– Ты его рассмотрел? – спросил Данил Антонович.
– Как? Он меня стукнул по голове. Когда я очнулся, обнаружил себя в этом месте, в этом положении.
Я взяла ножницы и разрезала веревки.
– Я сейчас, – Яшка вскочил со стула и ринулся в туалет.
– А где же твой мастер? – улыбнулся его ретивости мой шеф.
– Связал Яшку и убежал, – засмеялась с облегчением я. Интересно, это сделал Артемьев или все-таки стекольщик?
– У тебя все в порядке?
– Вы же видите стекло вставлено. Яшка заберет вещи и уйдет.
– Тогда мне пора, – он торопливо попрощался и исчез за дверью.
Я с облегчением закрыла за ним дверь. Объяснение с Яшкой казалось мне гораздо более спокойным занятием, чем выяснение отношений с шефом по поводу Артемьева. А все-таки интересно, кто же это так Яшку приласкал? И почему ни мастер, ни Артемьев меня не дождались? Я же оставила Артемьеву ключи! Как он мог уйти и оставить дверь открытой?
– Ну, рассказывай! – приказала я моему бывшему жильцу, когда он показался.
– Что рассказывать? – хмуро огрызнулся он.
– То, что ты не хотел рассказывать при посторонних. Зачем ты приходил?
– Хотел с тобой поговорить.
– Дверь была закрыта?
– Да, – потом он вдруг потрясенно посмотрел на меня – Я запер ее за собой! И начал собирать свои вещи, пока ждал тебя.
– И ты ничего не слышал?
– Откуда? – он показал на наушники, которые висели у него на шее.
Понятно. Когда мой друг слушал музыку, к нему мог незаметно подобраться даже стратегический ракетный бомбардировщик. Яшка шлепнулся на стул, к которому был несколько часов привязан и задумался.
– Я думаю, что это был тот настоящий жилец, у которого был ключ от квартиры Клеопатры Ильиничны, – наконец, глубокомысленно изрек он. Было заметно, что мой приятель гордится своими дедуктивными способностями. Я мысленно улыбнулась, и не стала его разочаровывать. Хотя его мог принять за грабителя и Артемьев, который видел Яшку только однажды и в совершенно другом обличии, и мастер, вставлявший стекла.
– И еще, – серьезно добавил он. – Мне кажется, что кто-то обыскивал дом.
Скорее всего, этим тоже мог заниматься любопытный Артемьев, но я снова не стала переубеждать Яшку. Все равно, он ничем мне не мог помочь.
– Ты получила электронную почту?
Я кивнула.
– И о чем там?
«Понятно, у Яшки тоже туговато с английским,» – мысленно улыбнулась я и рассказала о наших открытиях.
– Может, этот запрос был очередным заданием по английскому языку?
– Но зачем ей было узнавать, был ли женат какой-то американский военный восемнадцатого века?
– Не могу понять. Думаю только, что к исчезновению моей сестры это письмо отношения не имеет. У тебя что-нибудь от головной боли есть? Этот тип меня так приласкал…
Я отрицательно покачала головой. Мне было жаль Яшкину голову, но обзавестись аптечкой я еще не успела. Он вздохнул, еще немного помолчал и, наконец, неловко спросил:
– Может мне остаться сегодня ночевать? Вдруг этот «постоялец» еще раз придет?
– Брось. Я закроюсь на цепочку. Не хватало мне еще бояться какого-то испорченного подростка.
– Как знаешь. Может, хотя бы чаем напоишь на прощанье. Я просидел у тебя довольно долго.
– Заметано. Только ты же знаешь, что чай будет без заварки и сахара. Подумать о стратегических запасах мне сегодня как-то было недосуг.
Яшка засмеялся.
– Ты в своем репертуаре. Нет, чистый кипяток мой желудок не уважает. Ну, что ж. В таком случае у меня нет больше никаких причин задерживаться.
– Угу.
Мы медленно двинулись к выходу. Я уже мысленно расслаблялась за чтением почты, вынутой из ящика Клеопатры Ильиничны, но нынешний день сыграл со мной еще не все свои шутки. Прощаясь уже у выходной двери, мы услышали шум подъезжающего автомобиля. Кто-то дернул за ручку двери. Мы замерли. Света в окнах с этой стороны дома не было, и человек снаружи начал что-то делать с дверным замком.
– Тсс… – прошептал Яшка и снял с вешалки старый зонтик Клеопатры Ильиничны, поднял его и приготовился к защите. Его голова болела, а память о нескольких часах, которые он провел в обнимку со стулом, взывала к мести.
Дверь медленно приоткрылась, но никто не вошел, только знакомый голос весело проговорил:
– Прошу не делать резких движений. Это я – Артемьев. Я знаю, что ты дома.
Яшка опустил зонтик. А рука Артемьева зажгла в прихожей свет. Он держал пакет с едой.
– Хозяйка, принимай продукты.
Наш неожиданный гость бесцеремонно вручил мне пакеты и начал раздеваться. Яшка посмотрел на меня и сделал движение по направлению к выходу. Однако я нахально встала ему на ногу, и он покорно взял пакеты из моих рук.
– Если о тебе не позаботиться, ты умрешь от истощения, – весело продолжал Артемьев. – Здравствуйте, молодой человек. Вы, если я правильно понимаю, Яков, Маришин жилец.
– Которого Вы огрели по голове, прежде, чем уйти из дома, – едко заметила я.
– Не верьте инсинуациям этой женщины, – все так же жизнерадостно продолжал Артемьев. Настроение у него было веселое. – Я сегодня очень плодотворно провел день. И если меня, наконец, накормят, я расскажу, кто огрел твоего постояльца по голове.
Яшка моментально раздумал уходить, а я ускоренным маршем двинулась на кухню. Оба мужчины приняли горячее участие в приготовлении ужина, и вскоре мы уютно сидели втроем на маленькой кухне, единственной современной деталью которой было новое и потому неприлично чистое стекло в окне. Впервые за целый день я вспомнила, что ничего, кроме кофе с булочкой в обеденный перерыв, у меня во рту не было. И удивляясь своему аппетиту, составила достойную компанию остальным двум едокам.
– Как приятно видеть, что существуют еще девушки, которые не соблюдают диет! – насмешливо восхитился Артемьев – Стоило скупить половину супермаркета, чтобы насладиться таким зрелищем.
– Это потому, что для нее процесс принятия пищи носит не регулярный, а случайный характер. Во всяком случае, за эту неделю я впервые вижу, как она ест. Мне кажется, ей просто лень этим заниматься, – поддержал Артемьева Яшка.
Они оба с удовольствием пронаблюдали, как щеки мои постепенно становятся пунцовыми, переглянулись и неприлично громко захохотали. Такое мужское взаимопонимание сильно ударило по моему самолюбию, я торопливо проглотила полупережеванный кусок бутерброда и постаралась перевести разговор в нейтральное русло.
– Вы обещали рассказать что-то интересное, – голос у меня прозвучал обиженно, и мои собеседники снова захихикали.
– С какого места начинать? – невинно спросил Артемьев.
– Сначала. Как вы могли уйти и не оставить мне ключ?
– Это не начало. Но до этого момента я еще дойду. Итак, сначала. Я остался дожидаться, когда твой стекольщик вставит стекло.
– И еще раз обыскать этот дом, – я уже немного пришла в себя, и голос у меня на этот раз прозвучал насмешливо. – Нашли что-нибудь новенькое?
– По-моему, ты против этого не возражала. Но, к сожалению, я ничего нового не нашел. Кстати, перевела ли ты свиток?
Я отрицательно покачала головой.
– Хорошо, я продолжу. После того, как я выпроводил стекольщика, решил заглянуть в холодильник. Думаю, я имел на это право, после трудов праведных. Что я там нашел, ты догадываешься.
Яшка хмыкнул.
– Время до окончания твоего рабочего дня еще было достаточно, и я решил съездить в магазин. Вся операция заняла у меня полчаса времени. Преимущество небольшого города – все близко. Однако, когда я подъезжал к твоему дому, увидел, что кто-то выходит из дверей. Этот некто подозрительно торопился, и я решил проследить за ним. Дождавшись, когда он пройдет мимо машины, медленно двинулся следом.
– Вы выяснили, кто это был? – спросил Яшка.
– Я его не узнал, но, скорее всего, это тот, кто, как вы утверждаете, огрел вас по голове. Пока не знаю, кто он. Но теперь знаю, где он живет.
Яшка побледнел и приподнялся со стула.
– Где?
– Нет. Так дело не пойдет. Вендетту я не допущу. Кто бы ни был этот человек, я не хочу, чтобы на моей совести появился труп.
– Клянусь, он в полной безопасности. Может, я его знаю.
Артемьев кивнул головой и назвал адрес.
– Нет, – опечалился Яшка, – адрес мне не знаком.
– Завтра мы можем поехать к нему вдвоем и узнать, кто он и зачем приходил. Завтра суббота. Предлагаю Вам провести ее в приятной беседе.
– Как это вдвоем? А меня, вы считаете, это не касается? – возмутилась я.
– О! Я всего лишь оговорился. Мое предложение относится и к тебе, – быстро исправился Артемьев.
Идею мы приняли с энтузиазмом. Особенно я. Мне, после неожиданно сытного ужина страшно хотелось спать. Не обращая внимания на красноречивые взгляды Артемьева и вопросительные Яшкины, я постаралась выпроводить обоих моих гостей, как можно скорее. Их обществом я также была сыта на год вперед.
Оставшись в благословенном одиночестве, уютно устроившись на своем разговорчивом диване, я торопливо вытащила из сумки почту Клеопатры Ильиничны.
