– Эх, Саша… Знаешь, мне придётся заняться с тобой уже хотя бы потому, что ты действительно многого не понимаешь. Ты не осознаёшь, что взлетел над созданной стройной теорией, не только не дав ответов на ещё имеющиеся там вопросы, но более того, наоборот, в результате твоей деятельности появились многие новые вопросы, которых прежде не возникало. В первую очередь это показатель того, что ты вытолкнул это знание на более высокий уровень, а значит, многие обобщения, на которых строится любая теория, придётся делать заново.
– Это что получается – Эйнштейн и Ньютон? – уточняет Ванька.
– Да… Где-то так… – задумчиво подытоживает Кох.
– Ну так, Илья Анатольевич, всё-таки вам будет интересно обсуждать со мной мои сомнения? – не успокаиваюсь я.
– Саша! Ну конечно же, будет интересно! Только учти, что я уже не тот, каким был когда-то. Ты вот, кстати, мог бы и Ваню привлекать к таким разговорам. У твоего брата отличный аналитический склад ума, да и про теорию мы с ним часто говорили.
– Мне не аналитики, мне знаний не хватает! А Ванюху я, конечно же, буду привлекать ко всем таким обсуждениям. Я очень хочу, чтобы он всё знал и понимал, а впоследствии, может быть, и сам двигал эту науку вперёд. Мы с ним уже об этом договорились.
– Ты, вот что… Пока приводи-ка себя в порядок. Всё, о чём мы говорили, от тебя теперь уже не убежит, – назидательно говорит Илья Анатольевич.
У меня остаётся впечатление, что он почему-то мною недоволен. Может, это потому, что я задался такими вопросами, о которых и он, и его коллеги прежде не думали?
– Скажите, Илья Анатольевич, вы мною недовольны? Я что-то делаю не так?
– Эх, Сашенька! Ну как я могу быть недоволен своим лучшим учеником? Хотя в полной мере, наверное, я и не могу тебя считать своим учеником… Уж слишком ты… самостоятельный, – он по-доброму усмехается и пристально смотрит на меня. – Но если ты считаешь, что я тебе ещё что-то могу дать, то всё, чем я располагаю, в твоём полном распоряжении.
– Спасибо. Мне бы очень хотелось, чтобы мы с вами думали на все эти темы вместе. И ещё… Илья Анатольевич, я хочу, чтоб вы знали: я до конца своих дней буду вас почитать как своего Мастера. Если бы не вы, я никогда не смог бы сделать что-либо стоящее. Поверьте.
– Думаю, ты неправ, Саша… Твой единственный Мастер – это Кирилл Сергеевич Золотов. Ну а я… Будем считать меня как бы подмастерьем.
– Извините, но у меня своё мнение. Мастер может и должен быть в каждой области деятельности. Разве нет?
– А я с Сашкой согласен! – поддерживает меня Ванька. – Илья Анатольевич, вы для меня тоже стали Мастером, и Кирилл Сергеевич тоже! Каждый из вас даёт нам с Сашкой своё, ну а мы уже объединяем и то и другое в своей деятельности. Сашка, я верно говорю?
Во как стройно братишка завернул!
– Конечно, Ванюха! Так что от нашего с Ванькой воспитания вам, дорогой Илья Анатольевич, никуда не деться! – с улыбкой заключаю я и… зеваю.
– Ой, ребята, я сейчас скажу, чтобы жена вас кофе напоила, – встаёт с кресла хозяин.
– Илья Анатольевич, если можно… Пусть Сашка у вас на этом диване немного поспит. Ему надо.
– Ну что, Саша, дожил ты до того, что у тебя появился персональный лечащий врач, – Кох, усмехаясь, переводит взгляд с Ваньки на меня и обратно. – Тогда, Ваня, пошли с тобой попьём на кухне кофейку, а Саша приляжет. Давай, Саша, ложись.
Я не сопротивляюсь. Спать и в самом деле очень хочется. – Устал…
Дома Ванька сразу начинает расстилать кровать.
– Сашка, ты есть что-нибудь будешь?
– Ой, Ванюха, давай я сразу на боковую. Очень насыщенный день сегодня получился…
– Ну ты ложись, а я немного ещё почитаю. Я же на радостях несколько книг с собой прихватил!
– Что, уже претворяешь в жизнь нашу идею? – не дожидаясь ответа, устраиваюсь под одеялом.
– А ты думал, только ты один такой? Спи, давай!
* * *
Уже который день, когда не сплю, запоем читаю. Как всегда, когда я, будучи свободен от каких-то дел, наконец дорываюсь до книг, начинаю читать всё. Читаю я быстро, поэтому книги меняю часто. Читаю или перечитываю классику, читаю специальную литературу. И от этого я счастлив!
На улицу выходил пару раз, даже сам дошёл до магазина за сигаретами. Начал медицинскую практику. Пару раз пользовал одну из соседок с шейным остеохондрозом. Наш дом как-то истосковался без своих докторов, и соседи ловят удачный момент. Наше с Ванькой возвращение уже на скамеечках у парадных обсудили.
Со всеми своими созваниваюсь ежедневно.
Кирилл Сергеевич уже начал потихоньку привлекать меня к административным функциям. По телефону обсуждаю с благотворителями бюджет на следующий год. Опять будем покупать новое оборудование.
– Слушай, сегодня опять Волярский появился, – сообщает вечером за ужином Ванька.
– Чего он от тебя хотел?
– Он мне опять долго рассказывал про свои методы работы, убеждал в необходимости работать вместе…
– Тебе с ним работать вместе? – уточняю я.
– Не совсем. Он говорил, что все те, кто работают в этой области, должны объединиться и помогать друг другу. В том числе и энергетически. Он рассказывал о коллективной энергии больших залов, которые он якобы собирает, и как он этой энергией управляет.
– Погоди, погоди… Если я правильно понял, то он тебя вербовал в свою эту самую академию, так?
– Опять не совсем так! Я ему не нужен. Ему нужен ты! Он просил меня связать его с тобой. Слушай, он, по-моему, даже пытается меня гипнотизировать своим взглядом. Стараюсь в глаза ему не смотреть. Честно говоря, побаиваюсь.
– Ещё чего! Ты что, веришь во всех этих магов? Запомни: то, чем мы с тобой занимаемся, к их деятельности, слава Богу, не имеет никакого отношения.
– Сашка, ты что, считаешь, что я совсем Ванька-дурак? Я ему сказал, что мы с тобой как работали без их помощи, так и будем работать дальше.
– Гм… Опять за меня решения принимаешь! – я довольно хмыкаю и добавляю: – Правильные решения!
Вышел на улицу. Господи! Какое это счастье – топать по снегу, а не по полу! Слабость, конечно, осталась, но вернулась уверенность в движениях и пропало головокружение. Энергетика тоже почти восстановилась. Я это чувствую! Потихоньку двигаюсь к своей машине. Ванька как мой лечащий врач, а именно так в шутку он себя величает, даже разрешил мне сегодня покататься.
Сажусь за руль. Осторожно трогаюсь… Резина на моей машине летняя, надо учитывать. Да! Опыт не пропьёшь! Руки и ноги будто сами отрабатывают. Сколько сейчас времени? Ого! Уже почти четыре часа. Ванька, наверно, уже едет в Чистые Озёра. А почему бы, собственно, мне тоже туда не съездить? Каких-то сорок километров. Как же меня туда тянет! А-а, была не была! Изругают меня, конечно, за партизанство, но, как говорится, если нельзя, но очень хочется, то можно!
Выезжаю на шоссе. С моей летней резиной надо поаккуратнее. Ванька, когда я приеду, конечно, скажет… Так… Ванька… Похоже, он обо мне сейчас думает. Что-то его беспокоит. Чувствует, что я еду? Не похоже. Ладно, приеду – разберусь.
Въезжаю в знакомые ворота и подъезжаю к шлагбауму. Нахожу в бардачке пультик для открывания. Мне такой персональный ещё при установке сразу дали.
Ну вот, паркуюсь. Даже почти не устал. Всё-таки езда за рулём на меня всегда действует освежающе. Ванькин «Пежо», сосватанный ему Николаем Сергеевичем после того, как его Андрейка зашагал, уже стоит тут.
– Здравствуйте! – я вхожу в приёмный покой и делаю несколько шагов.
Охранник подскакивает и таращится на меня.
– Здравствуйте… Александр Николаевич…
– Да, это я, а вовсе не тень отца Гамлета, – улыбаясь, пожимаю ему руку. – Как у нас тут дела?
– Как всегда. В армии говорят – никаких происшествий не случилось! – оправившись от изумления, шутливо, но браво докладывает он.
– Александр Николаевич! Здравствуйте! А нам сказали, что вы дома в порядок себя приводите…
Оборачиваюсь. Шитова! Стоит поодаль, смотрит на меня и качает головой. Сейчас воспитывать будет.
– Здравствуйте, Елена Михайловна! – подхожу, ласково обнимаю и тихо говорю ей на ухо: – Только не сочтите, что я к вам пристаю…
– Да ну вас! Зачем вы так? Ваня говорил, что вы ещё очень слабы.
– Видимо, не совсем слаб, если всё-таки сам за рулём доехал. Ужасно без всех наших скучаю! И без работы – тоже.
– Александр Николаевич, мы знаем, какая у вас была работа, – серьёзно и как-то очень горько говорит она и добавляет: – Никому бы такой не пожелала.
– Надеюсь, всё теперь в прошлом.
– Дай Бог! Вы к себе или на второй этаж, к Кириллу Сергеевичу?
Похоже, пронесло.
– Пока к себе. А что это? Уже половина шестого, а приёма нет. Вон люди…
– К Ване опять этот гость приехал. Какой-то странный. И очень неприятный…
Сразу понимаю, почему у меня было беспокойство. Значит, в моём кабинете у Ваньки сидит этот самый президент…
– Ну ладно, Елена Михайловна, пойду выгонять гостя на правах хозяина. Пожалуйста, особого переполоха не устраивайте. С гостем разберусь, и мы ещё увидимся.
