пистолетов трупики мышей, затаскивали в машины спящих лис.
– Почему ты убил всех мышей и не тронул лис? – спросил Следователь, дрожащей рукой пытаясь вытащить из пачки сигарету.
– Грызуны противные, заразу разносят, да и туповаты. А представителей семейства собачьих я никогда не буду обижать. Это ведь человеческая привычка – убивать себе подобных.
Следователь закурил и проводил взглядом машину, в которой сидел Король.
– А ты не заразился ли множеством человеческих привычек?
– Может быть, – усмехнулся Небесный. – Но я и кое-что полезное от вас перенял. Научился варить кофе, играть на рояле, строить здания, считать логарифмы… и сочувствовать, как ни странно. И сейчас я сочувствую этим незадачливым убийцам. Они ведь просто заигрались. Но зато было весело, давно я так не развлекался.
– Маньяки-люди куда лучше. И ловить их интересно, и посадить есть за что. Как я буду отчет писать?
– Никак. Тебя отправят лечиться, если ты скажешь, что поймал психотропных оборотней. А потом в отставку.
– Нет доказательств правдоподобия – нет дела. Я отпущу их, если буду уверен, что подобное не повторится. Официальная версия – убийца не найден. Согласен?
Рычард довольно улыбнулся, махнул на прощание лапой и впитался в кирпичную стену ближайшего дома.
***
Небесный посторонился, пропуская гостей в холл. Причесанный и чистенький, он выглядел вовсе не так устрашающе, как прошлой ночью. Милый интеллигентный дядька… только собака. Офелия настороженно осмотрела чужаков и даже попыталась обнюхать их глазами.
– Надо ей носы вырастить, – посоветовал Помощник.
– Сопящего дерева мне только не хватало, – проворчал сидящий на нижней ступеньке лестницы Король. – Носы в оконных рамах есть.
Он с видимым трудом и слышимым хрустом поднялся на ноги – давал о себе знать полет с дерева в центр «засады», это голем с непривычки не рассчитал силы.
– Я обещал показать… кхем, улики.
– Нет-нет, сначала библиотека и балкончики, – возразил Архитектор и потянул Следователя за рукав. – Не зря же я старался? Наверх, пожалуйста.
В библиотеке было темно и душно, только стол освещался красными лампами. На нем ровными рядками лежали на подушечках несколько десятков крупных яиц.
– Что это? – прошептал детектив.
– Новое поколение, – так же тихо ответил Король и постучал пальцем по одному из яиц.
Оно закачалось и треснуло. Кусочек скорлупы откололся, из дырочки показалась крохотная лапка. Существо расковыряло коготками дырку побольше и, выбравшись из яйца, встряхнулось.
– Который час? – спросила новорожденная мышь.
– Почти одиннадцать, – машинально ответил застывший от восхищения Помощник.
– Опоздала к началу сериала! – Мышка спрыгнула со стола и убежала.
– Ничего себе… А у вас есть мыши, которые размножаются делением?
– Работаю над этим, – важно кивнул Король. – Идем дальше.
***
Лис не знала, что по дому бродят полицейские. Она спала, нежно обняв ломик. Ей снилось, что она ест внутренности Рычарда под «Прощальную симфонию» Йозефа Гайдна.
***
При виде холодильника, заставленного бутылками с кровью, Помощника едва не стошнило. Небесный Архитектор отечески похлопал его по плечу и спросил:
– Как же тебя, впечатлительного такого, в полицию занесло?
– Так мама хотела…
Следователь тем временем развязывал один из сваленных в кучу в углу кладовки мешок. Нетрудно было догадаться, что внутри…
– Через пупок? Вы что, серьезно? – подозрительно покосился он на Короля, вытаскивая из мешка чью-то лопатку.
Тот лишь зловеще ухмыльнулся:
– Магия.
Эпилог.
Лис и Король, угрюмо переглядываясь, сидели за столом. Небесный суетился у плиты в невидимых облаках запаха свежесваренного кофе.
– Человек из костей, без плоти и крови, ходит как надо – складываясь и раскладываясь, – продекламировал Архитектор.
Големчик радостно скрипнул челюстью и, изобразив что-то вроде поклона, полез в сахарницу.
– Я тоже очень люблю дадаизм. Но не настолько фанатично, чтобы из-за него мусорить на улицах города такими вот художественными трупами. Еще одна такая игра, и я перегрызу вам глотки, ясно?
– Сразу видно, потомственная служебная собака, – проворчала Лис. – Ты ни капельки не изменился, Рычард. Если бы ты не был полицейским, из тебя бы получился великолепный убийца.
– Одно другому не мешает…
Собак кровожадно улыбнулся и поставил перед грустным Королем кружку.
– Кофе по эксклюзивному рецепту. С молоком и слезами раскаянья. Последний ингредиент добавьте сами.
Эпилог 2. Первый день зимы
но однажды он закатил глаза,
так, что они переливались павлиньими перьями,
упал, вытянулся в длину
и раскололся надвое.
из его нутра выпрыгнуло войско лягушек.
они устремились вверх по следующей,
лучшей лестнице
и громко квакая, возвещали о хорошей погоде.
Мэри закрыла потрепанную книжку, выбралась из кресла, потянулась и, взяв со столика бинокль, вышла на балкон. Сквозь первый вялый снегопад ярко сияли окна резиденции Короля.
У счастливого конца истекал срок годности.
Пока конец.
Адаптация божественного сценария
Траур воронов, выкаймленный под окна,
небо, в бурю крашеное,—
все было так подобрано и подогнано,
что волей-неволей ждалось страшное.
В. Маяковский – «Чудовищные похороны»
Интродукция: будильник Бога
Ровно в одиннадцать вечера проревела сирена будильника. Бог, что характерно, не спал – он вообще никогда не спал. А как бы он иначе присматривал за миром? Бог дожевал соленый крекер, вытер ладошки о штаны и подошел к допотопному ЭВМ, занимавшему четыре пятых площади кабинета. Он занес палец над кнопкой – самой обыкновенной, черной, а не красной, как это обычно бывает в человеческих историях, – и посмотрел на таймер.
11.01. График – это святое.
Перепрограммированные вулканы всего мира дружно плюнули в небо пеплом, яростью и вонючим дымом.
Занимайте места в зрительном зале.
Акт I: Первыми умирают астматики
Лавы не было. Просто громыхнуло, разнеслось по всей планете эхом, и небо в той части мира, где был день, стало черным. А там, где была ночь, никто ничего не заметил. Поначалу. Пока не начали люди задыхаться во сне, пока не стали валиться наземь, кашляя и истекая пеной изо рта, бродячие собаки, пока…
Рудольф проснулся от доносящихся сверху хрипов. Привычных, в какой-то мере, – приступы астмы у сына всегда случались внезапно, будто их провоцировал воздух. Взбежав по лестнице, Рудольф распахнул дверь в комнату ребенка и сразу же угодил лицом в черное облако. Не успев еще сообразить, что происходит, он прикрыл рот и нос ладонью и свободной рукой схватил бьющегося в судорогах сына. Искать ингалятор не было времени, но в ванной в аптечке лежал запасной.
Черное теперь было везде – лезло в открытые окна, вот вам и свежий воздух, блаженная прохлада после дневной жары…
До ванной шесть секунд… Но нет, не успел, осталось только бережно положить на пол труп
