любом другом параллельном после, лежала бы так же, и не думала о нём. Быть со всеми на всю жизнь не получится, это уже не любовь, это уже какая-то ужасная групповуха – со всеми. Просто я такая, может, старшая сестра, может, от природы вот так сливаться, но горячее плечо, сопит носом, и вот оно – после. И что? Жить с ним в этой квартире, и трещинки на потолке каждое утро, и завтраки, и вечера, и даже начнёт приедаться, никогда не веришь, но начинает, сказал, останься, зубные щётки, список покупок, и ночи и дни, останься, выходные, постель, останься, хотя он такой неряха, и серая простынь, и столько крошек, и опять курит траву, но ведь всё это можно исправить, интересно, как она с ним? Как он с ней? Начинал с шеи? Полураскрытым мягким ртом. Вдоль выше – до мочки, горячим дыханием в ухо. Правую руку на самую грудь, большой палец на сосок. Левая – от лопаток вниз, вниз, сжать, всё так правильно и вовремя, как всё вовремя, блузку, застёжку, рот, шея, грудь, живот, ниже, дразнил, как всё вовремя, как точно. И пальцы – бережнее, мозоли от струн, и ох, да, и неужели он с кем-то так же во весь рост, над, пальцы бёдра лопатки так вовремя руку под, другую под затылок. Шли рядом шли следом так друг друга так уверенно переворачивал губы лопатки да всё вовремя поворот икры плечи сверху пальцы живот большими грудь снизу губы запястье пальцы лицо рывок мокрая спина бежали рядом ох, и потом ещё раз – ох колени икры лодыжки складки пальцы колени губы вдоль неужели ох ещё раз – ох и сам – ох одновременно ох после – отпали, бледные веки, плечом к плечу. Так вовремя. И после, засыпая, слеза по щеке – про то, как устал, и что виноват перед ребятами из группы, а главное – что отец тяжело болеет, и даже не пришёл на концерт в Поволжске. И всё это после его ответа на мой вопрос, такой беззащитный вопрос, когда мы отвалились по разные стороны серых простыней:
– Ну что? Легче?
– Останься, пожалуйста.
– Ну, Алин. Я не хочу ничего.
– Надо, Сашенька.
– «Сашенька»?
– Александр Даль, автор и…
– Ладно.
– Ну а как тебя?
– Ну не «Сашенька».
– Короче, Саша. Доделаем этот. И будем думать.
– Алин! Я просто доезжу, чтобы никого не…
– «Гидра» хочет взять у тебя интервью.
– Что? Из-за афиши этой. Из-за сториз, что ли?
– Саш, ты вообще что ли в танке тут? Закурился вконец? Гиперболойд твою песню в инстаграмме запостил. «Пройти».
– Ого. Не лучшая песня.
– Нормальная песня. Как раз под его аудиторию. Он написал, что вот ты сорвал его афишу, а он послушал твои песни, и есть хорошие. У нас человек двадцать уже добавилось.
Щелчок зажигалки.
– Надо попросить его удалить.
– Да ты не понял, что ли! Это же супер-инфоповод. Рэпер против Барда, два жанра музыки.
– Рэп – не музыка. А вашего сраного Гиперболоида забудут через десять лет.
– Ну тем более! Скажешь своё мнение.
– Алин. Это унизительно.
– Что унизительно.
– Унизительно, что я выгляжу каким-то завистливым утырком, что сорвал афишу знаменитости. А он меня тут ещё репостит из жалости. Чтобы его подростки-фанаты меня не зачмырили. Да пусть чмарят.
– Это ты так видишь! Всё зависит от акцентов. Надо дать интервью!
– Х-м-м, интересно, какие акценты расставит «Гидра»?! Я не феминитска же, чтобы…
– Так для этого и вью! Ты можешь сказать, что хочешь. Ты можешь это обстебать. Ты можешь показать себя героем. Сказать так, как ты и считаешь – что рэп – не музыка, что Гипера забудут. Ты можешь, как угодно это.
– Я не умею. Меня выстебут.
– «Гидру» читают все. Нам нужна эта аудитория.
– А я ей – не нужен. Ни тем, кто её читают…
– Они тебя просто не знают
– …ни тем, кто в ней… работает.
– А. Понятно.
– Что?
– Всё. Понятно. Почему и из-за кого. Кто в ней работает.
– Кто?
– Не кури в постели.
– Вообще-то, это моя…
– Или дай мне сигарету.
– Ты же не куришь?
– С тобой закуришь.
Щелчок зажигалки
– Нам нужны деньги, Саш. Нам нужны продажи.
– В смысле?
– У нас половина зала продана на Москву
– Половина?! Ты же говорила…
– Половина, Саш.
– Бля.
– Интервью нам поможет.
– Может, отменим?
– Саш.
– Ну правда. Ну не получается у меня, Алин. Ну можно я не буду, а?
– Ты че как маленький. Тебе за квартиру есть, чем платить?
– Ну может, я к тебе перееду.
– Ага. Я комнату снимаю, если помнишь. И жить ты на что собрался? У тебя сколько денег осталось? Как ты жить будешь без выступлений?
– Преподавать. На гитаре…
– Саш, ты кому преподавать будешь? У тебя ученики есть? База? Сколько будешь брать за урок? Чему учить? Сколько уроков тебе надо в месяц, чтобы выжить? Ты считал? Ты вообще преподавал кому-нибудь что-нибудь?
– Ну я это ещё не…
– Саш, это такой же бизнес. Такой же. Так же надо будет искать людей, создавать группу в ВК, ФБ, инстаграмм, договариваться. Прежде чем дело это пойдёт, тебе надо на что-то жить. Концерты – твоя работа. Делай свою работу. И интервью – твоя работа.
– Алин, я не…
– Да она даже не узнает. Не она же у тебя будет брать интервью. Она вообще в «Гидре» в отделе видео работает. Сходи и дай это интервью. Продай нам билеты. Альбом выпусти, наконец. Хватит раскисать. Неделю почти раскисал. Соберись. Ещё Урал впереди. Питер. Москва.
– Ладно.
– Саш, не ладно, а…
– Ладно! Я сказал, ладно.
Щелчок зажигалки. Треск сигареты. Дым.
– Рита твоя всех достала.
– Что? Кто?
– Рита. Малая. С которой ты улетал. Написывает всем, в том числе мне. Что ты её заблочил везде, номер сменил, а ей надо типа сказать что-то важное. Я не хотела тебе говорить, но раз уж…
– Да не буду я ей отвечать. Глупости очередные.
– Бросил девочку, ага. Помучил и бросил.
– Сама виновата
– Про меня так же будешь?…
– Да она вообще отбитая! Украла у меня деньги последние, Алин.
– Ну это ваши дела. Мне она никогда не нравилась. Короче, ответь. А то она всех достала. Смешно уже просто.
Саша монтировал видео под новую песню на ноутбуке. Собирал кадры, снятые в Непале.
Монтажу его научила Ксюша. Нескольким кнопкам в программе, он сразу врубился, почему это так легко
