у всех выпытывал, где ты!
– Что ЭТО?! – опять спросила Жанна, показывая на стол.
– Это Иван оставил, – тараторила Катя, рассказывая как всё было, а остальные смотрели, и, может быть, многие мечтали быть на ее месте.
Жанна, заметно нервничая, пододвинула конфеты и цветы и присела за парту.
Сегодня Жанна была особенно красива, с распущенными волосами, в черной водолазке, подчеркивающей белизну ее кожи, и в джинсах. Она смотрела в окно и не увидела, как зашел Иван со своей компанией. А они зашли и разместились позади. Жанна медленно повернулась к ним и спросила у Ивана:
– Это твое? – показывая на цветы и конфеты.
– Нет, – улыбнулся он, – не моё.
– А чьё? – удивилась она.
– Твое, – просто ответил он, все еще улыбаясь.
Жанна растерялась и взволнованно спросила:
– Почему? Зачем?
– Просто так, – ответил он, приняв тут же независимый вид, словно это все сущие пустяки.
– Спасибо, – нежно улыбнулась она, глядя на Ваню.
– От души, – сказал он и принялся обсуждать с Борисом какие-то темы, а Жанна весь день просто светилась и всем улыбалась, было очень приятно смотреть на нее.
Они дружили, дружили так легко и нежно, самодостаточно и доверительно. Она никогда за ним не бегала. Была спокойной и радовалась как ребенок, когда Ваня появлялся в университете и подходил к ней. Было ощущение, что они вместе, даже когда не виделись неделями.
– Ты часто с ним видишься? – спросила как-то Катя у нее.
– Ты имеешь в виду за пределами института? Нет, мы не видимся. Только здесь.
– А-а, – разочарованно протянула она. – А так смотритесь как будто…
– Что «как будто»?! – резко прервала ее Жанна. – Нет, ты ошибаешься. Хороший мальчик. Яркий. И просто друг. Хороший и благодарный.
А мне в тот момент хотелось, чтобы их дружба была вне стен этого заведения, уж больно красиво они выглядели…, но не долго. Видимо не всем нравилась эта пара, взаимно дополняющая друг друга, особенно приятелям, которым приходилось иметь дело со злыми отличницами, а Ивану помогала Жанна и всегда успешно, словно наперед зная, что будет дальше. Остальные боялись к ней подойти, правда, кто осмеливался, тому она помогала, но ровно столько сколько требовалось. Без перспектив. Не так как Ивану. Это многим не нравилось, особенно мальчишкам, особенно Борису, привыкшему всегда быть в центре внимания.
Я зашла в аудиторию радостная и счастливая, Жанна помогла с курсовой работой и мне поставили «отлично», с подписью «Молодец!». Получить такую благодарность у заведующей кафедрой было что-то из области фантастики и, мне было очень приятно, что мне в этом помогла необычная девушка. Хотелось ее скорее отблагодарить, и, поискав ее глазами, к своему удивлению, увидела ее сидящей за одной партой с Борисом.
Поздоровавшись, я примостилась сзади них, было ощущение какого-то подвоха и, услышала, как Борис спрашивает Жанну:
– Ты сегодня Ваньку видела?
Жанна, даже не повернувшись, бросила:
– Нет.
– А-а, – лениво протянул он. – Опять прибежал, чтобы с Олей по углам побегать, поцеловаться. Он сюда ради нее прибегает, даже на занятия не ходит, – злорадно кидал он слова и улыбался.
А она спокойно повернулась к нему и, пожав плечами, ровным голосом ответила:
– У всех своя жизнь и свой выбор. Ничего страшного я в этом не вижу.
– И хорошего тоже, – подытожил он.
– Это не тебе решать, – ответила Жанна так, что Борис понял, что тема закрыта.
Все остальное время они просто сидели и молчали до окончания занятий. Жанна писала лекцию, не обращая внимания на Бориса, он еще пару раз пытался с ней заговорить, пошутить, но она на него даже не взглянула. Ни разу. Закончился семинар, она встала, не спеша, собрав все тетради, ручки, пошла к выходу.
– Жанна, Жанна! – кто-то кричал ей вслед, но она даже не оглянулась. Просто вышла из аудитории.
Больше я не видела, чтобы она кому-то помогала, но если просил Ваня, то ему не отказывала, было ощущение, что она возвращает какой-то долг. Я так и не решилась ее поблагодарить, в тот раз, но у меня получилось позже.
Учеба на старших курсах была и легкой и сложной одновременно. Масса новых занятий, практической деятельности разной направленности, были организованы так, что мы видели друг друга только на семинарах, зачетах и экзаменах и то не все. Жанну я очень долго не видела, а когда увидела, то не узнала. Огромные круги под глазами, блеклая кожа, усталость и раздражение, написанные на лице. Я подумала тогда, что она, наверное, из-за Ивана так сильно переживает и, может быть, многие так думали, потому что Иван с Олей уже не прятались, а целовались и обнимались у всех на глазах. Вероятно, это тоже было причиной, но не основной, как выяснила я потом. Но Жанна все так же заботилась и помогала Ивану, он мог подойти и спросить у нее, что-нибудь и она ему терпеливо разъясняла его пробелы и если обнаруживала, что он ничего не понимает, то улыбалась и говорила:
– Забудь. Сделай вот так…, – и начинала просто накидывать план действий.
А Борис, стал все чаще садиться рядом с Жанной. Она безразлично смотрела на него и однажды спросила:
– С чего такая честь?
А он засмеялся и ничего не ответил.
А Ваня стал появляться еще реже, не смотря на то, что все практики уже закончились и начались обычные совместные занятия. С Жанной я их увидела всего один раз в коридоре, он видимо просил ее помочь. Она стояла такая маленькая, уставшая, безразличная и я услышала ее бесцветный голос:
– Хорошо. Я все сделаю и принесу в четверг, идет? – она посмотрела на него.
Он отводил взгляд.
– Идет.
– Хорошо, – ответила она и, повернувшись, направилась к выходу.
До четверга ее было не узнать, она ходила как привидение.
«Неужели так переживает из-за Вани?», – думала я, не веря своим глазам.
– Жанна, ну как? – подлетел Ваня.
– Подожди, – отрезала она, и потом уже мягче, добавила, – подожди в коридоре, мне некогда.
Он нехотя вышел. Через некоторое время вышла она из аудитории, одетая, глядя вперед, не обращая внимания на других студентов. И, проходя мимо Ивана с Борисом, с каменным лицом, сунула ему тетрадку под нос так, что он еле успел ее схватить. И я думаю, что если бы он не успел, то тетрадь полетела бы на пол. А Борис косил глаза в сторону Ивана и улыбался.
А мне стало заметно, что Жанна с каждым днем становилась еще более уставшей, и однажды зайдя в библиотеку, я увидела
