- Возможно. Это мой первый арест, думаю что я не сяду надолго.
Она громко выдохнула, закрыв глаза. Открыв их вновь, она уставилась в пол, продолжая избегать зрительного контакта со мной.
- Я хочу вернуть опеку над ребенком, Оуэн. Они будут использовать тебя против меня.
- Кто они?
- Лидия и Трей.
Она наконец посмотрела на меня.
- Они никогда не доверят мне ребенка, зная, что я хоть каким-то образом связана с тобой.
Я ждал что, когда она появится после того, что наговорил ей Трей обо мне, она попрощается со мной. И совсем не был готов к боли от разлуки.
Я почувствовал себе идиотом за то, что не подумал, как все мои действия могут отразиться на ней. Все это время я только беспокоился, что она подумает обо мне, и ни на секунду не задумался что это может встать между Оберн и ее сыном.
Я налил себе еще выпить. Возможно, сейчас не стоило пить перед ней, особенно теперь, когда она знает о моем аресте.
Я ждал, что она в любую секунду развернется и уйдет, но она осталась и даже подошла ко мне ближе.
- Разрешат ли тебе пойти на реабилитацию вместо тюрьмы?
Я выпил еще стакан.
- Я не нуждаюсь в реабилитации.
Сказав, поставил стакан в раковину.
Вижу, как разочарование накрыло ее. Я узнал этот взгляд, так как люди слишком часто одаривали меня им. И мне не нравится, что ее чувства так быстро перешли от желания меня в жалость.
- У меня нет проблем с наркотиками, Оберн, - я подошел к ней, пока между нами не осталось расстояние в метр. - Но у меня есть проблемы с тем, что ты как-то связана с Треем. Может я и был арестован, но это он - тот, кого тебе стоит опасаться.
Она усмехнулась.
- Он коп, Оуэн. А тебя собираются посадить, так кому я должна доверять?
- Доверяй своей интуиции, - быстро ответил я.
- Моя интуиция говорит мне делать то, что лучше для моего сына.
- Вот именно, - сказал я. - Именно поэтому я и говорю, что ты должна верить своим инстинктам.
Когда она посмотрела на меня, я увидел боль в ее глазах. Я не должен был втягивать ее в это. Она смотрит на меня, и я абсолютно понимаю, что она чувствует.
Разочарование, злость и незнание, что делать дальше. Я вижу все это каждый раз, глядя в зеркало.
Я потянулся к ней, взял ее за руку и, подтянув к себе, обнял. Несколько секунд она не сопротивлялась, но потом оттолкнула меня, яростно качая головой.
- Я не могу, - прошептала она.
Эти три слова могут значить только одно.
Конец.
Она отвернулась и бросилась к лестнице.
- Оберн, подожди, - позвал я.
Но она не стала ждать.
Я побежал за ней на звук ее шагов по студии.
Все не может так закончиться.
Я не хочу ее отпускать в таком состоянии, потому что, если Оберн сейчас уйдет, то для нее будет легко больше никогда не вернуться. Поэтому немедля побежал за ней.
Я догнал Оберн, когда она уже открывала замок на входной двери студии.
Убрав ее руку с замка, я развернул ее и накрыл ее рот своим.
Глава 13
Оберн
Он целует меня и с осуждением, и сожалением, и злостью, и все это каким-то образом закутано в нежность.
Когда наши языки встречаются, это лишь временная отсрочка от осуществления нашего «прощай».
Мы оба тихо дышим, потому что это именно то, как должен чувствоваться поцелуй. От прикосновения его губ к моим, подкашиваются колени.
Я целую его, хотя знаю, что этот поцелуй ни к чему не приведет. Он ничего не исправит. Он не простит, не исправит ни одну из его ошибок.
Также знаю, что это может быть последний раз, когда я так себя чувствую, и не хочу отказать себе в этом.
Он обнимает меня, скользит рукой по моей шее и по волосам. Гладит мою голову, и кажется, будто он пытается запомнить каждый момент, который чувствует в этом поцелуе, потому что знает, что после того, как мы остановимся, это все, что у него останется. Память об этом.
Мысль о существовании этого «прощай» начинает злить меня. Он дал мне надежду, а затем позволил Трею ее отнять.
Поцелуй между нами быстро становится болезненным, и не в физическом плане. Чем больше мы целуемся, тем больше понимаем, что теряем, и это больно.
Знание того, что это, возможно, единственный шанс, когда я наткнулась на одного из немногих людей в этом мире, кто может заставить меня так чувствовать, и я уже вынуждена от него отказаться, пугает меня.
Я так устала постоянно терять тех, кто мне дорог.
Он отстраняется и смотрит мне в глаза с болезненным выражением. Перемещает руку с моей головы к моей щеке, проводит большим пальцем по нижней губе.
- Уже больно.
Его рот снова встречается с моим, и поцелуй кажется мягким, как бархат на моих губах. Он медленно поворачивает голову, пока его рот не оказывается прямо у моего уха.
- Это все? Так все закончится?
Киваю, хотя это последнее, что я хочу делать.
Но это конец.
Даже если бы он полностью изменил свою жизнь, его прошлое все равно будет влиять на мою собственную жизнь.
- Иногда у людей нет второго шанса, Оуэн. Иногда все просто заканчивается.
Он морщится.
- У нас не было даже первого шанса.
Я хочу сказать ему, что это не моя вина, что это его вина. Но знаю, что ему это и так известно. Он не просит меня дать ему еще один шанс. Он просто расстроен, что все уже закончилось.
Он прижимается ладонями к стеклянной двери позади меня, удерживая меня в своих объятиях.
- Прости меня, Оберн, - просит он. - У тебя и так много проблем, и я совсем не хотел еще больше усложнять тебе жизнь.
Он прижимает свои губы к моему лбу, а потом отталкивается от двери. Он делает два шага назад и мягко кивает.
- Я все понимаю. И мне жаль.
Не могу больше видеть боль в его глазах или принять признание в его словах. Я тянусь за спину, отпираю дверь и ухожу.
Я слышу, как закрывается дверь позади меня, и это становится моим самым нелюбимым звуком на свете. Подношу кулак к своему сердцу, потому что чувствую именно то, что он говорил, как он чувствует, когда скучает по кому-то.
Не могу понять, ведь я познакомилась с ним только несколько недель назад.
«Есть люди, которых ты встречаешь, чтобы узнать, а есть люди, которых, встретив, ты уже знаешь.»
Меня не волнует, как долго я его знаю. Мне плевать, что он солгал мне.
Я разрешаю себе грустить и жалеть себя, потому что несмотря на все то, что он сделал в прошлом, никто не заставлял меня чувствовать себя так, как сегодня это сделал он.
Он заставил меня почувствовать гордость за то, какая я мать. Только поэтому я плачу и не чувствую себя виноватой из-за нескольких слез при прощании.
Я на полпути домой, и как только я уже начинаю умирать от жажды последних слез, которые позволю себе пролить за это «прощай», ко мне подъезжает автомобиль и медленно ползет рядом. Искоса оглядываюсь и понимаю, что это полицейская машина.
Я останавливаюсь, когда Трей опускает окно вниз и наклоняется через спинку сиденья.
- Садись, Оберн.
Я не спорю. Открываю дверь и забираюсь внутрь, и он едет в сторону моей квартиры. Я чувствую его настроение, которое мне совсем не нравится ощущать.
Не пойму, он ведет себя как ревнивый парень или слишком заботливый брат? Технически, он ни один из них.
- Ты только что была в его студии?
Я смотрю в окно и думаю о том, как ответить. Он поймет, что я вру, если скажу «нет», а мне нужно, чтобы Трей доверял мне. Из всех людей в мире, мне нужно, чтобы именно Лидия и Трей видели, что все, что я делаю, я делаю для ЭйДжея.
- Да. Он задолжал мне денег.
Я слышу его тяжелые вдохи, как он вдыхает и выдыхает. В конце концов он съезжает на обочину и паркует машину.
Не хочу смотреть ему в лицо, но я вижу, как он закрывает свой рот рукой, разочарованно сжимая челюсть.
- Я сказал тебе, что он опасен, Оберн.
Он смотрит прямо на меня:
- Ты глупая?
Я достаточно выслушала его. С размаху открываю дверь машины, выхожу и захлопываю ее. Прежде, чем я успеваю сделать хотя бы три шага, он оказывается прямо передо мной.
- Он не опасен, Трей. Он - наркоман. И между нами ничего нет, я просто ходила за оплатой моей работы в его студии.
Трей исследует мое лицо, более чем вероятно, в попытке увидеть, вру ли я ему. Я выдыхаю и опускаю глаза.
- Если бы что-то было, я провела бы в его студии больше пяти минут.
Я проскальзываю мимо него и иду к своей квартире.
- Иисус, Трей. Ты ведешь себя так, будто у тебя есть повод для ревности.
Он снова оказывается передо мной, заставляя меня остановиться. Он молча смотрит на меня несколько секунд.
- Я ревную, Оберн.
Мне сразу же приходится проглотить комок, который образовался в горле. Кроме того, я продолжаю смотреть на него, ожидая, что он заберет назад слова, которые только что сказал, но он этого не делает. Он смотрит на меня и в его взгляде ничего, кроме искренности.
