сбежать от тоски, Олег срывался в тайгу. Он был влюблен в горы, в дорогу, в голоса друзей, в шум метели, в запах дыма из таежной избы. В городе ему было скучно и одиноко. А в тайге не мог быть один: кто-то должен видеть, как он рубит дрова, как умело разжигает костер. Кто-то должен слушать его песни под гитару.
Память о девушке в малиновом комбинезоне Олег сохранил, но спрятал глубоко, будто пакет с бинтом на дно рюкзака. Однажды он узнал, что Оля училась на инструкторских курсах и что завтра их группы встретятся на маршруте.
Вечером, накануне, он видел мутный ореол вокруг луны, угадывая изменение погоды. Утром и днем тайга тревожно гудела, с глухим коротким шорохом падали снежные комья с веток.
Оля встретила его возле избы:
– Привет, бродяга!
– Привет! – Олег скинул рюкзак у покатой лавки и спросил с удивлением: – А где твой малиновый комбез?
– Я с ним рассталась.
Туристы пришедшей группы заносили рюкзаки в дом, занимали места на нарах. Кто-то находил забытые вещи.
– Спасибо за дрова!
– Оставите столько же!
Возле избы костер жгут те, кто уходят. Слабо горела красная промерзшая талина, шипела опаловая пена на морщинистой коре. Снег вокруг костровища подтаял и почернел. На правах хозяйки Оля угощала пришедшего инструктора. Горячий кофе с дымком и упавшими хвоинками!
Низкое солнце им слепило глаза. Они сидели на покатой лавке, Олег выше, поневоле вминаясь в ее маленькое крепкое плечо. Это неудобство сковывало его движения. А душу сдерживала та неловкость, что возникла еще в то первое утро, после поцелуя на нарах, когда они расстались, не сказав ни слова друг другу.
Нынешняя встреча начиналась с тех слов, какими Олег вспоминал о ней:
– Интересно, какая ты в городе?
– Обычная. – В голосе легкая хрипотца.
– Ну нет. – Олег покачал головой, заранее о чем-то протестуя.
– Что не так?
Сквозь тающий пар из чашки над верхней губой девушки золотился влажный пушок.
– Даже не представляю себе, как ты ходишь по улицам в городе, где-то работаешь или учишься.
– И работаю, и учусь.
– И крестиком вышиваю. – Его взгляд скользнул по заштопанной дырке на ее капроновом бахиле, закрывающем ботинок от снега. – Уголек прилетел?
– Сигарета.
– От кого?
– Не важно…
Перед походом короче разговор, чтобы не стать лишним грузом на тропе. Чтобы не мучиться после вопросами: почему сказал так? Почему она ответила не то? Почему он не хотел видеть ее нигде, кроме тайги?
Дежурные пришедшей группы заглядывали в котелок на огне, интересуясь, что готовят. Своей группе они обещали сварганить лучше! Туристы обменивались впечатлениями: как поход, как настроение. Опытный ли инструктор, сравнивая, кому больше повезло.
Над рюкзаком склонилась девушка в розовой шапочке и розовом плюшевом смурфиком на лямке.
– Ну, что нашла? – торопил ее староста группы.
– Сейчас-сейчас! – отвечала туристка, медленно перебирая вещи.
Но первым делом ей попалось зеркальце. Туристка впилась в него взглядом, вытягивая губы и растирая что-то пальцем на щеке. Затем вновь нагнулась над рюкзаком, покачивая бедрами.
– Ну, ты скоро, капуша?
– Олег, гадать вечером будем? – спросил кто-то. – Святки на дворе!
– Вам лучше гадать на погоду! – ответил инструктор.
– Может, им священника еще? – шепнула Оля.
Олег усмехнулся, но почувствовал ревность: это его туристы, и подшучивать над ними – его дело.
– Приглашаю всех на вечер романсов при свечах! – сказал Олег громко и добавил загадочно: – Будут дамы!
Ему ответили лениво и с сомнением, как бывает, когда подавляют зевок или надоевшую икоту:
– Откуда они возьмутся-то в такой глуши?
– В тайге все девушки красивые!
Он не менялся, все те же шутки. Застрял в удобном для себя возрасте.
Девушка в розовой шапочке уже нащупала банки в рюкзаке, но зацепилась за помаду и не отказала себе в удовольствии намазать губы: «Сейчас, милый, сейчас!» Ручной солнечный зайчик метнулся по стене избы. И совсем нечаянно полосонул по глазам инструктора.
Оля встала, с усилием выскользнув из-под давления мужского плеча. Пошла в избу:
– Где дежурные? В печку мусор не кидайте!
– Кто она? – спросила девушка с плюшевым смуртиком.
– Хозяйка избы, – сказал Олег.
Он тоже встал, разминая ноги.
И опять они забыли попрощаться. Или просто не успели. Хотя оба были на виду: Оля заставила дежурных подмести пол в избе, а Олег пошел с мужчинами валить сушины на дрова.
8
«Хозяйкой» ее впервые назвали покупатели киоска на окраине города. Продавцы в этом киоске долго не держались: или брали из кассы «за вредность» и хозяин выгонял их, или сами сбегали после особо буйной ночной смены. Владельцем магазинчика был Серега. Он и предложил знакомой студентке подработать.
Оля называла свой железный магазинчик зеленого цвета «Маркет-танк». Жителям ближайших домов она давала хлеб в долг, а детям снижала цену на конфеты. Но, сколько бы ни ругались пьяные мужики, никогда не брала вещи, украденные из семьи.
Окраина напоминала Оле ее жизнь в родном степном городке, вокруг которого располагались четыре колонии, а четверть молодых мужчин – досрочно освобожденные, живущие в общежитиях. Женщины городка ходили по улицам, словно отполированные жадными взглядами, с ранних лет отличались независимым нравом и умением постоять за себя.
Зимой Оля надевала на работу малиновый комбинезон. В танке было холодно.
Через полгода Серега предложил толковой девушке работать «более тесно», стать управляющей нескольких киосков. Но Оля отказалась.
За это время Олег не виделся с хозяйкой избы. Пару раз шел по маршруту, следом за ее группой. Подходя к избе, он различал следы маленьких ботинок. В поленнице светлые дрова, пахнувшие мерзлой смолой. На снегу тщательно подметены обломки коры.
Олег рубил дрова, кто-то из девушек поднимал их, стряхивая снег и укладывая в поленницу. Близкое январское солнце не поднималось выше соседнего хребта. А вечером такой же близкий закат опалял заснеженную тайгу. Олег всматривался в гаснувший огонек меж веток, прикидывая, вовремя ли придет Олина группа к ночлегу?
Луна серебрила сугробы. Черная тень рваной полосой повторяла изгиб русла возле проруби. «Подожди, постой еще немного», – глухо доносилось из избы. Олег пропел в ночь, вторя своим мыслям: и послушай шепот струй со мной…
9
Однажды к киоску пришел мальчик, в мешочке принес двести рублей мелочью. Скопил на китайскую машинку. Мешочек зацепился за край решетки и порвался. Денежки упали в снег, и хозяйка киоска вышла собирать их вместе с пацаном. Возле них притормозила красивая машина, копия игрушечной, только размер настоящий. И приятный на вид молодой мужчина предложил Оле новую работу.
Теперь она стала хозяйка офиса. Вскоре выяснилось, что ее новый шеф затеял войну одновременно на двух фронтах: рабочем и личном. Он
