Пэлем Вудхауз - Хлопоты лорда Эмсворта

П.Г.ВУДХАУЗ

ХЛОПОТЫ ЛОРДА ЭМСВОРТА

Штаб-квартира прислуги в Бландингском замке, обитель домоправительницы, была в обычное время приятной, даже веселой. Туда весь день глядело солнце, а обои выбрал когда-то человек, полагавший, что девяносто семь розовых птиц на девяноста семи голубых кустах бодрят и освежают. Однако с появлением дворецкого в комнате похолодало, а хозяйка ее, отложив вязанье, тревожно взглянула на пришельца.

-- Что случилось, мистер Бидж? -- спросила она. Дворецкий хмуро посмотрел в окно. Он тяжело дышал, как дышит тот, кто страдает от избытка чувств и от аденоидов. Солнечный луч, скользивший по ковру, поймал его угрюмый взгляд и смутился.

-- Я принял решение, миссис Твемлоу, -- ответил дворецкий.

-- Какое?

-- С той самой поры, как он ее растит, я вижу на стене письмена. Все. Как только он вернется, ухожу. Восемнадцать лет служил я этому дому, начал с младшего лакея, достиг высот, но больше я не могу.

-- Неужто из-за бороды?

-- Именно. Не только я, вся округа... Вы знаете, что в прошлое воскресенье, на школьном празднике, кто-то крикнул: "Козел!"?

-- Не может быть!

-- Может, миссис Твемлоу. Чего еще ждать? Ах, то ли еще будет! Из-за этой бороды от нас отходят лучшие люди графства. Сэр Грегори искоса глядел на нее, когда обедал у нас в пятницу.

-- Борода не очень красивая... -- признала домоправительница.

-- Именно. Я обязан открыть ему глаза. Пока я здесь служу, это невозможно. Что ж, попрошу увольнения. Тогда я свободен. Это не тосты под той крышкой, миссис Твемлоу?

-- Да, мистер Бидж, тосты. Попробуйте! Может, развеселитесь.

-- Развеселюсь! -- с горьким смехом воскликнул дворецкий.

К счастью, в эти минуты лорд Эмсворт сидел у себя, в Клубе старых консерваторов, и не подозревал о нависшей над ним беде. Но ему и так было о чем подумать.

В последние дни все не ладилось. Макалистер, старший садовник, сообщил о нашествии зеленой тли. Глубоко почитаемая корова, готовившаяся к выставке, съела что-то, неведомое медикам. Более того -- пришла телеграмма от младшего сына, который приплыл в Англию и почему-то хотел видеть отца.

Об этом и думал злосчастный граф, рассеянно глядя на консерваторов. Нет, почему возвращается Фредди? Что ему делать в Англии? Восемь месяцев назад он женился на Ниагаре Доналдсон, которая живет в Америке, -- значит, должен быть в Америке, а он в Лондоне, да еще, судя по телеграмме, чем-то встревожен.

Лорд Эмсворт задумчиво погладил подбородок -- все же так легче мыслить -- и удивился нежданному препятствию Сосредоточив на этой загадке весь свой разум, он понял, что там -- борода; и расстроился. Что ж это такое, в конце концов, какие-то водоросли! В общем, он еще больше рассердился на Фредди, хотя и совершенно зря.

В этот самый миг он увидел, что беспутный сын идет через комнату к нему.

-- Привет! -- сказал Фредди.

-- В чем дело, Фредерик? -- спросил граф. Они помолчали. Фредди вспомнил об их последней встрече, когда сам он женился на девушке, которую многострадальный лорд видел только в телескоп, а этот лорд, его отец, думал о неприятных словах, которые прочитал в телеграмме: "затруднительном положении". Пятнадцать лет кряду он выручал сына из таких положений, казалось бы -- отдал в хорошие руки, и вот опять!

-- Садись, -- печально сказал он.

-- Мерси, -- сказал Фредди. -- Давно оброс?

-- Что?

-- Ну, бородой. Прямо не узнаешь! Лорд Эмсворт снова дернулся от горя.

-- При чем тут борода?!

-- Хорошо, не буду, -- согласился Фредди. -- Спасибо, что приехал.

-- Я приехал, -- сказал граф, -- потому что ты в этом... в положении.

-- Вот он, британец! -- одобрил Фредди.

-- Понять не могу, -- продолжал граф, -- какие такие положения! Надеюсь, дело не в деньгах?

-- Что ты! Если бы в деньгах, я бы не к тебе обратился. Папаша Доналдсон -- молодец! А меня как любит! Ест из рук.

-- Да? -- удивился все тот же граф. -- Я видел мистера Доналдсона всего один раз, но он мне показался умным.

-- То-то и оно. Очень меня любит. Нет, тут не деньги. Агги, понимаешь... моя жена...

-- Что же с ней?

-- Она меня бросила.

-- Бросила!

-- Раз и навсегда. Оставила записку. Сейчас она в "Савое", но меня не пускает. Живу на Кинг-стрит, если это жизнь.

Лорд Эмсворт глубоко вздохнул, поражаясь тому, как молодой человек, даже такой привычный, умеет запутать свои дела. Случилось чудо, он сумел провести дочь миллионера -- и что же? Он ее упускает. Много лет назад, в ранней молодости, романтический Кларенс жалел, что у старого рода Эмсвортов нет фамильного проклятия. Подозревал ли он, что сам его породит?

-- Виноват, конечно, ты? -- ровным голосом спросил он.

-- В определенном смысле, да. Но...

-- Что именно случилось?

-- Как тебе сказать... Ты знаешь, я всегда любил кино. Ходил на все фильмы. Хорошо. Лежу я ночью -- и вдруг думаю: почему бы мне не написать сценарий? Пришла, понимаешь, мысль. И какой сюжет! Один бедный человек попал под машину, ему нужна операция. Просят задаток, пятьсот долларов, а у него их нету. Тогда его жена идет к миллионеру...

-- Что, -- спросил лорд Эмсворт, -- это за чушь?

-- Чушь? -- не поверил Фрелди. -- Это мой сценарий.

-- Я не хочу его слушать, -- сказал граф. -- Я хочу узнать если можно, в двух словах, почему ты поссорился с женой.

-- А я и рассказываю. Все началось со сценария. Когда я его написал, я захотел его продать, а тут как раз приехала Полина Птит, и один приятель нас познакомил.

-- Кто такая Полина Птит?

-- Ну, знаешь! -- Фредди опять себе не поверил. -- Нет, не может быть! Это же звезда! Ты видел "Рабов страсти"?

-- Не видел.

-- И "Шелковых цепей"?

-- И цепей.

-- И "Багровую любовь"? Ну, хоть "Золотые узы"? "Соблазн"? Да что же это такое!

-- Что случилось с этой женщиной?

-- Значит, нас познакомили, и я стал ее охмурять. Понимаешь, если ей понравиться, все пойдет как по маслу. Приходилось с ней видеться, сам понимаешь, и Джейн Йорк застукала нас в таком ресторанчике.

-- Господи!

-- Ничего страшного, все прилично. Деловая встреча. Плохо то, что я ничего не говорил Агги. Хотел сделать сюрприз. Купят сценарий, приду к ней, и она увидит, что я не такой уж дурак.

-- Если женщина способна поверить...

-- А что уж совсем плохо, я сказал, что еду по делу в Чикаго. Ну, в общем, сейчас она в "Савое"...

-- Кто такая Джейн Йорк?

-- Стерва, причем из самых вредных. Иевуссеянка и амалекитянка. Если б не она, я бы все уладил. Понимаешь, она хотела, чтобы Агги вышла за ее брата. Я думаю, она заманивает Агги в Париж, чтобы они опять встретились. В общем, надо что-то делать. Надеюсь на тебя.

-- На меня? А что я могу?

-- Поговори с ней, похлопочи! В фильмах хлопочут. Сколько раз я видел, как седой отец...

-- Чушь и чепуха! -- обиделся лорд Эмсворт, которому, как многим пожилым людям, казалось, что он совсем молодой. -- Сам виноват, сам и тушись.

-- Пардон?

-- Ну, крутись в собственном соку! В общем, я помогать не буду.

-- Не будешь?

-- Нет.

-- То есть будешь?

-- То есть не буду.

-- Хлопотать? -- спросил на всякий случай дотошный Фредди.

-- Вмешиваться в это грязное дело.

-- И звонить ей не будешь?

-- Нет.

-- Ну, что это ты! Номер шестьдесят семь. Всего два пенса.

-- Нет!

Фредди печально встал с кресла.

-- Что ж, -- сказал он, -- очень хорошо. Жизни моей конец. Если Агги уедет в Париж и получит развод, удалюсь в какую-нибудь тишь, протяну года два-три... До свиданья.

-- До свиданья, Фредерик.

-- Тюху-тюху... -- промолвил Фредди.

* * *

Обычно лорд Эмсворт засыпал рано и спал крепко. Как и Наполеон Бонапарт, он умел погрузиться в сон, едва коснувшись головой подушки. Однако в эту ночь, под гнетом забот, он тщетно искал забвения. Под утро он сел в постели, весь дрожа. Его посетила ужасная мысль.

Фредди упомянул о какой-то тиши. Возможно, -- но что, если это Бландингский замок? Одно предположение вогнало графа в дрожь, ибо он считал, что сын его опасней для доброй сельской жизни, чем глисты у лошадей, зеленая тля и даже сап. Словом, чувство было такое, будто бедного лорда ударили чем-нибудь по затылку.

И он подумал: был ли он добр к сыну? Не был ли жесток? Не отказал ли в милости? В общем, сделал ли то, что должен делать отец?

Ответы были соответственно: "нет", "да", "да", "нет".

За утренним чаем лорд Эмсворт уже совсем твердо решил пойти к невестке и хлопотать, как никто еще не хлопотал.

После бессонницы хлопотать трудно. Только днем, поглядев на цветы в Кенсингтонском саду и пообедав в "Риджент Грилл" (отбивная, полбутылки кларета), лорд Эмсворт обрел себя. Голова прояснилась, тупость уступила место шустрости.

Уступила она настолько, что в отеле "Савой" граф проявил неожиданное хитроумие. Прежде чем сказать портье свое имя, он помолчал. Вполне возможно, думал он, невестка включила в свою вендетту весь их род, а тогда -- задушит хлопоты на корню, узнав, что это он. Лучше не рисковать. Решив это, он кинулся к лифту и оказался у номера шестьдесят седьмого.