Мало того, что на неё уходило столько денег, так она перестала приносить удовольствие. Просто ватное, расслабленное состояние, в котором больше не было кайфа. Ему становилось скучно каждую минуту, хотелось ещё выпить, покурить, заняться сексом. Всего было мало. Ему надоело это. Она же свою жизнь без травы не видела. Он предлагал покупать меньше, курить меньше, она закатывала глаза, смеялась – ты идиот, Саша. Мы в Индии! Эта страна, где все курят. Отдайся этим вибрациям. От тебя идут негативные вибрации. Отдайся позитивным вибрациям.
Он помнил их грязные сцены, потому что чаще всего они проходили на отходняках, когда они были нервные, злые, трезвые. Сцена в джус-центре, когда она орала как бешеная на глазах у всех, а какой-то индус, псевдомудрец, местный баба с бородой смеялся ей «Шанти! Шанти!». Или на мосту на шоссе. Когда она по ошибке засунула ключи в багажник их «Хонды», и захлопнула, а вокруг не было ни души, жара, и он сначала сорвался на неё и обматерил, и высказал всё про её образ жизни, а потом вскрывал замок скутера её пилкой для ногтей, извинялся. Или когда она флиртовала с тем израильтянином у храма, а он хотел уйти, а она выставляла его ревнивцем, хотя ему уже было плевать, и она сказала, что он задрот, зазнавшийся бесталанный бардишка, и в нём нет ничего, а он сказал, что она просто сранная наркоманка, а израильтянин непонимающе улыбался и говорил «изи-изи».
Когда деньги стали кончаться, стал рушиться их маленький мирок. Они продали её фотик, и она сразу купила травы, хотя он был против. Он получал что-то на джем-сейшенах, мелочь, и она сразу предлагала купить коктейлей, угостить джоинтом того милого француза, взять те серьги с надписью «Ом». Она бесила его. Рита, у тебя же есть деньги, разве нет? Ты же сдала квартиру?
Оказывается, она сдала квартиру по скидке, за 35, какому-то другу-бизнес-консультанту-экс-любовнику Роме, который пытался проводить тренинги по «осознанному денежному потоку», и у него ничего не получалось, никакого потока, тем более, осознанного. И уже второй месяц он ничего не платил Рите. А Рита была не против. Саша, ты не понимаешь, деньги не главное. Это бесило Сашу – если бы он их не содержал, она бы выбивала с Ромы бабло до последнего, и выселила бы его к чертям со всей его осознанностью и потоком.
Когда дела стали совсем плохи, и до конца аренды гест-хауса осталась неделя, он стал замечать, что она всё чаще флиртует с иностранцами. Не с индусами, непальцами или ямайцами, а с европейцами, американцами, канадцами, теми, кто может оплатить её счёт. Саша даже не ревновал, ему было смешно. Они стали проводить дни по отдельности. Она заявлялась домой под утро, или не заявлялась вообще, они ссорились из-за травы – ты, блин, всегда больше выкуриваешь, ты дура, это ты больше выкуриваешь – на них всё чаще жаловались постояльцы, она строила глаза хмурому русскому соседу на огромном байке и курила с ним гашиш, он видел её верхом на скутере с тем израильтянином, а в один день она вообще пропала. А вместе с ней пропали Сашины деньги, которые он только что снял с карточки. Весь его резерв. У него оставалось буквально пару тысяч. Также она забрала всю траву, свой старый бук, даже что-то из его шмоток, их дорожную цветастую сумку. За день до конца аренды.
Несколько дней он шатался по каким-то новообретённым друзья и знакомым. Те принимали его неохотно. Пару раз спал на пляже. Играл и аскал на улицах. Кто-то сказал ему, что она двинулась на юг в Кералу, с израильтянином. Ему было всё равно. Он думал написать матери, чтобы она выслала денег ему на обратный билет. Но ему было стыдно. Он же улетел, даже не сказав родителям, что расстался с женой.
В один вечер, на границе штата он забрёл в маленький ашрам, где ему дали переночевать. Утром он увидел, как практикуют йогу, ему любезно предложили присоединиться. Он сказал, что у него нет денег, но учитель – маленький непалец с лицом советского актёра – был так радушен к нему, что предложил остаться за помощь в ашраме, пока ему не пришлют деньги. Пару недель Саша помогал в ашраме с другими служащими, жил в общей комнате, занимался йогой, пранаямой, а затем учитель предложил поехать ему в Непал на десятидневную практику Випассаны. Свои последние деньги он потратил на авиабилет, потом целый день добирался из аэропорта Катманду через смог и безумный трафик до ашрама на невозможных попутках, еле успел, а когда в ашраме хотел сдать телефон в ящик ценностей – получил СМС от банка. Рита перечислила ему 35 тысяч. Денежный поток. Саша спрятал телефон на дно рюкзака, забыв убрать в ящик, словно застыдился этой смущённой помощи. Когда Саша сбежал с Випассаны, ему повезло найти дешёвый рейс с пересадкой до Москвы. Домой он прибыл почти без денег.
20. Саша Даль. Вылет в Москву
– Александра Даля, пассажира авиакомпании «Победа», вылетающего рейсом 434 из Перми в Москву, просят срочно пройти к стойке регистрации.
Тест не проявлялся. Чёрт, ещё 5 минут минимум, судя по инструкции. Сунуть в карман, подхватить рюкзаки и на контроль…
– Мужчина, ну вы где ходите! Вас одного ждут. Из карманов всё металлическое выкладываем! Ключи, телефоны, всё. Мужчина, у вас упало что-то.
Пластмассовая ложечка с капелькой судьбы заплясала по кафелю.
Ещё не проявилось. Чёрт, все смотрят.
СМС. Алина.
«Привет! Ты как? Сел уже! Выкладываем альбом сегодня, помнишь?)»
«Нормально. Сажусь!»
– Мужчина, те-ле-фон на ленту! И вон у вас выпало. Вон, градусник.
«У тебя всё в порядке?»
– Мужчина! Ваш же градусник.
Женщина двинулась к пластмасске теста. Недовольная очередь смотрела на Сашу.
«Да, всё норм!»
Подхватить и в урну.
«Тогда ждём лайков сегодня! Прилетишь знаменитым, через месяц дашь интервью Дудю)))»
«Ага. Люблю»
«Не, я правда думаю, этот EP может нам сильно помочь. Приятного полёта. И я тебя».
Саша протиснулся сквозь досмотр и побежал на регистрацию в самолёт, недовольный салон, платок на шее стюардессы скрывает несуществующий шрам, ваше место слева в конце, пристегните ремни, синхронные руки указывают на безопасные выходы, стюардессы поднимают ремень к лицу, закрывают глаза чёрной полоской, как жертвам насилия в 90-х…
Тест зрел в чёрном цилиндре урны. Проступая вверх результатом. Каким – увидит только вечерняя уборщица. Но и она не обратит внимание.
