Решимостью смени свои сомненья;
Стань тем, чем быть надеялся, иль смерти
То, что ты теперь, предай. Так жить не стоит!
Пусть бледный страх безродными владеет
И не гнездится в королевском сердце.
Как вешний дождь, бежит за думой дума,
И все твердят о царственном величье.
Мой мозг усердней, чем паук прилежный,
Сеть выплетает, чтоб врагов поймать.
Отлично, лорды! Мудрое решенье
Меня отсюда отослать с войсками.
Боюсь, вы отогрели на груди
Змею, что скоро вас ужалит в сердце.
Мне не хватало войск, - вы их мне дали;
Охотно их беру. Но так и знайте:
Вручили вы оружие безумцу.
В Ирландии могучий свой отряд
Кормить я буду, а меж тем раздую
В стране английской черный ураган,
Что унесет десятки тысяч душ
В рай или в ад. И не уймется буря,
Пока венец не осенит чело мне,
И, словно солнце, властными лучами
Не успокоит дикий этот вихрь.
А как проводника моих решений,
Я смельчака из Кента подстрекнул:
Джон Кед из Эшфорда
Поднять восстание в стране сумеет,
Принявши имя Джона Мортимера.
Пришлось мне видеть, как упрямый Кед
Один давал отпор отряду кернов.
Он пылко дрался, хоть торчали стрелы
В его боках, как иглы дикобраза;
Когда же наконец пришла подмога,
Он прыгать стал, как в пляске дикий мавр,
Кровавые отряхивая стрелы.
Не раз, одевшись, как лохматый керн,
Ходил он разговаривать с врагами
И возвращался к нам, никем не узнан,
И мне об их злодействах сообщал.
Вот этот дьявол здесь меня заменит.
На умершего Джона Мортимера
Лицом, походкой, речью он похож.
Таким путем узнаю мысль народа
Как притязанья Йорка примет он?
Хотя б схватили Кеда, стали мучить,
Все ж никакие пытки не принудят
Его сказать, кто подстрекнул к восстанью.
А если преуспеет он, - и это
Весьма возможно, - что ж, тогда вернусь
Я из Ирландии с военной силой,
Чтоб то пожать, что негодяй посеял;
Ведь если Хемфри будет умерщвлен
И Генрих свергнут, - я взойду на трон.
(Уходит.)
СЦЕНА 2
Бери-Сент-Эдмондс. Покой во дворце.
Входят поспешно несколько убийц.
Первый убийца
Беги к милорду Сеффолку; скажи,
Что, как велел, спровадили мы Хемфри.
Второй убийца
Что мы наделали! Слыхал ли ты,
Чтоб кто-нибудь так умирал блаженно?..
Первый убийца
Сюда идет милорд.
Входит Сеффолк.
Сеффолк
Ну что, вы с ним покончили, скажите?
Первый убийца
Да, добрый лорд, он помер.
Сеффолк
Вот это славно. В дом ко мне идите;
За смелую работу награжу вас.
Король и пэры здесь неподалеку.
Оправили вы герцога постель?
Исполнено ли все, что приказал я?
Первый убийца
Да, добрый лорд.
Сеффолк
Ступайте прочь.
Убийцы уходят.
Трубы.
Входят король Генрих, королева Маргарита, кардинал
Бофорт, Сомерсет, лорды и другие.
Король Генрих
Зовите дядю нашего скорей;
Скажите, нынче мы хотим проверить,
Так ли виновен он, как утверждают.
Сеффолк
Сейчас за ним схожу я, государь.
(Уходит.)
Король Генрих
Места займите, лорды, и прошу,
Вы не судите слишком строго дядю;
Тогда лишь изрекайте приговор,
Когда вина вам станет очевидной.
Королева Маргарита
Избави бог, чтоб зло торжествовало
И знатный лорд был осужден безвинно!
Дай бог, чтоб все исчезли подозренья!
Король Генрих
За добрые слова благодарю.
Входит Сеффолк.
Что это? Ты дрожишь? Ты побледнел?
Где дядя наш? Что там случилось, Сеффолк?
Сеффолк
Король! В постели Глостер найден мертвым.
Королева Маргарита
Помилуй бог!
Кардинал
То божий суд. - Во сне я видел нынче,
Что герцог нем, не вымолвит ни слова.
Король Генрих лишается чувств.
Королева Маргарита
Что с вами? - Помогите! Умер он!
Сомерсет
Поднять его, пощекотать в носу.
Королева Маргарита
За помощью скорей! Очнись, мой Генрих!
Сеффолк
Он ожил. - Государыня, терпенье.
Король Генрих
О господи!
Королева Маргарита
Что с вами, мой супруг?
Сеффолк
Утешься, государь! Утешься, Генрих!
Король Генрих
Как! Сеффолк начал утешать меня!
Не он ли вороном сейчас прокаркал,
Похитив страшным звуком силы жизни,
И думает чириканьем овсянки,
Словами ласки из пустого сердца
Загладить карканья зловещий след?
Свой яд в словах медовых не скрывай;
Ко мне не прикасайся. Прочь, сказал я!
Твое касанье - что укус змеиный.
Глашатай гибели, прочь с глаз моих!
В твоих глазах кровавое злодейство
Царит в величье мрачном, мир пугая.
О, не смотри, твой взор наносит раны.
Но нет, останься. Василиск, приди
И взором жертву новую убей.
Под сенью смерти обрету я радость;
Мне жизнь - двойная смерть, раз умер Глостер.
Королева Маргарита
За что вы лорда Сеффолка браните?
Хоть герцог Хемфри был его врагом,
Все ж он скорбит о нем по-христиански.
Что до меня, - хоть он и был мой недруг,
Но если б слезы, горестные стоны
И вздохи, иссушающие кровь,
Способны были жизнь ему вернуть,
Ослепла б я от слез, слегла б от стонов
И стала бы подснежника бледней
От непрестанных вздохов, пьющих кровь,
Чтоб только ожил благородный герцог.
Что могут обо мне подумать люди?
Все знали, что плохие мы друзья;
Подумать могут - я его сгубила,
Уста молвы начнут меня позорить,
И во дворцы проникнет клевета.
Вот что несет мне эта смерть. Увы мне!
Быть королевою в венце позора!
Король Генрих
О горе мне! Несчастный дядя Глостер!
Королева Маргарита
Нет, обо мне горюй: ведь я несчастней.
Ты отвернулся, прячешь ты лицо?
Но я не прокаженная, - взгляни.
Иль сделался глухим ты, как змея?
Так ядовитым стань, убей супругу.
Иль вся твоя отрада - в гробе Хемфри?
Так, значит, не любил ты Маргариту!
Ему во славу статую воздвигни
И вывеской пивных портрет мой сделай.
Не оттого ль чуть не погибла в море,
И дважды гнал меня противный ветер
К родной стране от берегов, английских?
Иль ветер не остерегал меня,
Не говорил: "Беги гнезда ехидн
И на враждебный берег де ступай"?
Я вихри добрые кляла, а также
Того, кто выпустил их из пещеры,
Молила дуть к английским берегам
Иль наш корабль разбить о риф ужасный.
Не пожелал убийцей стать Эол,
Тебе оставив это злодеянье.
Игравшие в красивой пляске волны
Топить меня не захотели, зная,
Что ты своей жестокостью на суше
Меня потопишь в море горьких слез.
Утесы острые ушли в пески,
Не стали раздирать меня клыками,
Чтоб во дворце погибла Маргарита
От каменного сердца твоего.
Пока виднелись меловые скалы,
Стояла я на палубе под вихрем,
Меж тем как шторм нас гнал от берегов.
Когда же стали застилать туманы
Твой край от взоров пристальных моих,
Сняла я драгоценный медальон
Оправленное в бриллианты сердце
И в сторону Британии метнула,
И море приняло. Я ж пожелала,
Чтоб так же принял сердце ты мое.
И потеряла я твой край из виду,
И посылала очи вслед за сердцем,
Их мутными очками называла
За то, что скрылся Альбион от них.
Как часто Сеффолка просила я
Орудье твоего непостоянства
Сесть предо мной и чаровать речами,
Как некогда повествовал Асканий
Дидоне, обезумевшей от страсти,
Деяния, свершенные отцом
С тех пор, как в пламени погибла Троя.
Я не подобна ль ей, а ты - лжецу Энею?
Терпеть нет сил! Умри же, Маргарита!
Твой муж скорбит, что ты еще жива.
Шум за сценой.
Входят Уорик и Солсбери. Народ теснится к дверям.
Уорик
Идет молва, могучий государь,
Что Сеффолком и Бофортом убит
Предательски наш добрый герцог Хемфри.
Народ, как разъяренный рой пчелиный,
Вождя лишенный, мечется, гудя;
Готов он без разбору жалить всех.
Я бунт их успокоил, обещав,
Что им поведают причину смерти.
Король Генрих
Что он скончался, Уорик, это правда.
Но как он умер, знает бог, не Генрих.
Войди в его покой, взгляни на тело
И рассуди, что вызвало кончину.
Уорик
Исполню это. - Ты, отец, побудь
С мятежною толпой, пока вернусь я.
(Уходит.)
Король Генрих
О, прогони, судья всевышний, мысль,
Мысль, что моим завладевает сердцем,
Твердя: "Насильем Хемфри умерщвлен!"
Прости мне, если подозренья ложны,
Затем что ты один лишь судия.
Согреть хотел бы бледные уста
Я тысячью горячих поцелуев
И оросить лицо потоком слез,
Поведать о любви еврей немому,
Глухому трупу и в своих руках
Его бесчувственную руку сжать;
Но эти сетованья все напрасны,
И, увидав земной, отживший образ,
