Эх, скукотища неимоверная! И медведь куда-то свалил. Покамлать, что ли? Или ну его к богу в душу, двенадцать апостолов мать! Неохота! Все равно не откликнутся! Лучше еще память поразбираю. А то в голове полная каша. Два детства, две юности, велесова и перунова силы, математический анализ, языки программирования, методы взлома защиты баз данных, преобразование сил и перенаправление потоков. Испытание волхвов, госэкзамены, диплом, посвящение… Перун, Христос, Сварог, Люцифер, Велес, Мекрина, Марина, Витька, а может и не Витька… Повеситься! Или навести порядок…
А еще навыки есть! Не только, как огонь этим жутким дивайсом разводить! Любомудр много чего умел полезного. Палкой вон махал. Вау! Это же тот самый русобой, который лучше всех карате и тхэквондо был! Да не в уродском «восстановленном» виде, а настоящее, первозданное. Пусть славяне — не арии, думаю это Перуну лучше знать, но искусство-то было! То самое славянское ушу! И я теперь его носитель! Знаю всё! Только потренироваться, движения поповторять, и готово!
Вскакиваю, хватаю стоящую у пещеры палку (боевой посох, не иначе!) и начинаю работать каты. То есть, связки. С полчаса мучаюсь, а потом начинает получаться! И чем дальше, тем лучше. Оно и понятно, тело всё помнит, надо только душу приучить. А с нематериальными сущностями проще. Это как драться в собственном воображении! В общем, и не такие большие потери от моей тренировки. Пальцами по постороннему стволу пару раз попадаю. Один раз с размаху достаю шестом в лоб. Себя, конечно. Ну и горшок вдребезги. Глиняный. И все! Зато пока ношусь, даже о куреве забываю.
И возвращения медведя не заметил. А зря.
Стоит топтыгин на опушке, нагруженный, словно осел на вывозе сена с высокогорных лугов. Только не сушеной травой, а весьма увесистыми тюками. По бокам здоровенные переметные сумки, сверху на них уложен большой туристский рюкзак. На нем еще один, поменьше. Всё это утянуто веревками. К одной из сумок приделан чехол с торчащим прикладом. А перед рюкзаками, почти на шее у косолапого… Камуфляж, берцы, бандана. На правом плече автомат. На левом — здоровенный тесак в ножнах. Скрытое полосатой раскраской лицо. Кривая ухмылка. Жесткий взгляд прищуренных глаз. Матка боска! Что за терминатор пришел по мою душу?! Он же таких, как я, на завтрак пачками кушает! И на медведя надежды нет: взнуздали топтыгина.
Инстинктивно перехватываю шест и встаю в стойку (Это не я! Это Любомудр!) и вдруг понимаю, что передо мной женщина.
— Ну ни фига себе! — раздается насмешливый голосок. — Девушка из-за него ночей не спит, у постели дежурит, идет на край света, то есть, вглубь веков, а он встречает ее с палкой в руках! И это после всего, что между нами было!..
Витька
Ну вот и прибыли! Ух-ты! А волхв, действительно, на Игоря похож! Правда, в плечах пошире размера на два. И занят интереснейшим делом: как заведенный машет двухметровой палкой. Надо понимать, у мальчика тренировка…
Однако, как всё запущено… Руки еще куда ни шло. Медленно, конечно, и суетливо, но условно согласовано. Но ноги! Вообще не в ту степь! Один на один деревенского увальня побьет. Может быть. Любой перворазрядник такого бойца на два счета скрутит. Без всякого оружия. Хоть самбист, хоть дзюдоист. Про спецов и говорить нечего! Минутку, он же спец! Не поняла?! Мишка, ты к кому меня привез?! Хотя пыхтит на вполне современном русском. Кто из кого дурака делает?!
О! Заметил! И что дальше? Да ты, никак, собрался в последний смертный бой! Вот Мекрина счастлива будет! А мне оно надо?
— Ну ни фига себе! — это вместо «здравствуйте». — Девушка из-за него ночей не спит, у постели дежурит, идет на край света, то есть, вглубь веков, а он встречает ее с палкой в руках! И это после всего, что между нами было!..
— А что между нами было? — осторожно спрашивает волхв, отступая на шаг назад.
— Не может быть! Уже всё забыл, изменщик коварный?! Тебя же за меня убили!
Мокрый от пота лоб (а работал-то мальчик со всем усердием), прорезает глубокая морщина.
— Витька?! — не уверенно говорит он. — Откуда?
Уф! Все-таки, Игорь!
— Из лесу, вестимо! Мог бы и встретить на месте выброски, а не заставлять девушку шарахаться по всей Средне-Русской возвышенности в поисках тебя любимого! Чтобы я делала, кабы мишка не подвернулся?
— А… я… его… — врать совершенно не умеет. — То есть, он сам…
— Что он сам?!
— Встречать тебя ходил!
— Да? — иронически поднимаю бровь. При тактической раскраске своеобразно смотрится. Знаю! — А ты ему поручил…
— Нет, — смущается парень. — Он сам.
Грустно вздыхаю:
— Может, хоть чаем девушку с дороги напоишь?
— Конечно! Сейчас, минуточку!
Бросает палку и исчезает в пещере. Через минуту появляется с… Вау! Нас учили такие штуки делать на занятиях по выживанию! Врагу не пожелаю! Игорь вдруг смущается:
— У меня заварки нет. Брусничный будешь?
Как всё запущено! А что у нас здесь? Очаг из камней и глиняные горшки. Наш препод по ИстРусу за один черепок от вон того, разбитого, Мекрине бы душу продал. Керамика десятого века! И почему она меня не радует?!
— Буду! Но позже! Сначала разгрузи медведя. У меня там есть кое-что полезное.
Ну хоть с этим справляется! А я пока костер разожгу, тросик натяну и нормальный котелок повешу. Конечно, на горелке быстрее. Но костер полезен для разговора. Чисто психологически. А это что? Мясо на палочке? И как оно? М-да… Изнутри чуток прожарилось, снаружи почти не подгорело! И костер местной штучкой разжег. Зачет по выживанию будем считать сданным. Но «шашлык» пусть мишка кушает, ему и сырое можно. Какая я умная, что сумку заколдовала!
Кстати, где она? Ага! Что у нас на обед? Варить лень. Какао лучше вечером. Пусть будет брусничный чай с пирожками. А сахар нужен. И на десерт конфеты. «Му-му» и, конечно, бато-ончики! «Рот Фронт»! Тащусь от них! Всего по одной конфетке положила, а хватит…
— Вить, — Игорь круглыми глазами следит за моими манипуляциями. — А ты куришь?
— Не-а! — и оптимизма в голос побольше. — Терпеть не могу эту гадость! — парень прямо тухнет, и я тороплюсь закончить. — Но для завзятых наркоманов… — протягиваю пачку «Кэмела».
Всё! Он мой! С потрохами! Вот что значит, индивидуальный подход! Медведю — мандаринки, мальчику — соску! И никакая Мекрина нам не страшна! И это вы, ребята, еще дедушкиных пирожков не пробовали!
Эк тебя приперло, бедолага, аж руки трясутся! А кашлять-то зачем? Нет, понимаю, тело непривычное, но душа просит. Внутренний конфликт на почве временного раздвоения личности. Ничего, с третьей попытки разрешится. Конечно, в пользу вредной привычки. Ну, когда ты созреешь для разговора? На, хлебни для храбрости. Мужики это дело любят! Какая водка, обижаешь! Намного лучше. Ага, действует!
— Ты сказала, я твой любимый?..
Ишь ты! С места в карьер! Может, я тебе еще и в любви призналась? То есть, было, конечно. Но мало ли что сказала пьяная, то есть усталая и не выспавшаяся женщина под угрозой палки!..
— Ну… уже и не знаю… После такой встречи… Считай, что я пошутила!
— Ты же ночи из-за меня не спала!
— Факт! — подтверждаю я. И уточняю. — Одну.
— Дежурила у моей постели!
Делать мне больше нечего! Да и не знала я, что всё настолько серьезно.
— Не совсем. Врачи не пустили, — вздохнуть с сожалением. — Пришлось у своей…
— А почему тогда не спала?
— Сумки собирала…
Вот такая я загадочная и непредсказуемая! Ничегошечки он не понял! Может, серьезно поговорить? Пожалуй!
— Игорь! Я иду спать! — предупреждающе поднимаю руку. — Одна! Меня не будить до начала татаро-монгольского нашествия! Ясно?
Волхв согласно кивает:
— Так точно!
— Умница! Я тебя люблю! Кури и наслаждайся жизнью! То есть, охраняй мой сон!
Лишь бы один на татар не полез. Разбудит, я их быстренько разгоню, и буду спать дальше!..
Игорь
Сижу, как стукнутый пыльным мешком по голове. Почему как? Да потому, что мешком меня не стукали. Кастетом было. Но не по этой голове. По этой посохом, и то сам. А мешком — не было! Но представляю ощущения! Как после общения с женщиной!
И понимаю, от чего Любомудр сбрендил!
Сначала она заявляется в лес… Нет, сначала она разбрасывает трех мужиков… Нет! Сначала она идет одна проходными дворами далеко не самого спокойного района Москвы, где полицейские предпочитают ходить парами. В смысле по два экипажа! Нарывается на гопоту и стоит, глазками хлопает! Ждет, когда приедет принц на белом коне и спасет ее, бедную и несчастную! Потом кудахчет над поверженным рыцарем, не забыв быстренько перевести нападающих в статус недвижимого имущества. Головку бинтует, скорую вызывает и даже целует для поддержания тонуса. Рыцарского! И спокойно отправляется домой, чтобы через некоторое время отправиться за этим самым рыцарем на тот свет, то есть, в десятый век; сходу признаться ему в любви; потребовать не пойми чего; накормить любимого дедушкиными пирожками и конфетами; отказаться от признания; вручить пачку сигарет, что ценнее глотка пепси в пустыне; поцеловать рыцаря «на ночь» в разгар белого дня, окончательно запудрив несчастному мозги; и завалиться спать, попросив разбудить, когда Батый придет! Это через триста лет, насколько я помню! А мне что делать? Хрустальный гроб заказывать?! Или достаточно поцеловать? Так ведь и по морде получить можно! А если вспомнить судьбу моих убийц, исход пощечины, скорее всего, будет летальным.
