– Ты где, мать твою? Просила же не опаздывать!
– Я уже у метро, не ори. Буду через четыре минуты.
Я подошла к кулеру, налила себе стакан воды, залпом выпила. Потом еще один. Тоже залпом. Руки у меня тряслись, и я облила себе ноги.
Разозлилась.
Кинула одноразовый стаканчик в корзину для мусора и села на стул. За дверью послышались торопливые шаги, и в комнату воровато заглянул Мартынов.
– Все в порядке?
– Ага. Хвоста за собой не заметил? Сережка оглянулся.
– Да вроде нет… А что случилось? Я полезла в сумку за сигаретами.
– А ты не знаешь? За тобой Шуба слежку установил. Сказал, что понял, кто у него бабки тырит. И еще сказал, что тебе пиз… В общем, попал ты, Мартын.
Мартынов расслабился.
– Не смешно. Нас вообще-то сегодня уволить должны… Я прикурила сигарету.
– Не успеет, я ж тебе сказала. Но времени у нас с тобой в обрез. Быстро собирай в сумку все, что нам нужно для дальнейшей работы: прайсы, списки клиентов и поставщиков, ну и что там еще найдешь.
Мартынов уставился на меня.
– И что дальше?
Я выбросила недокуренную сигарету в окно.
– А дальше будем работать сами. Как раньше. Я зарегистрирую фирму, все улажу, найду нам офис… В общем, я тебя в дерьмо втянула – я и вытащу. Согласен со мной работать?
Вместо ответа Мартынов начал быстро запихивать в пакеты папки и бумаги. А я тем временем пододвинула к себе рабочий телефон.
– Алло, Софья Павловна? Это Ксюша. Сонечка Павловна, сегодня уже двадцатое число… Ага, насчет реализации. Сейчас точно скажу: тридцать восемь двести. А, поняла. Нет, я сама подъеду. До свидания.
Положила трубку и тут же набрала еще один номер.
– Натан Евгеньевич? Это Ксюша. Не отрываю вас? Вот и славно. Натан Евгеньевич, как там у вас с оплатой позапрошлого заказа? Можете, да? Ага, сорок шесть четыреста. Документы, конечно, привезу. Задним числом? Нет проблем, сделаем. Где-то через час можно? Нет, я не смогу, Сережа подъедет. Все, договорились. До свиданья.
Я отодвинула телефон и выдернула шнур из розетки. Всё. На сегодня работа закончена.
У двери стоял Мартынов, нагруженный пакетами с документами.
– Ксень, а Шуба тебя не убьет?
Я достала из сумки запечатанный конверт, положила его на стол, окинула взглядом стены и повернулась к Мартынову.
– Замучается пыль глотать. Поехали.
– Куда?!
– На улице нас ждет Руслан, курьер. Отдашь ему пакеты и двигай в Митино, к Натану Евгеньевичу. Возьмешь у него бабки и езжай ко мне домой. Я еду к Софье. Через два часа встретимся у меня. Мобилу отключи. Все понял?
Мартынов кивнул:
– Угу. Надеюсь, ты понимаешь, что делаешь. Я ухмыльнулась:
– Терять мне уже нечего.
Я ехала в такси, крепко прижимая к себе сумочку с деньгами, и думала о том, что сейчас Шубин сидит за моим столом и читает письмо, которое я писала вчера вечером полтора часа. Начиналось оно красиво: «Виктор, это называется „играть на опережение“. Оставим в стороне детали и посмотрим фактам в глаза: ты собрался закрыть контору, а нас с Сережей кинуть. И, наверное, у тебя это получилось бы, если б я не сделала это на час раньше тебя…»
Я прикрыла глаза и посмотрела на телефон, зажатый в руке. В ту же секунду он зазвонил. Я выдержала десять секунд и нажала кнопку приема.
– Да?
– Я что-то не понял, – послышался голос Шубина, – ты что, сука, на бабло меня кинула?
Я глубоко вдохнула и ответила:
– Как неинтеллигентно, Витя. Даме – и в таком тоне…
– Дама? – завизжал Шубин фальцетом. – Дама? Да ты.. Ты тварь и мразь! Я ж тебя из-под земли достану, суку такую! Ты мне вернешь все до копейки, и еще должна будешь столько же! Ты поняла меня, шваль?
– Зачем из-под земли ? Ты знаешь, где я живу. Приезжай, поговорим. Только выпей сначала валерьянки. До встречи, Витя.
Я положила трубку и тут же набрала номер Димки.
– Димуль, ну что? Новости есть?
– Есть! – Генри заорал так, что у меня зазвенело в ухе. – Есть! У меня воспаление легких! Не рак, не малярия! А всего лишь двустороннее воспаление!
Напряжение, не отпускавшее меня несколько дней, вдруг сдулось, как воздушный шарик.
Я засмеялась и заплакала одновременно.
– Дим, ты как в том анекдоте… Когда из лаборатории выходит мужик с бумажкой и плачет: «Все, это конец. У меня СПИД», за ним второй, тоже в слезах: «Пойду утоплюсь, у меня СПИД», а за ними третий выскакивает, бумажку свою целует: «Ура-ура! Сифилис!»
– Ксень, если б ты только знала, как я боялся…
– Я? Да если б только ты знал, как я боялась. Теперь уже могу тебе признаться: я смертельно боялась потерять тебя…
– Ну все, родная, теперь можешь спать спокойно. Диагноз поставили и меня тут уже начали усердно лечить. Знаешь, температуры уже нет, и я сегодня поел.
Я достала из-под футболки цепочку с крестиком, приложила его к губам.
– Слава тебе, Господи… Ты что-нибудь еще поесть хочешь? Тебе привезти что-нибудь?
– Не надо, Ксюш, не траться. У меня всего полным-полно. Ты сегодня ко мне приедешь?
– Обязательно, солнце. Но попозже. Тут небольшие дела по работе.
– Хорошо. Я буду тебя ждать. И… Я люблю тебя, маленькая.
– Я тебя тоже. До встречи, Димуль.
Таксист остановился у моего дома. Расплатившись, я вышла из машины и набрала номер Руслана.
– Русик, ты где?
– Как договаривались, в кафе у дороги. Ксень, я тут кофе с чебуреком…
– Забей. Щас оплачу. Жди, через минуту буду.
Забрав у Руслана пакеты с документами и оплатив его счет, я протянула ему тысячу рублей.
– Держи. Спасибо за помощь. И вот такой вопрос сразу: будешь у меня работать?
– Спасибо, Ксень. Конечно, буду. Как откроешься – звони, приеду. И ребят еще приведу, если нужно будет.
Дома я бросила пакеты в угол, не снимая обуви, прошла на кухню, открыла морозилку, вытащила оттуда бутылку водки, плеснула себе в кружку и залпом выпила. Потом посмотрела на часы и позвонила Мартынову.
– Ты где?
– Скоро буду.
– Я не спрашивала тебя, когда ты будешь. Я спросила, где ты.
– У метро уже. Буду через пять минут. Шуба звонил?
– Да.
– А…
– Всё. Подробности потом. Жду.
Еще полчаса у меня ушло на разговоры с Сережкой, обсуждение деталей и раскладывание по кучкам денег. Нужно было купить готовую фирму с пакетом документов и бухгалтерским сопровождением и кассовый аппарат, нужны были деньги на аренду офиса и покупку мелкой бэушной офисной техники. После тщательных подсчетов выходило, что денег, взятых у Шубина, нам не хватает.
– Ничего, возьму кредит, – подытожила я и хлопнула Сережку по плечу. – Езжай домой, отдыхай. Завтра я тебе позвоню. А сегодня меня не трогай, мне еще в больницу нужно. Блин, где бы сил взять, а?
Сережка встал, по-братски обнял меня.
– Ксень, я тобой горжусь. Я бы так не смог…
– Смог бы. Если б тебя обстоятельства раком поставили. Дай Бог, чтоб у тебя такого не было. Ну все. Дуй домой.
Закрыв за Мартыновым дверь, я снова плеснула себе водки, выпила, вышла на улицу и поймала такси:
– Метро «Волжская», пятьсот.
– Садись.
На часах было два часа дня. Успеваю.
Я вошла в палату, и наклонилась к Димке за поцелуем.
– Мне уже намного лучше, правда! – Генри отложил в сторону книжку и приподнялся на локтях: – Два раза сегодня ел, температура тридцать семь и три.
Я присела на край койки и взъерошила Димке волосы.
– Это самая приятная новость за весь сегодняшний день. Кстати, я тебе тут чистое белье принесла, папины спортивные штаны и свитер теплый. У вас тут холодно очень.
– Спасибо, Ксюш. Слушай, а ты мне сигарет не купила?
– Купила. Но не отдам, пока не поговорю с Марчелом. Если он скажет, что нельзя, – прости, но не дам.
Димка фыркнул:
– Смешная… Будто я тут сигарету не смогу стрельнуть. Так какая тебе разница?
– Большая. И ты не будешь ни у кого стрелять, если я попрошу. Так, давай переодевайся в чистое, грязное кинь в пакет, я постираю. А я пока пойду к Марчелу схожу.
Обратно я вернулась минут через пятнадцать и протянула Генри пачку сигарет.
– Бери и ничего не спрашивай. Он обрадовался, как ребенок.
– Ой, спасибо! Пойдем, покурим? На лестнице было темно.
– Что там у тебя с работой? – спросил Генри, жадно затянувшись.
– Ничего. Все в порядке.
– С Шубиным своим разобрались?
– Ага. Я его сегодня кинула почти на сто штук.
Генри поперхнулся и долго откашливался. Я молчала.
– Ты?! Кинула?!
– Я. Кинула. Выбора не было.
– А дальше что?
– Дальше откроем с Сережкой свою фирму. Будем работать сами на себя. В жопу всяких Шубиных. Сами с волосами.
Димка затушил окурок, подошел ко мне и вдруг крепко, до боли, обнял.
– Бедная ты моя девочка… – шептал он, целуя мои волосы. – Да что ж ты все одна-то, а? Да еще я, дурак, свалился не вовремя… Знаешь, мне порой так стыдно бывает… Вроде я же мужик… А на деле выходит, что по сравнению с тобой я девка сопливая… Ты у меня очень, очень сильная.
Я легонько оттолкнула Генри и поправила волосы.
– Я тебе сейчас тайну одну открою. Я не сильная. Я – страшное ссыкло. Все, что я в своей жизни сделала, – от страха. А было б у меня все шоколадно – я бы и пальцем не шевельнула, а свалила бы все проблемы на тебя.
