нет же! Я допросила его, когда он пришел в полицейский участок с повинной. По своей собственной свободной воле. И это ни в коем случае не было
арестом.
– Ну, вчера вечером он подтвердил, что убил Чарли Кавендиша.
Джаз подбоченилась и подняла брови.
– Ага, – кивнула она. – Когда он еще был под мухой и под давлением, и…
– Сегодня утром обнаружилось новое доказательство. Чапман нашел отпечатки пальцев Миллара на чемодане с телом Форбса. Это весьма убедительно, так что… – Патрик самодовольно улыбнулся.
– Нет, не убедительно, если чемодан принадлежал Рори! – закричала Джаз. – Черт возьми, Патрик! Разумеется, отпечатки пальцев отца будут на чемодане сына! Это ничего не доказывает и, конечно, не пройдет в суде. Тебе это прекрасно известно!
Патрик промолчал, и Джаз поняла: он не знал, что чемодан принадлежал Рори.
– Так. – Джаз постаралась успокоиться. Стала ходить туда-сюда перед столом Патрика. – Миллар признался в убийстве Джулиана Форбса?
– Нет, пока нет, но послушай, он неделю назад угрожал Джулиану, что убьет его…
– Если Джулиан хоть пальцем тронет Рори, что весьма непросто, поскольку Форбс никогда даже не встречал мальчика. Боже мой, Патрик! – Джаз без сил плюхнулась на стул. – Поверить не могу, что ты не подождал меня и произвел арест.
– Прости, Джаз, но всем очень хочется побыстрее закрыть дело. Я только что говорил с директором, который страшно рад, что преступника арестовали. Нортон считает, нам удастся избежать огласки. Обыкновенная «бытовуха», которая вышла из-под контроля и…
– Ты и впрямь не терял времени даром, да? – Джаз снова встала. – Всем сообщил о своем трофейном убийце? Старший инспектор Кафлин врывается и в считаные часы распутывает дело, с которым возилась его некомпетентная бывшая жена…
– Ах, Джаз, давай начистоту. – Патрик откинулся на спинку стула, скрестив руки на груди. – Работа со мной тебя всегда напрягала. А теперь, разумеется, после того, как меня повысили…
– Прошу прощения! – Джаз наклонилась над столом, руки в боки. – Это ты не мог со мной работать! Никогда! Даже Нортон признал!
– Неужели? Ну, мне он ничего такого не говорил, и будем откровенны, Джаз: если мне что-то и мешало, так это что Нортон тебе всячески потакал, благоволил… – Патрик встал, и они сердито уставились друг на друга через стол.
– Да как ты смеешь! Он совершенно не благоволил мне. Я всего добилась сама, упорной работой и…
– А все остальные в отделе считают по-другому, – ухмыльнулся Патрик.
– Ах ты ублюдок!
Не в силах сдержаться, Джаз дала Патрику пощечину.
От потрясения оба замолчали.
– Черт! Прости, – произнесла наконец Джаз, когда Патрик осторожно коснулся пылающей щеки. – Не сдержалась.
Патрик пожал плечами:
– Ты всегда была на редкость вспыльчива. И я понимаю, ты расстроена из-за отца и прочего.
– Нет, Патрик! Мое «расстройство» здесь ни при чем! Просто за операцию отвечаю я, и решения об аресте принимаю тоже я. Ты же не дал мне возможности допросить Миллара и установить факты…
– Да пожалуйста, – Патрик пожал плечами и захлопнул ноутбук. – Он весь твой. Нортон попросил меня вернуться в Лондон. Новое дело. Я больше не буду путаться у тебя под ногами.
Он взял портфель, поискал в кармане ключи от машины. Она молча наблюдала, кипя от злости. У двери Патрик, поколебавшись, обернулся:
– Так вот, Джаз, для ареста Миллара улик достаточно. А дело не терпит отлагательства. Пресса узнала, что в школе что-то неладно. Они уже собираются, как стая стервятников.
– Не сомневаюсь, – кивнула она, понимая: спорить бесполезно.
Патрик подал ей папку:
– Здесь подготовленное сообщение, а также заключение судмедэксперта. Тебе остается добиться признания в убийстве Форбса, хотя я считаю, что Миллар сядет, даже если не признается. Он сказал, что провел ту ночь на скамейке в одном из парков Нориджа.
– Спасибо, – она забрала папку.
Патрик взялся было за ручку двери, задержался.
– Послушай, Джаз, то, что только что произошло, конечно, проясняет, почему у нас не вышло…
– То есть твои потрахушки с Крисси ни при чем? – саркастически ответила Джаз. Она обошла стол и опустилась на стул.
– Ну, это тоже, конечно, – кивнул Патрик. – Я просто хочу сказать, Джаз, наша последняя ночь была чудесной. Только ты и я…
Джаз сосредоточенно доставала ноутбук из чехла. Не поднимая взгляда, сказала:
– Патрик, в ту ночь умирал мой отец, и у меня в голове все перемешалось. И теперь моя очередь извиняться за ошибку. Во всяком случае, спасибо, что был рядом. Я тебе благодарна. Но все кончено. Мы разведены. Точка. – Она устало вздохнула, открывая компьютер. – Счастливого пути.
– Джаз, я…
Зазвонил мобильный. Она ответила, не обращая внимания на Патрика:
– Хантер слушает.
Уголком глаза она видела, как Патрик вышел из комнаты.
– Алло, мэм, говорит Роланд.
– Роланд, какие новости?
– Я подумал, вы, вероятно, захотите знать, что Фредерикс уехал из школы на своей машине около часа назад. Наш сотрудник проследил его до коттеджа в Клее. Фредерикс провел в доме двадцать минут, потом вышел и поехал обратно в школу. Прибыл только что.
– Он с кем-то встречался?
– Позвонил в дверь, его впустили, но, поскольку коттедж находится в конце узкой улочки, полицейский не смог видеть кто. В общем, я дам вам адрес.
– Хорошо. Спасибо, Роланд. Сколько журналистов сейчас в школе?
– Я бы сказал, человек десять, но вы ж их знаете: прямо сейчас подъезжают еще.
– Понятно. Вы видели Майлза?
– Он тут рядом, мэм.
– Можете попросить его вернуться в участок? Надо поговорить.
– Слушаюсь, мэм.
– Спасибо, Роланд. Я подъеду в школу позже. А пока постарайтесь держать оборону.
Положив мобильный на стол, Джаз откинулась на стуле и потянулась. День едва начался, а она уже вымотана. И все же облегчению от того, что Патрик уехал в Лондон, не было предела.
Джаз провела рукой по волосам. Надо звонить сейчас, пока она не растеряла уверенность. Рука зависла над трубкой. Джаз обдумала, что скажет, потом собралась с духом и набрала номер Нортона.
– Доброе утро, сэр, говорит Хантер.
– Хантер, поздравляю! Кафлин рассказал мне об аресте Миллара, – жизнерадостно отозвался Нортон. – Прекрасная новость, не правда ли?
– Да, сэр. – Джаз знала, что ни в коем случае в голосе не должно звучать «зелен виноград». – Только арест не согласован со мной.
– Так, Хантер, в чем дело?
– По правде говоря, сэр, я далеко не убеждена, что преступление совершил Миллар. И пока я не убедилась, хотелось бы получить ваше разрешение отработать другие версии расследования.
В разговоре возникла пауза. Потом Нортон произнес:
– Кафлин сказал, что данные судебной экспертизы неопровержимы. Кроме того, этот Миллар сам признался в убийстве Чарли Кавендиша.
– Боюсь, тут мне придется не согласиться, сэр. Я ни в коем
