Очищалась медленно плоть живая
От всего, что низменно и мертво,
Так зачем же создал ты, Человече,
Из себя же идола своего?
Я - ничто, я - камень, лишенный речи.
Без тебя я, как без поводыря,
Так зачем же мне возжигают свечи?
Гаснет луч волшебного фонаря,
И толпа теней, замерев недужно,
Без показчика умирает зря!
Ты ответить можешь: "Так было нужно,
А иначе трепетная душа
Перед дольней горечью безоружна.
Чтобы жить ей праведно, не греша,
Небосвод не должен стоять безбожным:
Высь престолом Истины хороша!"
Но пойми, в отчаянье безнадежном
Создал ты меня, и твой шаг любой
Стал без Бога попросту невозможным.
Нынче отживаю я сам собой,
Не сочувствуй мне и не соболезнуй!
Крест богоубийственный в голубой
Высоте - я скоро совсем исчезну
И хотел бы правду открыть тебе,
Прежде чем навеки сокроюсь в бездну:
Главная опора в людской судьбе
Доброта, подвластны ей все тревоги:
Сердце брата чутко к твоей мольбе!
О другом не стоит и думать Боге
И несуществующей ждать подмоги.
Перевод Р. Дубровкина
НЕ ПЛАЧЬ ПО МНЕ
Не плачь по мне,
Под древом в тишине
Покоен я в глубоком, мирном сне.
Как день светла,
Без страха и без зла
Стремительная жизнь моя текла.
И я не знал,
Сколь срок цветенья мал,
И путь земной за вечность принимал.
С зарей земля
Звала меня в поля.
Я думал: "Счастлив мир, коль счастлив я".
И день свершив
Среди созревших нив,
Я мир благословлял за то, что жив.
Настанет срок,
И заготовишь впрок
Под звон жуков хмельной, искристый сок.
Струей огня
Ты на излете дня
Вновь насладишься, но уж без меня.
И все ж пропой
Те песни, что с тобой
Певали прежде мы наперебой.
И слезы с глаз
Смахнув, смелее в пляс
Под тот мотив, что вместе помнит нас!
Еще прошу:
Под желтых листьев шум
Не плачь - я сплю, спокойно и без дум.
Перевод А. Милосердовой
ДО И ПОСЛЕ ЛЕТА
I
С приближением весны
Нам уж больше не страшны
Эти зимние печали.
Пусть февральские снега
Сыплют гуще, чем вначале:
Эта поздняя пурга
Хоть вдвойне она сердита
Все равно насквозь прошита,
Словно створки жалюзи,
Солнцем, что уже вблизи.
II
В октябре грустит сосна
Возле моего окна.
Молчаливо и уныло,
Зябнет птица на сосне.
Как и мне, ей все не мило
И печально, как и мне.
Ведь опять зима настала.
Лета словно не бывало.
И не вспомнишь, как прошло
Солнце, счастье и тепло.
Перевод М. Фрейдкина
НА ИСХОДЕ ДНЯ В НОЯБРЕ
Вечер темным сверкает глянцем.
Птица поздняя ищет приют.
Сосны, как перед главным танцем,
Вскинув строгие головы, ждут.
Клены листья бросают втуне.
(Желтизной их был день согрет.)
Я сажал их в моем июне,
А теперь они застят свет.
Дети медлят идти с газонов
И не могут уразуметь:
Было время без старых кленов.
Будет время без них и впредь.
Перевод Т. Гутиной
ПРОБУЖДЕНИЕ
Как ты узнал, что белесый шар,
Свой путь свершающий без фанфар
По зодиаку из года в год,
От рыб холодных уже вот-вот
Сместится к Овну? - Все так же сед
Небесный свод и опять одет
В лохмотья, и - приглядись к земле
Ни искры цвета в ее золе.
Воспевший дрозд, как ты узнал?
Как ты узнал?
Как ты узнал, там, в глубине,
Без звука, без луча извне,
С погодой этой неживой,
С температурой снеговой,
Что свет стал ярче на одну
Свечу, что день набрал длину,
Что в небе зреет аромат
Незамерзающих прохлад?
Подснежник мой, как ты узнал?
Как ты узнал?
Перевод Т. Гутиной
БЕЗ ЦЕРЕМОНИЙ
С тобой так бывало порою,
Когда уходили друзья
И просто случайные гости:
Исчезнешь вдруг - и без злости
Вдогонку бросаюсь я.
То сельской наскучив дырою,
Ты в город срывалась большой,
И я узнавал слишком поздно,
Насколько это серьезно,
И ждал - со спокойной душой.
К такому привык я, не скрою,
Но вот ты захлопнула дверь
Навеки, и осиротело
Молчал я. Сказать ты хотела:
"Прощаться не стоит, поверь!"
Перевод Р. Дубровкина
ЖЕНЩИНА ВО РЖИ
"Зачем ты стоишь под дождем, во ржи,
От ветра, от стужи сама не своя,
Зачем домой не уходишь, скажи?"
"Ему умереть пожелала я.
Не знаю, как вырвались эти слова,
Ведь я любила его и люблю!
И вскоре он умер, а я жива
Томлюсь до рассвета, скитаюсь, не сплю.
И мерзну, и мокну в бездомной ночи,
И хмурится высь, душу мне леденя,
И жутко над кладбищем реют грачи:
Он там наконец отдохнет - без меня".
Перевод Р. Дубровкина
ОНА ОБВИНЯЛА
Она обвиняла меня, что другую
Любил я когда-то - бог знает когда!
И душу мне сжав, как пружину тугую,
Не раз повторила, что слишком горда,
Что те же слова говорил я кому-то,
И грустно по окнам стекала вода...
И рот ее жесткий, очерченный круто,
И палец, мне грозно упершийся в грудь,
Пугали, но вот наступила минута,
Когда поцелуем я мог оттолкнуть
Размолвку и рот запечатать упрямый,
Начни она нежно, скажи что-нибудь.
Для деспотов путь неприемлемый самый:
В любой ее паузе, в жесте любом
Читалась развязка наскучившей драмы
Под древним названьем "Царица с рабом".
Перевод Р. Дубровкина
ЖЕНА ВНОВЬ ПРИЕХАВШЕГО
Он встал как вкопанный, сам не свой,
Около двери шумной пивной,
Услышав имя жены своей
Неделю были обвенчаны с ней.
"Она была радость для нас для всех,
Но тайною свой прикрывала грех,
Потаскана, а все ж недурна;
А сплетням недолгая жизнь дана.
Он думал: чиста она, как стекло.
Я рад, что девочке повезло.
Нам, здешним, приелась ее любовь,
А вновь приехавшим это вновь.
Наверное, жизнью не умудрен,
Невинность и свежесть в ней видел он,
Чужак, не знает, что без числа
Любовные схватки она вела".
А ночью кто-то в воде плеснул
Со скользкой пристани соскользнул;
Когда беднягу нашли потом,
Кишели крабы кишмя на нем.
Перевод В. Корнилова
РАЗГОВОР НА ЗАРЕ
Он спать не мог, была она
Неприбрана, погружена
В печаль и мрак;
Зарей горел проем окна.
Глядело на залив окно,
Светло в отеле было, но
Он, сделав шаг,
Раздвинул шторы все равно.
И луч багровый в тот же миг
Нашел, окрасил их двоих
И докрасна
Ожег огнем подушки их.
"Родная, что произошло?
Всю ночь меня к тебе влекло,
А ты, жена,
Меня отталкивала зло".
"Мой муж, кого сравнить с тобой?
Ты так был терпелив со мной,
Ждал столько лет,
Что стану я твоей женой".
Ее луч солнца освещал.
"Скажи мне: в чем твоя печаль?
Открой секрет:
Чего тебе не обещал?"
"Ты делал все (каприз любой
Оплачен наперед тобой),
И не счета
Меня гнетет иная боль".
"Все то, что нажил я трудом,
Тебе останется потом,
И нищета
За милю обойдет твой дом".
"О да, - ответила она,
Я знаю, мне воздашь сполна,
Как знаю то,
Что вечны солнце и луна..."
"Тогда ответь мне, отчего ж
К стене, а не ко мне ты льнешь?
Скажи: на что
Медовый месяц наш похож?
А может, у тебя был друг,
Но что-то изменилось вдруг,
Вы разошлись
И в том твоих причина мук?"
Стояла долго тишина,
Лишь билась о берег волна,
Взметаясь ввысь.
И начала рассказ она:
"Давно был брошен милый мой
Своей преступною женой;
Исчадье зла,
Она окончила тюрьмой...
Я дорога была ему,
Но, заключенная в тюрьму,
Жена была
Преградой счастью моему.
И потому в расцвете лет
Я твердо отвечала "нет"
Тебе и всем,
И мне сулили бездну бед.
Но вот, когда уехал друг,
Меня вдруг охватил испуг...
Зачем, зачем
Твоей женой я стала вдруг?!
Теперь припомни: ты вчера
Бродил по палубе с утра,
А на корме
Был гроб; на нем венков гора.
В то утро мы гуляли врозь
И ненароком удалось
Услышать мне,
Кто спит под насыпью из роз.
Вуаль я не сняла, и он
Меня не видел, веры полн,
Что для меня
Теперь уж он освобожден.
На этом острове она
Останется, где рождена.
Но страсть моя
Ему уже не суждена".
"Ты с ним бы счастлива была?"
Но что в ответ сказать могла
Она ему,
Не причинив при этом зла?
"Муж не сухарь, а весельчак?"
С ним спорить не могла никак,
Хоть потому,
Что и сама считала так.
"Меня назвал он "дорогой"
И клялся мне любимый мой,
Что все равно
Он обвенчается со мной.
Ждет свадьбы он, трепещет весь;
Могу его письмо прочесть,
Меня оно
Нашло, пересланное, здесь.
Решилась я на смелый шаг:
Бежать к нему, ведь только так
