«Я от него просто с ума схожу… – думала между тем Ирочка, любуясь лицом Артёма – оно казалось ей самым красивым, самым добрым и одновременно самым мужественным на свете. – Господи, и за что мне такое счастье?»
Счастье, впрочем, было с двойным дном. Совместные путешествия являлись безусловно приятной, но не регулярной составляющей их романа. В основном же они виделись нечасто, по выходным или после работы, и их свидания всегда заканчивались одинаково – Артём возвращался домой, к жене и маленькой дочке. Ирочка дала себе слово не требовать большего и не заводить разговоров о перспективах совместного будущего, но держать его получалось не так-то легко. Её, и без того впечатлительную и эмоциональную натуру, теперь постоянно кидало от эйфории к депрессии. Оставаясь одна, Ирочка с упоением предавалась своим страданиям, сидела на форумах любовниц (да-да, в Интернете были даже такие тематические форумы) и сочиняла упадочные стихи. Старшая сестра Нина, мудрая и проницательная женщина, советовала ей завязывать с сеансами мазохизма, и в красках рисовала всю безрадостность дальнейших отношений с женатым, но Ирочка, чьи щёки розовели лихорадочным румянцем, лишь отмахивалась от этих советов: да плевать! На всё плевать! Наступит завтра или нет, никто не знает, а сегодня она порхает на крыльях любви, и смакует эти мгновения украденного счастья…
Она с детства была такой – наивной, восторженной, порывистой и мечтательной. Нежный цветочек, тургеневская барышня – эти сравнения неизменно шли на ум каждому, кто с ней знакомился. Сёстры рано потеряли родителей – те погибли в автомобильной катастрофе, когда Ирочке было всего пять лет, а Нине тринадцать. Их воспитанием занималась тётка. Сразу же после школы Нина выскочила замуж, у неё появилась собственная семья, начались свои заботы. Поэтому тётка – старая дева, добрейшей души человек – всю энергию воспитания вложила в младшую племянницу. Ирочка росла, окруженная тёткиным вниманием и впитывая её идеалы. Не давай поцелуя без любви, не носи мини-юбки, не делай яркий вульгарный макияж, чтобы не уподобляться падшим женщинам… Дни напролёт Ирочка проводила в мире своих фантазий, обложившись книгами (у тётки была богатая библиотека). А ещё тётка научила её вязать и шить, и в этом деле у Ирочки обнаружились недюжинные способности. Подруги наперегонки заказывали у неё стильные разноцветные свитера, смешные милые вязаные шапочки с помпонами и оригинальные пёстрые шарфы.
Выбор высшего учебного заведения после школы за Ирочку сделала именно тётка. Так девушка оказалась в педагогическом институте, чтобы по окончании его получить диплом учителя младших классов и вернуться в школу – на этот раз в качестве педагога.
Мечтательности и наивности работа у Ирочки не отбила – поскольку она была учительницей у самых маленьких, ей не приходилось иметь дела с трудными неуправляемыми подростками. Детки её боготворили, даже за глаза звали «Ирочкой Васильевной» и готовы были есть с её рук. Она и сама обожала своих малышей, и когда случился первый выпуск, рыдали в голос все – и она, и ученики, и даже их родители.
Конечно, получала она за свою работу сущие копейки, но её учительское жалованье вкупе с тёткиной пенсией позволяло жить если не отлично, то хотя бы нормально. По крайней мере, они никогда не голодали и не сидели затянув пояса. А вот когда тётка внезапно скоропостижно скончалась, то, отплакавшись и проведя все необходимые церемонии, Ирочка с ужасом поняла, что на одну свою зарплату ей просто не выжить. Тут-то и пришлось вспомнить об умении шить и вязать. Если раньше она радовала подружек бесплатно, то теперь стала брать деньги за заказы. Никто не возражал – вещи у неё и впрямь получались отличные, практически дизайнерские.
– Замуж тебе надо, Ирусь, – вздыхала сестра Нина. – Нужен мужчина, который будет обеспечивать семью и заботиться о тебе, носить на руках, любить, ценить и уважать…
– Можно подумать, мужчины за мной просто в очередь устраиваются, – усмехалась Ирочка. – Где же его взять, такого – единственного, любящего и заботливого?
Дожив до двадцати четырёх лет, Ирочка умудрилась остаться невинной как младенец. У неё ни разу не было настоящего парня. В школе мальчики сторонились её из-за пресловутой скромности – их привлекали девочки яркие, раскованные, одетые и накрашенные на грани вульгарности. Правда, в восьмом классе у неё появился поклонник – тихий очкарик Виталик из параллельного класса, но его обожание не льстило, а докучало ей. Он таскался за ней по пятам как привязанный и тоскливо вздыхал. Воспитание не позволяло Ирочке грубо отшить незваного кавалера, и дошло даже до того, что она стала прятаться от Виталика по школьным углам, а завидев его субтильную фигурку издали, тут же удирала.
В педагогическом институте было предсказуемо негусто с мальчиками. На их курсе училось всего два парня, один из которых был практически копией Виталика, а второй – вполне симпатичный – недолго продержался в холостом статусе, так как его быстро прибрала к рукам староста курса, девушка не столько красивая, сколько решительная и боевая.
В школе мужчин-учителей тоже было – раз-два и обчёлся. Лысый толстый физрук, женатый на завучихе, сутулый занудный трудовик и молодой информатик, про которого ходили упорные слухи, что он гей.
В общем, Ирочка, наверное, рисковала повторить женскую судьбу своей покойной тётки, но…
Она встретила Артёма.
Это случилось позапрошлой осенью, в начале сентября. Ирочка купила в супермаркете большой спелый арбуз, но не успела сделать и десяти шагов от магазина до дома, как пакет внезапно порвался. Арбуз вывалился на асфальт и разбился, явив миру свои красные сахарные внутренности, а Ирочка растерянно замерла над ним, не зная что делать. Не так часто она могла позволить себе лакомиться дынями и арбузами, и поэтому происшествие буквально выбило её из колеи. К тому же у неё вообще выдался неудачный день в школе, ей нахамила техничка-уборщица, и надолго остался неприятный осадок. Ирочка и сама не поняла, как такое могло с ней случиться, но факт остаётся фактом – ещё раз взглянув на остатки арбуза, она закрыла лицо ладошками и по-детски беспомощно разрыдалась.
– Ну-ну-ну, милое дитя, что же вы так убиваетесь, – раздался рядом с ней приятный мужской голос. Убрав руки от лица, Ирочка с подозрением уставилась на обратившегося к ней мужчину – стройного, ухоженного, привлекательного. Она жалобно шмыгнула носом и, покраснев со стыда, виновато оправдалась:
– Арбуз разбился…
– И правда, какая страшная беда, – покачал головой мужчина, но в голосе его не было и тени издёвки, лишь едва заметные лукавые искорки плясали в его тёмных глазах. – А давайте, я сейчас куплю вам новый, но вы пообещаете мне, что больше не будете плакать!
Ирочка смутилась.
– Ну, что вы… – залепетала она. – Не надо. Сама не знаю, что со мной… Вообще-то я не склонна к истерикам. Сейчас пройдёт.
– Ну, отчего же не надо, – мягко возразил мужчина. – Поверьте, мне это будет только приятно. Кстати, меня зовут Артём, а вас?
Ирочка даже опомниться не успела, как новый знакомец выбрал для неё самый красивый, самый спелый арбуз – и не просто выбрал, но и любезно помог донести до дома.
– Надеюсь, вы больше не станете рыдать из-за таких пустяков, – стоя на пороге её квартиры, улыбнулся Артём, и его глаза излучали тепло и симпатию. Ирочка чувствовала такую безумную благодарность по отношению к своему рыцарю, такую признательность, что хотела непременно его как-нибудь отблагодарить.
– А давайте, я вас чаем напою? – предложила она первое, что пришло ей в голову. Артём внимательно посмотрел на девушку. Не было в её вопросе ни банального женского кокетства, ни хитрости, ни коварства с далеко идущими планами – это было простое, искреннее желание угостить чаем мужчину, который помог ей в трудную минуту.
– С удовольствием! – так же искренне согласился он.
Пока хозяйка суетилась на кухне, занимаясь приготовлениями к чаепитию, Артём осмотрел жилище. Скромненькая однокомнатная квартирка была обставлена простенько, но со вкусом. Однако от его цепкого взора не укрылись ни старая мебель, ни отсутствие дорогой техники, ни даже то, что к чаю Ирочка подала сушки с маком, сухарики с изюмом и варенье. Однако эти самые сушки показались ему самым изысканным десертом – настолько его очаровала сама хозяюшка. Она же смотрела на него чуть ли не с благоговением.
Они очень душевно почаёвничали, а затем Артём уехал домой. Но на следующий день он неожиданно вновь появился у Ирочки, без предупреждения, без звонка (да и как он мог позвонить, если даже не знал номера её мобильного?). Приехал с полными сумками продуктов, и ему пришлось выдержать целую битву, чтобы она, наконец, согласилась от него это принять.
– Я просто хочу, чтобы ты хорошо ела, дитя, – сказал он ей. – Только взгляни на себя в зеркало – светишься насквозь.
