты больна. Я хочу оставаться с тобой в постели по воскресеньям зимой, и, ну, ты могла бы читать, а я бы смотрел футбол. Я имею в виду, можем ли мы… съехаться? И, может быть, когда-нибудь, если ты не считаешь меня полным разгильдяем, мы могли бы пожениться?
Бэт встала и повернулась лицом к Тео.
– Вот это да. Это сильно. Жизнь вместе… – Бэт сделала паузу и посмотрела на Тео оценивающим взглядом. – Тео, мне нравится мысль о том, чтобы жить с тобой. Я могу представить, как буду возвращаться домой и рассказывать тебе о своем дне, а ты – о своем. И спать рядом с тобой всю ночь было бы раем. Но я не хочу опускаться до всей этой бытовухи. Я не хочу выбирать узор фарфора и цвет наших простыней. Я усердно работала, чтобы получить степень магистра, и я хочу начать карьеру, чего-то добиться, заниматься любимой работой, например, работать над «Вопросами океана». Выйти замуж, содержать дом, все эти домашние дела – это не то, чем я сейчас интересуюсь.
– Я полностью понимаю это, Бэт. Мне тоже нужно сосредоточиться на работе. Твой папа знает так много, и я хочу научиться…
– И совместная жизнь полна практических вещей, таких как покупка туалетной бумаги и вынос мусора, – прервала Бэт.
– Я могу этим заниматься, – сказал Тео.
– Ты умеешь готовить? Ты возьмешь на себя половину готовки?
Тео нахмурился:
– Последние несколько лет я только и делал, что разогревал еду в микроволновке.
Увидев лицо Бэт, он добавил:
– Но я могу научиться. Я научусь. И знаешь, что? Я возьму половину готовки на себя и буду готовить тебе такие вкусные обеды, что ты будешь в восторге от жизни со мной. – Его глаза загорелись. – На днях я приготовил для мамы восхитительный мясной рулет. Просто спроси ее.
Бэт рассмеялась:
– Я чувствую, что жизнь с тобой будет приключением.
– Значит, ты хочешь это сделать? Съехаться?
Бэт улыбнулась:
– Конечно, хочу.
Тео подхватил Бэт на руки и начал кружить в воздухе. Бэт обвила руками его шею, откинула голову и рассмеялась. Их взгляды встретились, и они очень долго целовались, а затем разошлись, ожидая, что дверь откроется в любой момент.
– Нам нужно снять свое жилье, – сказал Тео.
– Скоро займемся этим, – согласилась Бэт.
Она мягко добавила:
– Но давай сейчас поедем ко мне домой. На какое-то время.
Тео выглядел озадаченным.
– Чтобы мы могли побыть в одиночестве, – Бэт взглянула на него.
– Да, – сказал Тео хриплым голосом. – Поехали.
После того как куча мешков с песком была разгружена, Райдер и Джульетта отправились к дому Райдера в гавани. Там он принял душ и переоделся в своей спальне. Джульетта приняла душ в спальне для гостей и завернулась в большой белый пушистый халат, висящий на двери душа. Мягкий воротник халата согревал ей шею, создавая ощущение уюта и заботы.
Она спустилась по лестнице в комнату, где Райдер разжег камин. Летний дом его семьи представлял собой типичную старую нантакетскую постройку, большую и проветриваемую, со старыми диванами, потертыми персидскими коврами, милой старой бытовой техникой, где чувствовались комфорт и гостеприимство.
– Мне нравится этот дом, – сказала Джульетта.
– Мне тоже. Вид просто волшебный. Но не то чтобы мне часто удавалось им наслаждаться. Посмотри, как высоко поднялась вода. Раньше у нас был пляж.
