- Эй, - приоткрыв дверь окликнул его я, - садись, я тебя подброшу до дома, если ты расскажешь мне, где живешь.
Артур чуть напрягся, но потом, увидев мое лицо, расслабился - видимо, вспомнил. Он не преминул воспользоваться приглашением, и вот уже мы ехали по дороге, и капли дождя звонко стучали по лобовому стеклу.
- Скажи, - чуть прибавляя скорости, спросил его я, - а правда, что ты не боишься смерти?
- Да, - паренек уверенно кивнул.
- И ты совершенно не боишься умереть? И даже иногда желаешь этого? продолжал спрашивать я.
- Да, точно, - Артур кивнул также уверенно.
Моя правая рука поползла под сидение, нащупывая там холодную рукоятку пистолета. Теперь я четко понял, чего я хочу. Держа левой рукой руль, я приставил пистолет к его груди.
- Радуйся, - сказал я, - я помогу тебе. Сейчас ты получишь то, о чем ты так долго мечтал. Я подарю тебе смерть.
Артур затрясся. Жутко коверкая слова, он сумел лишь выговорить одну фразу:
"Не надо...", а потом... потом заплакал.
- Что с тобой, - удивился я, - ты плачешь от радости?
- Нет, пожалуйста, не убивай меня. Убери ... убери пистолет, всхлипнул Артур.
- Как? Ты уже не хочешь умирать? Что с тобой? Ты так быстро меняешь решение?
- Да, я понял, я ошибся, пожалуйста, не стреляй, - парень уже дрожал всем телом.
- Ошибся? Ты желал смерти, а теперь так просто отрекаешься от нее? Ты звал ее, ну что ж, изволь теперь ее попробовать, - мой палец стал поглаживать курок. Я вел машину довольно быстро и вряд ли кто-то мог что-либо заметить.
- Нет, нет, нет... Пожалуйста, нет! - закричал Артур... а потом я выстрелил. Тело дернулось и обмякло, повиснув на ремне безопасности.
Черт, завтра придется основательно помыть машину, очистить ее от следов крови... хотя, черт подери, зачем...? Я вдавил педаль газа в пол, двигатель взревел, набирая обороты. Хорошо, что движение здесь достаточно оживленное... и резко крутанув руль влево, я выехал на встречную полосу...
Мечта
Иногда в нашей жизни наступает момент четкого осознания своей мечты. У одних это происходит раньше, у других позже. Мечты вихрями врываются в чью-то жизнь, часто меняя представления обо всем увиденном и прожитом.
Он родился с мечтой. Наверное, еще при рождении что-то пошло не так, и в результате через пару дней после своего появления на свет он оказался парализован. Когда он научился логически рассуждать, он начал догадываться, что его болезнь останется с ним навсегда.
Мечта, родившаяся вместе с ним, яркой звездочкой горела в его утомленном сознании и не потухла даже тогда, когда врач вынесла ему окончательный приговор: он никогда не сможет встать с кровати.
Звезда нахмурилась, когда он обессиленно закрыл глаза. Она, в отличие от своего хозяина, и не думала потухать.
Ему приносили какие-то лекарства, кололи обезболивающие и говорили теплые слова. А он слушал. Слушал что-то внутри себя. Что-то странное, непонятное, пугающее и необычное.
В один из дней, серой вереницей тянувшихся от самого его рождения, он понял. Он должен увидеть море.
Что-то обожгло его изнутри, когда он несколько раз подряд произнес вслух свою мечту.
Дни перестали быть серыми, скучными и однообразными. Стоило всем разойтись, как он начинал свои тренировки. Каждое движение давалось ему с жуткой болью, от которой он часто терял сознание, приходя в себя лишь наутро.
Врачи были обеспокоены его здоровьем и увеличили ему дозу обезболивающего, стали пичкать какими-то новыми лекарствами.
Ему было все равно. Когда волос впервые коснулась седина, он сделал свой первый шаг.
Эта ночь была особенной. Он встал с кровати, уже одетый, и направился к окну. Каждый шаг давался с большим трудом и звенящей болью разливался по всему телу. Как хорошо, что палата была на первом этаже. Он выглянул в окно. Яркие звезды горели где-то высоко в небе, а в лицо дул теплый ветерок.
Когда он вылезал из окна, боль, охватившая тело, была такой сильной, что в глазах потемнело, а на лбу выступили капельки теплого пота.
Он шел куда-то вперед, спотыкаясь и иногда неудачно падая, чтобы снова подняться и продолжать двигаться. Иногда его тошнило, а перед глазами плыли круги. И он лежал по нескольку часов в кустах без движения, ожидая, когда боль уймется.
Однажды он почувствовал, что огонек внутри начинает пульсировать все чаще и чаще, и понял - море рядом.
Когда его взору открылось что-то большое, голубовато-зеленое и капелька соленой воды коснулась лица, он потерял сознание.
Море приняло разгоряченное тело, и, неуклюже размахивая руками, он поплыл. Потом вышел из воды и присел на большой камень.
- Извини, - прошептал он, - я ... я никогда не смогу тебя переплыть.
Ночью его тошнило кровью, а утром, бросив последний взгляд на так и не покоренное море, он впервые почувствовал, как его сердце останавливается.
Когда он закрыл глаза и лег на песок навсегда, где-то далеко, за миллион световых лет, в небе зажглась новая звезда.
Мразь
- Эй ты, - кричат мне в спину.
Я продолжаю идти.
- Остановись, - голос становится настойчивее
Мне плевать.
- Да стой же! - я слышу шум шагов, он догоняет меня и перегораживает дорогу. Я мог бы убежать, стоило бы мне только захотеть. Но я не хочу. У меня нет причин его бояться, хотя он сильнее меня и выше.
- Я слушаю, - мой голос абсолютно спокоен. Мне не нужно прятать страх. Потому что у меня его нет.
- Какого черта ты здесь делаешь? Это мой район. Здесь не место таким отбросам, как ты, - в его голосе слышится насмешка. - Ну и урод же ты, парень!
Я молчу. Потому, что я знаю кое-что, чего не знает он.
- Придется преподать тебе урок, - его рука ложится мне на плечо.
- За что? - мой голос абсолютно ровен и спокоен.
- За то, что ты не такой, как мы все. За то, что то, чем ты занимаешься - это грязь и позор. За то, что ты сам не понимаешь своей тупости. Такие уроды, как ты, - причина всех наших бед.
Я смотрю в его глаза. И вижу, что он солгал. Ему плевать на то, что я не такой. Ему обидно, что я умнее.
- Зависть - нехорошее чувство, - с укором говорю ему я.
- Что? - его рука судорожно сжимает мое плечо, и я вижу, что был прав.
- Я не хочу тебя убивать, уходи, хорошо? - шепчу я.
- Мразь! - он звереет. - Ты знаешь, что ты уже труп? - он убирает руку с моего плеча и сжимает в кулак. Глупо, как глупо... Словно в замедленном фильме я вижу, как он отводит руку чуть назад, готовясь ударить, и рывком вытаскиваю кинжал из ножен, которые висят у меня под рукавом, потом делаю шаг назад.
Он видит это, но уже не может остановиться, и его рука устремляется прямиком в мою переносицу, натыкаясь на лезвие. Оно входит в ткань, между костяшками его кулака, с треском ломая хрупкие кости.
С диким криком он падает на землю.
- Извини, - я присаживаюсь на корточки близ него, - я, честно, не хотел. Я знаю, ты не виноват.
- Падла, мразь, ублюдок! - кричит сквозь зубы он. Я знаю, как ему сейчас больно.
- Все в порядке, - шепчу я, - эта рана не смертельна. Я вызову врачей сюда и тебе помогут.
- Почему, какого черта? - хрипит он. - Ты не должен мне помогать, мразь, ведь я пытался тебя убить.
Вместо ответа я подношу свою руку к его покрытому потом лицу. Между костяшками моих пальцев находится шрам.
Не трогай прошлого
Перед тем, как позвонить в дверь, Дэс еще раз проверил, на месте ли шестизарядник. Бластер, как ему и было положено, лежал во внутреннем кармане куртки.
- Динг-донг - прозвенел колокольчик.
Дом молчал.
- Ну что же, - Дэс усмехнулся, - не хочешь по-хорошему?
Выстрел из шестизарядника по простенькому замку, - и дверь, истекая плавленым железом, распахнулась. Тини сидела в кресле, и Дэс сразу увидел ее. Тини смотрела на него, она знала. Она ждала. Во взгляде не было страха: только вопрос...
- Привет, - улыбнулся Дэс.
- Привет, - спокойно сказала она, уронив взор на бластер, зажатый в руке непрошеного гостя.
- Ты ведь уже вызвала полицейских, да? - ее ошпарил прямой вопрос.
- У тебя нет шансов - да, я их вызвала, - твердо ответила Тини.
- Значит, у меня есть пять минут. Полицейские флаеры сегодня все в воздухе, и как назло далеко отсюда, - Дэс нервно рассмеялся.
- Ты хочешь убить меня? - холодно поинтересовалась она.
Дэс нахмурился. Неужели ей не страшно? Или смерть для нее будет избавлением? Только не думать! Ни о чем! Он все делает правильно: Главное не давать волю жалости.
- Зачем ты сделала это? Зачем ты сказала департаменту то, что я прятал, укрывал в течении пятнадцати лет?
Тини молча улыбнулась.
- Ты мне мстила?
- Да, - если тебе так проще.
- Ты мстила за то, что я не вернулся за тобой с Ксуритана. Ведь так?
- Угадал!
- Ради этого ты копалась в архивах? Взломала главную матрицу?
- Именно, - Тини кивнула.
- Это стало для тебя смыслом жизни? Огонь мести жег тебя, требуя дров. Ты сама стала Местью.
- Да! - резко воскликнула она. Да, чертов придурок. Я купилась на твои обещания. Я ждала.
