- Я очень вам признательна, разумеется, - сказала мисс Белла, холодно встряхнув кудряшками, - но у меня нет ровно никакого желания выезжать куда бы то ни было.
- Белла! - увещевала ее миссис Уилфер. - Белла, ты должна побороть себя!
- Да, послушайтесь вашей мамы, дорогая, - вторила ей миссис Боффин, мы будем очень рады вам, да и слишком вы хорошенькая, чтобы сидеть в четырех стенах.
И добрая старушка поцеловала ее, похлопав по наливным плечам, а миссис Уилфер в это время чопорно сидела рядом, точь-в-точь должностное лицо, присутствующее на свидании перед казнью.
- Мы переедем в хороший дом, - говорила миссис Боффин, по свойственному ей женскому лукавству давая обязательство и за мистера Боффина, который не мог протестовать при посторонних, - заведем хорошую карету, будем везде ездить и все осматривать. И прежде всего, душенька, не надо на нас сердиться, - продолжала она, усаживая Беллу рядом с собой и гладя ее по руке, - сами знаете, мы тут ни при чем.
Мисс Белла была так тронута этими простыми словами, что со свойственной ее летам отзывчивостью на доброту и ласку тепло ответила миссис Боффин поцелуем. Однако это вовсе не понравилось почтенной светской даме, ее маменьке; та старалась повернуть дело так, что не Боффины ей делают одолжение, а она - Боффинам.
- Моя младшая дочь Лавиния, - представила миссис Уилфер Лавинию, радуясь случаю переменить разговор, когда Лавви опять вошла в гостиную, мистер Джордж Самсон, друг нашего семейства.
Друг семейства находился в том периоде влюбленности, когда в каждом человеке видишь врага данного семейства. Усевшись на место, он засунул в рот круглый набалдашник трости, словно пробку, как будто оскорбленные чувства наполняли его до краев. И не сводил с Боффинов неумолимого взгляда.
- Если вам захочется, привозите с собой вашу сестру, когда соберетесь к нам погостить; мы, право, будем очень рады, - сказала миссис Боффин. Чем меньше вы будете стесняться, тем нам будет приятнее.
- Ах, так моего согласия даже не спрашивают! - воскликнула мисс Лавиния.
- Лавви, - негромко заметила ей Белла, - держи себя потише, будь так добра.
- Нет, этого не будет, - ответила бойкая Лавиния, - я не ребенок, чтобы обо мне так говорили посторонние.
- Да, ты еще ребенок.
- Нет, я не ребенок и не желаю, чтобы обо мне говорили посторонние: "Привозите с собой сестру!" Еще чего!
- Лавиния! - сказала миссис Уилфер. - Замолчи! Я не позволю тебе выражать в моем присутствии вздорное подозрение, будто посторонние - кто бы они ни были, - могут оказывать покровительство моей дочери. Неужели ты воображаешь, глупая девочка, что мистер и миссис Боффин переступили бы наш порог, если б думали оказывать нам покровительство; или пробыли бы в таком случае хоть одну минуту под моей кровлей, пока у твоей матери хватит еще сил попросить их о выходе? Плохо же ты знаешь свою мать, если тебе так кажется!
- Все это очень мило... - начала было ворчать Лавиния, но миссис Уилфер оборвала ее:
- Замолчи! Я этого не позволю! Неужели ты не знаешь, как надо себя держать с гостями? Разве тебе не понятно, что, позволив себе намекнуть, будто эта леди и этот джентльмен собираются покровительствовать кому бы то ни было из твоих родных - все равно кому, - ты обвиняешь их в наглости и даже сумасбродстве?
- Не беспокойтесь, сударыня, - усмехнувшись, заметил мистер Боффин, нас это мало беспокоит.
- Извините, но меня беспокоит, - возразила миссис Уилфер.
Мисс Лавиния отрывисто засмеялась и буркнула:
- Еще бы!
- И я требую, чтобы моя дерзкая дочь, - продолжала миссис Уилфер, буравя свое младшее детище уничтожающим взглядом, что нисколько не подействовало на Лавинию, - относилась справедливо к своей сестре Белле, помнила бы, что Белла везде пользуется вниманием и что если Белла принимает знаки этого внимания, то с ее стороны это совершенно такое же (с негодующей дрожью в голосе) - совершенно такое же одолжение.
Но тут взбунтовалась мисс Белла и спокойно заметила:
- Знаете ли, мама, я и сама могу говорить за себя. И, пожалуйста, оставьте меня в покое.
- Очень удобно замахиваться на других, когда под рукой имеется такое удобное орудие - моя особа, - язвительно ввернула неукротимая Лавиния, - но мне хотелось бы знать, что на это скажет Джордж Самсон.
- Мистер Самсон, - начала миссис Уилфер, заметив, что молодой человек вынул было затычку изо рта, и метнула на него такой мрачный взгляд, что он снова засунул ее в рот. - Я уверена, что мистер Самсон, как друг нашей семьи и частый гость в нашем доме, слишком хорошо воспитан, чтобы вмешиваться не в свое дело.
Эта похвала молодому человеку заставила совестливую миссис Боффин раскаяться в том, что мысленно она была к нему несправедлива, и сказать, что они с мистером Боффином всегда будут рады его видеть - на что он великодушно ответил, не вынимая затычки изо рта:
- Очень вам благодарен, но только я всегда занят, и днем и вечером.
Тем не менее Белла вознаградила их за все неприятности, очень мило ответив на их авансы, так что добродушные супруги остались, в общем, очень довольны и сказали, что миссис Боффин заедет сообщить Белле, как только у них все будет готово к ее приему. Миссис Уилфер санкционировала это предложение величавым кивком головы и мановением перчаток, словно говоря: "К вашим недостаткам отнесутся снисходительно и милостиво, жалкие люди".
- Кстати, сударыня, - сказал мистер Боффин, оборачиваясь по дороге к двери. - У вас, кажется, есть жилец?
- Один джентльмен действительно занимает у нас верхний этаж, отвечала миссис Уилфер, заменив грубое слово более деликатным.
- Можно сказать, "наш общий друг", - заметил мистер Боффин. - А что за человек наш общий друг? Нравится ли он вам?
- Мистер Роксмит очень пунктуальный, очень спокойный и очень приемлемый в общежитии человек.
- Надо вам знать, что я не так-то близко знаком с нашим общим другом, - я видел его всего один раз. Вы о нем хорошо отзываетесь. А сейчас он дома?
- Мистер Роксмит дома, - ответила миссис Уилфер, указывая в окно, вон он стоит у садовой калитки. Может быть, он дожидается вас?
- Может быть. - согласился мистер Боффин. - Видел, должно быть, как мы сюда входили.
Белла внимательно прислушивалась к этому краткому диалогу. Потом, провожая миссис Боффин до калитки, она так же внимательно наблюдала за всем происходящим.
- Здравствуйте, сэр, как поживаете? - сказал мистер Боффин. - Это миссис Боффин. А это мистер Роксмит, о котором я тебе рассказывал, душа моя.
Она поздоровалась с молодым человеком, который очень вежливо подсадил ее в коляску.
- До свидания пока что, мисс Белла, - сказала миссис Боффин, сердечно прощаясь с нею. - Скоро увидимся! И тогда я надеюсь показать вам моего маленького Джона Гармона.
Мистер Роксмит, который стоял у колеса, расправляя складки ее платья, вдруг оглянулся назад, посмотрел по сторонам, потом взглянул на миссис Боффин и при этом так побледнел, что миссис Боффин воскликнула:
- Боже мой! - И сейчас же вслед за этим: - Что с вами, сэр?
- Как вы можете показать ей мертвеца?
- Да нет, это приемный сын. Тот, о котором я ей рассказывала. Тот, которому я хочу дать это имя.
- Вы меня удивили, - сказал Джон Роксмит, - и мне показалось, что это дурной знак - говорить о мертвецах такой юной и цветущей девушке.
С некоторых пор Белла стала подозревать, что мистер Роксмит к ней неравнодушен. Эта ли уверенность (скорее уверенность, чем подозрение) привлекала ее к нему несколько сильнее, чем вначале. Хотелось ли ей узнать о нем побольше, чтобы оправдать свое недоверие к нему, или же найти ему оправдание - было покамест неясно ей самой.
Но почти все время он сильно занимал ее воображение, и сейчас она тоже заинтересовалась его словами.
Он отлично ее понимал, и она поняла это не хуже него, когда они остались вдвоем на садовой дорожке.
- Очень достойные люди, мисс Уилфер.
- Вы хорошо их знаете? - спросила Белла.
Он улыбнулся и взглянул на нее с упреком, а она покраснела, упрекая себя за то, что хотела поймать его на слове, когда он ответил:
- Я много слышал о них.
- Правда, он сказал, что видел вас всего один раз.
- Да, так оно и было.
Белла взволновалась и была бы рада взять свои слова обратно.
- Вам показалось странным, что, интересуясь вами, я невольно вздрогнул, услыхав, что вам хотят показать человека, который погиб от руки убийцы и лежит в могиле. Я мог бы понять, а спустя минуту и понял, что речь идет не о том. Но мое чувство не изменилось.
Глубоко задумавшись, Белла вернулась в гостиную, где неукротимая Лавиния встретила ее словами:
- Ну вот, Белла! Наконец-то все твои желания исполнятся - с помощью твоих Боффинов. Ты теперь вот как разбогатеешь - с твоими Боффинами. Можешь кокетничать сколько тебе вздумается, - у твоих Боффинов. Но только я к твоим Боффинам с тобой не поеду, прямо говорю - и тебе и твоим Боффинам!
