раз поругались. Сережа хлопнул дверью, крикнув, чтоб сегодня его не ждали и что они с Леной будут ночевать в палатке у реки. Но до воды молодые так и не доехали. Взбудораженный ссорой с матерью молодой человек не справился с управлением на опасном участке дороги.
Отец долго винил себя, что дал сыну свой старенький жигуленок. Через год мужчина совсем осунулся и вскоре умер от рака. А баба Тоня во всем обвинила Ленку, выжила ведь, чертовка! Горюющая женщина с годами стала еще ворчливее, замкнулась, от людей держалась подальше, да просто тихо жила в маленьком, уже покосившемся домишке на окраине деревни.
Пенсию старушка получала на почте. И вот однажды женщина увидела там стопку ярко-красных лотерейных билетов. Но не цвет привлек внимание бабы Тони, а молодой улыбающийся мужчина, изображенный на них. На миг все ее тело похолодело ― вылитый Сережка, сынок! И старушка сразу же купила билетик.
Весь вечер женщина то гладила морщинистой рукой заветный листок, то прижимала его к сердцу, пускалась в воспоминания, плакала. К старушке пришло осознание, что возможно она зря наговаривала на девчонку, может быть это она сама, своей слепой материнской любовью оборвала жизнь сына. С тех пор баба Тоня каждую неделю покупала очередной лотерейный билет, приходила домой, молилась и просила прощения у Сережи, у мужа. Паренек на картинке не просто принимал исповедь, он будто стал ее проводником в прошлое.
Сегодня вечером женщина в очередной раз совершит свой ритуал. Но пока на улице светло, нужно натопить печь и украсить маленькую елочку, что принесли соседские мальчишки. Хоть и звала их баба Тоня шалопаями за шумные игры, ребята не обижались и не раз выручали одинокую соседку. Особенно зимой помощь приходилась как нельзя кстати. Тяжело уже стало старушке носить воду с колонки и дрова заготавливать. А сорванцы привезут сразу три больших бидона воды, да дров натаскают в сени ― на неделю хватит. А вчера прибежали с елочкой, маленькой, пушистой. И нашли ведь, не срубили. Оказалось, что на днях большую дорогу чистили от лишней поросли, много молодых деревьев свалили. Вот мальчишки и выбрали там новогодних красавиц.
Дома баба Тоня достала из сарая небольшой обшарпанный чемоданчик и принялась перебирать елочные игрушки. Вот этих зайчиков она подарила Сереженьке на его второй новый год. Он тогда впервые наряжал елку. А огромный синий шар ему папа привез из командировки. Воспоминания захватили старушку и стали уводить ее мысли все дальше и дальше. В глазах появились слезы, но стук в дверь вернул бабу Тоню в реальность, она отложила игрушки в сторону и направилась к двери.
– Бабуля, прости за беспокойство, постучался в первый дом. Еду в город, хотел сократить путь через вашу деревню, но заблудился. Где тут трасса? – на крыльце переминался с ноги на ногу молодой человек, растерянный, но по-доброму улыбающийся.
Баба Тоня смотрела на него, застыв, и не слышала вопроса.
– Я вас напугал?
– Нет-нет, сынок, войди-ка в дом, хоть покормлю тебя, а то больно тощий.
Конечно, не худоба удивила бабу Тоню. Перед ней стоял тот самый парень с лотерейного билета! Ошибки быть не могло, эту улыбку она не спутала бы ни с какой другой. Старушка наскоро приготовила картофельные оладьи, достала варенья-соленья из своих запасов, вскипятила воду и заварила чай, после чего выложила на стол лотерейные билеты.
– Ты? – мягко спросила она.
– Ого, сюрприз! – засмеялся молодой человек, откусывая соленый огурец, – и как, много выиграли?
Пожилая женщина в ответ рассказала ему свою историю. Сердце старушки оттаивало с каждым словом. Накопившаяся усталость и боль, которые она так долго держала в своем сердце, впервые выходили наружу, и становилось легче. Алексей, так звали парня, вызывал доверие, баба Тоня говорила, плакала и не скрывала своих слез.
Молодой человек, неожиданно для себя, тоже разоткровенничался. Он рассказал приютившей его хозяйке дома, что живет с матерью, отца своего никогда не видел, а с восьми лет его воспитывал отчим. На лотерейных билетах парень оказался случайно: друг помог подзаработать во время студенчества. На съемках познакомился с чудесной девочкой ― Настюшей, начали встречаться, вот как раз ездил в соседний город знакомиться с ее родителями.
Говорили по душам они долго. Сквозь пелену слез баба Тоня любовалась симпатичным юношей: «Такие же искрящиеся глаза. Сколько в них было жизни… Прости, Сереженька!» Уехал Алексей уже затемно.
А через неделю бабе Тоне пришло письмо и открытка с текстом: «Уважаемый владелец сорока семи лотерейных билетов „Русская рулетка“, Антонина Макаровна! 31 декабря за вами подъедет машина, чтобы увезти в счастливое будущее. Ведь ваш выигрыш – квартира в Подмосковье и внук Алексей в придачу».
Годовой отчёт
Автор: Евгения Королёва
― Лариса Юрьевна, а если живые придут?
– А живых отправляй домой, пусть после Нового года приходят. Мы с Колей дежурим второго, третьего и пятого. График, кстати, распечатай и повесь на дверь. Не забудь указать, что побои снимаем только до обеда. И эсэмэсни мне, как отчет отправишь. Ну все, с наступающим, дорогая! ― начальница обняла Жанну и, взмахнув норковой шубой, унеслась вниз по лестнице.
– Жаннка, не ссы там! Жмурики все воспитанные, никто тебя не обидит, я договорился! ― раздался с первого этажа голос санитара Коли, а затем хлопнула входная дверь.
И зачем он только напомнил ей, что она осталась одна в здании с кучей трупов? Девушка подошла к окну, посмотрела, как две машины уехали со стоянки, и вернулась к компьютеру. В абсолютной тишине слышно было только, как тикают часы. Жанна включила радио, чтобы избавиться от оглушительной пустоты в здании судебно-медицинской экспертизы.
– Новый год к нам мчится, скоро все случится…
Услышав знакомую песню, Жанна поджала губы: это уже тридцатый Новый год в ее жизни, и почему-то до сих пор в этот волшебный день (и даже в ночь) ничего не случалось. Совершенно ничего. Хоть бы разок что-нибудь пошло не так, как всегда!
Здорово, наверное, вот так, посреди дня, уехать наряжаться к вечернему корпоративу. Все девчонки-лаборантки уже тоже разбежались по домам наводить марафет. А Жанне предстояло доделать годовой отчет и держать оборону в случае внезапных звонков из округа или посетителей, которым тридцать первого декабря вдруг приспичит заглянуть в морг.
Нет, она не наказана и ее никто не притеснял. Жанна сама вызывалась подежурить, для нее это был отличный повод не тратиться на банкет и покупку наряда. Для ее крошечной зарплаты это была непозволительная роскошь. Тем более, что они уже с утра неплохо отметили праздник прямо на рабочей кухне. Жанна любила этот коллектив, здесь она обрела семью, которой у нее никогда не было. И хотя она до трясучки боялась трупов, менять работу не собиралась. Она хорошо
