Игорь Леденёв - ТАЙНА ЗОЛОТОГО ОРЛА

В рассветной сиреневой мгле проступают очертания бескрайнего леса. Широкие стволы деревьев, словно огромные солдаты неведомой армии, осторожно выныривают из сонно клубящейся мглы.

Слева лесной массив резко обрывается, уступая место обширной покатой равнине.

Из чащи вышли двое, появились бесшумно, словно соткались из непрозрачного воздуха. Их появление в этом месте в столь ранний час могло удивить любого, но некому было удивляться. Даже птицы молчали. Только сочная трава покорно прогибалась под напором четырёх широких ступней.

Один, высокого роста и мощного телосложения, угрюмый и неприступный. Черты лица резки и неподвижны, бут-то высечены из камня. Глаза, как два бездонных провала. Нос – с горбинкой, словно клюв хищной птицы. На могучем теле тускло поблескивает плотно облегающая сутана. Тёмный плащ бесконечными складками спадает с широких плеч и колеблется на ходу дрожащими волнами. На левом боку, задевая кончиком траву, изящно покачивается узорчатая, золотая шпага.

Другой являет полную противоположность. Низкорослый, сутулый и хилый. Вроде поджавшего хвост шакала возле царственного льва. Черты лица тонки и крючковаты, волосы черны, как смоль, а глаза колючие, словно разряд электричества. На худых плечах болтается холщовая роба. Выцветшие шаровары подпоясаны толстой верёвкой, а на ногах потёртые хромовые в гармошку сапоги.

Путники остановились. Природа замерла. Даже ветер не шевелит листвой. Впереди открылось изрезанное ложбинами и утыканное холмами огромное поле. Вдалеке виднеется притаившаяся на обрыве, одинокая крепость. Десятка два глинобитных хат под соломенной крышей да луковка деревянной церкви со строгим контуром святого креста, обнесённые высоким деревянным забором с островерхими сторожевыми башнями по углам.

Тот, что повыше, внимательно осмотрел поле, затем глянул на крепость. Скользнул взглядом по церкви, неприятно сморщился, словно крест ослепил его.

– Это и есть то поле, а то – Полтава? – густым басом обратился к низкому.

– Да, мой Господин! – глухим, рыкающим голосом, ответил слуга и слегка поклонился. – Именно на этом поле под Полтавой скоро разыграется кровавая битва[1]. Жертвы будут огромны.

– Жертвы будут огромны, ха-ха, я знаю, – и Господин залился громоподобным гоготом, но вдруг резко смолк.

– Что за орёл с золотым венком? Тот самый? – гневно спросил он.

– Где? – в недоумении, воскликнул низкий.

– Ты сквозь время смотри, сквозь время! – скомандовал Повелитель.

Подчинённый, внимательно всмотрелся вдаль. Наклонился, сощурился, даже руку поднёс ко лбу. Через несколько секунд разогнулся. Перепуганные глаза уставились на собеседника.

– Это символ Полтавы, памятник в честь победы русских над шведами.

– Я про венок спрашиваю? – Господин перешёл на крик.

– Венок, Венок…, – низкий запнулся, шумно сглотнул слюну и дрожащим от волнения голосом продолжал:

– Венок не земного происхождения… Это защита… Он оберегает город, – тут он окончательно сбился под тяжелым взглядом Повелителя, – гм…, и не только город… гм, оберегает всю Землю… гм… от сил Зла.

Наступила минута гробового молчания. Господин заметно помрачнел.

– И когда, это …он…, начал оберегать?

– С 1811 года[2].

Повелитель сощурился. Каменное лицо сделалось хищным. Из глаз вырвались языки чёрного пламени.

– Этого венка не должно быть! – свирепо прорычал он и энергично направился к лесу.

Низкий покорно засеменил следом. Странная пара исчезла так же внезапно, как и появилась, только там, где стояли собеседники – выгорела трава. Над чёрными остатками стебельков клубилась серая дымка.

Прошло несколько минут, но лёгкое помутнение воздуха не развеялось, а продолжало крутиться с возрастающей скоростью.

Вскоре в клубах дыма стали заметны маленькие, быстрые змеи, запутавшиеся в собственных кольцах. Рептилии, неистово, рвались и отчаянно, кусали друг друга, пытаясь освободиться.

Вдруг, гады разом потемнели, опали на землю и проворно расползлись в разные стороны.

Как фотографию, рассвет всё чётче проявлял листья и траву. Тьма скрючилась, тускнела и таяла. На горизонте обозначилась узкая полоса белого света. Проснулся ветер, ожил лес. Деревья приветливо зашелестели листвой. Птицы, дружно, защебетали, и природа наполнилась весёлыми звуками ясного, летнего утра. Из светлой полосы на горизонте брызнули лучи восходящего солнца.

С первым лучом, в ореоле света, на равнине появилась стройная фигура Ангела. Небожитель светил так ярко, что напоминал маленькое солнце. Белоснежная мантия грациозно колышется. Огромные крылья неподвижны. Прекрасное лицо печально. Голубые глаза смотрят с грустью.

Ангел задумался, затем хлопнул могучими крыльями, медленно поднялся над землёй и неспешно облетел по периметру равнины.

Из глаз небесного вестника обильно капали слёзы. В том месте, где слезинка попадала в почву, мгновенно вырастал цветок, с лепестками цвета синего неба.

Облетев поле, Ангел вновь спустился на землю, с тревогой глянул на мирно спавшую Полтаву. В точёных руках сиял золотой лавровый венок. Небожитель поднял драгоценный обруч перед собой. От венка отделилась узкая полоска света, и пролилась на купол церкви, затем на весь городок. Маленькие домики, так и засветились в янтарных лучах.

Тем временем солнце, взобралось на небесный купол. Ангел взглянул на светило, улыбнулся и исчез, оставив белый тающий силуэт.

Там, где стоял небесный вестник, появилась юная стройная липа[3], весело шелестящая нежной листвой.

Июньское утро раскрасило небо над сонной Полтавой синим и выгнуло его до немыслимой высоты. Солнце расплескало золотой свет на пробуждающийся город, и он засиял в ответ: изумрудным шумом парков, брызгами фонтанов, выпуклой позолотой храмов и белизной лепных украшений фасадов.

Вровень с крышами, приветливо шелестят роскошные липы и каштаны. Город утопает в зелени. Деревья – неотъемлемая часть Полтавы, её зелёная корона. И главным алмазом в этой короне, конечно же, является изящная липа.

С высоты птичьего полёта видны бесчисленные острова куполов и башен, омываемые зелёным бушующим морем. А по дну этого «моря» ходят люди и ездят автомобили.

На тенистых улицах даже в самую жару свежо и прохладно, но их озаряют не только солнечные лучи, пробившиеся сквозь дырявый зелёный навес. Любому приезжему сразу бросается в глаза огромное количество ослепительно красивых женщин, встречающихся на каждом шагу. Прекрасные, яркие лица; пышные, густые волосы; стройные длинные ноги заставляют восхищённо оглядываться приезжих, да, честно говоря, не только приезжих мужчин разного возраста.

Вспоминаются слова украинской песни:

Воздух в Полтаве всегда хрустально чистый, но раз в году, в период цветения лип, густой медовый аромат настолько насыщает атмосферу, что вдыхаешь изысканный кислородный коктейль. Дышишь полной грудью, медленно смакуя воздух, и не можешь надышаться.

В самом центре города, на улице Октябрьской[4], стоит массивный красный дом под номером 46, построенный в пятидесятые годы двадцатого века. Толстые стены плотно удерживают прохладу, а вокруг приветливо шумят развесистые липы. Одна старая липа имеет причудливую форму: массивный, морщинистый ствол на уровне окна второго этажа расходится на три совершенно одинаковые ветки, растущие вертикально. Образуется настоящий древесный трезубец. А за окном, в уютной двухкомнатной квартирке, вместе с мамой и бабушкой, живёт Дима Томин.

Высокий, стройный и симпатичный. Над овальным лицом с прямым носом и густыми бровями торчит копна непослушных каштановых волос, а вдумчивый взгляд серо-голубых глаз, невольно привлекает внимание. «Невообразимый мечтатель» – называют Диму друзья за любовь к фантастике.

Дима закончил девятый класс, и хоть уже наступил конец июня, лето для него только раскрывало жаркие объятья, маня тайнами и приключениями.

Кровать Димы стоит возле самого окна. Комната наполнилась ароматом липового цвета. Озорной солнечный луч проник в помещение, защекотал Димино лицо. Томин покрутился на постели, открыл глаза.

Колышется липа – сквозь дерево сверкает солнце, играя смеющимися бликами на стенах и мебели. Рядом с кроватью, на тумбочке, лежит «Таинственный остров» Жюля Верна, в толстом сером переплёте.

Из кухни аппетитно пахнет вишнёвым сиропом. Мама затеяла вареники. В сознании Димы возникают беленькие, пухленькие комочки из теста с ярко-красными ягодами внутри. Вареники с вишнями означают, что за окном бушует лето, заполняя сознание безраздельным счастьем.