У меня снова подпрыгивает сердце.
– Так что… все плохо.
– Ага.
– Я не хочу никому делать больно.
– Я тоже. Понимаешь, мы просто не можем. Нельзя так поступать с Ником.
– Знаю. – У нее снова срывается голос. – Знаю.
Мне физически больно смотреть на нее.
– Эбби, мне так…
– Ничего не говори. Хорошо? Все в порядке. У нас все в порядке. – На глазах у нее слезы, но улыбка озаряет лицо. – Все это моя вина, я понимаю, так что… – Эбби отворачивается, опираясь спиной на перила. – Лиа, может, тебе стоит вернуться к своему парню.
– Эбби.
– Все хорошо! Никаких обид. Мне просто нужна минутка. – Она подносит пальцы к уголкам глаз. – Я тебя догоню, обещаю.
Я быстро киваю. Срань господня, я вот-вот расплачусь. Не могу даже говорить. Не оборачиваясь, я выскакиваю на настил и бегу обратно к павильону по тропинке.
Естественно, спустя примерно десять секунд я влетаю обратно в павильон, но я не готова видеть кого-либо, с трудом дышу и все еще не могу говорить. Единственное, чего мне хочется, – странное желание! – это просто лечь на землю. Спать в грязи. И плевать на платье.
Все очень плохо и становится только хуже от осознания, что мы были болезненно близки к счастью. Если бы наш поцелуй в Афинах не был дурацкой ошибкой. Если бы я была чуть менее упряма. Если бы Эбби чуть лучше разбиралась в себе и людях. Вдруг они никогда и не начали бы встречаться с Ником? Соверши мы вместе каминг-аут, мы вошли бы в историю Криквуда как одна из тех раздражающе влюбленных пар.
Эбби могла бы уговорить меня принять участие в постановке пьесы. Я проводила бы чуть меньше времени, глядя на других из заднего ряда, и чуть больше времени, активно участвуя в том, что обычно происходит на заднем ряду.
Вместо всего этого я стою метрах в десяти от павильона и наблюдаю за тем, как мимо проходит мой выпускной.
Саймон и Брэм стоят на самом краю площадки, опершись спинами на ограждение. Пиджаков на них все еще нет. Они не танцуют, просто стоят рядом; рука Саймона лежит на талии Брэма, их тела настолько близко, что сливаются в одно пятно. Брэм мягко поглаживает Саймона по загривку.
Иногда мне больно даже смотреть на них.
Песня меняется, и я узнаю ее с первых аккордов. Стиви Уандер. Мамина песня. Замечательно, вот только ощущения, что она стоит рядом и смотрит через мое плечо, мне сейчас и не хватало.
Но это чувство так и не приходит. Наоборот, я вдруг понимаю, что это знак. Тайное послание: не придумывай лишнего.
Перестань сходить с ума. Перестань анализировать то, что не нуждается в анализе. И не плачь.
Это безнадежно.
Я закрываю лицо руками, но рыдания захватывают все мое тело. Я с трудом перевожу дух. Потому что передо мной Саймон и Брэм, они обнимают друг друга, и они настолько смелее меня в решениях, которых я даже не понимаю. Сейчас мы закончим школу, и все, что мне останется, – это самая трагичная влюбленность столетия.
Боже мой. Разумно было бы подождать до университета. Дать Нику возможность прийти в себя. Мягко отказать Гаррету. Дать пыли осесть. Рассказать друзьям. Сначала попробовать воду пальцем и только потом окунуться с головой. Мы могли бы постепенно привыкать встречаться, возможно месяц или два.
Но я не хочу ждать месяцами. И не хочу быть разумной.
Не придумывай лишнего.
И вот я уже бегу обратно: ноги путаются в подоле платья, волосы растрепались и лезут в лицо. Это безрассудно и глупо, к тому же, вероятнее всего, бессмысленно, потому что я сомневаюсь, что найду ее там, где оставила. Уверена, она уже давно ушла. Уверена, она…
– Лиа? – окликает меня Эбби.
И я врезаюсь в нее с разбега.
– У-упс.
– Ничего себе. – Она ловит меня за плечи, чтобы помочь удержаться на ногах. – Ты что?.. Лиа, ты плачешь?
– Нет.
– Теперь ты собираешься стоять передо мной в слезах и утверждать, что не плачешь?
– Да, – выпаливаю я, потом делаю глубокий вдох. – Нет.
– Ладно…
– Я не собираюсь просто стоять.
Мир замирает, я даже музыку из павильона едва слышу, так громко стучит мое сердце. Я касаюсь ее лица.
– Я сейчас это сделаю…
И целую ее.
Очень быстро.
И теперь уже Эбби смотрит на меня, разинув рот и широко раскрыв удивленные глаза.
Я поспешно убираю руки.
– Боже, ты…
– Нет, – перебивает она меня. – И не смей впадать в панику.
– Я не впадаю.
– Отлично. – Эбби улыбается и делает глубокий вдох. – Давай попробуем еще раз.
Стоит кивнуть, как она притягивает меня к себе, перебирая пальцами волосы.
Сердце у меня колотится так, будто вот-вот выскочит.
– У меня бардак на голове.
– Ага. И сейчас станет еще хуже. – Эбби поглаживает пальцем мое ухо. – Намного хуже.
