– Пять лет… нет, четырнадцать! А вы? Вы её так просто отпустите?
– Что я? Я люблю Верочку. Но, если она захочет, препятствовать не стану. У меня есть сын. Был муж. Кстати, мой сынок влюблён в нашу Веру. Мальчишка!
– Сколько ему?
– Двадцать.
Я прикинул в уме – выходила не очень большая разница в возрасте. В сердце шевельнулось что-то, похожее на ревность.
– А она? – поинтересовался я.
– Она относится к нему, как к другу. А он готов выслушивать её часами и вытирать сопли. Сколько раз я говорила ей, что мужчина предназначен для действий, а не для сопереживания. Если хочется выплакаться – лучше идти ко мне. Не порть мне ребёнка.
– Хотел бы я оказаться на месте вашего сына…
– Тебе нравятся женские слёзы?
– Это Верины слёзы. Я хочу сам их вытирать, хочу, чтобы она меньше плакала.
– А сможешь? Выдержишь? – Наталья посмотрела на меня с недоверием.
– Что именно?
– Бесконечные проверки на прочность в первые годы совместной жизни. Ты это заслужил. Капризничая, устраивая сцены, ведя себя алогично – она подсознательно будет испытывать тебя. Очень часто мужики ломаются, не выдержав таких проб. Хотя для того, чтобы женщина испытывала к тебе уважение, пусть даже тщательно скрываемое, нужно всего лишь пытаться понимать и чувствовать её, сопереживать и, оставаясь мужчиной, никогда не опускаться ниже её уровня. Я имею в виду отношения.
– Я выдержу. Вера – смысл моей жизни!
– Громкие слова. Не люблю! – Наталья поморщилась. – Так почему же четырнадцать лет назад ты бросил её? Потому, что она не была такой красавицей?
– Скорее, тогда я ещё не был готов к отношениям. Только развелись с женой…
– Верю. Мужчины очень слабые и ранимые существа, поэтому вам проще сбежать от женской любви… и зачастую вы так и поступаете. Впрочем, также, как и мы бежим от любви мужской. Это происходит или от разочарования в прошлых отношениях, или от страха будущих отношений, или это элементарное непонимание женской души. Во всех случаях – это комплекс. Комплекс неудачной любви.
– Да. Но теперь знаю по себе – избавить мужчину от этого комплекса может только женщина.
– Как посмотреть? Каждый получает то, что хочет получить. Я сейчас читаю «Белые ночи» Достоевского, у него там про это хорошо написано, – именно так, как бывает в жизни… а как ты относишься к Достоевскому?
– К Фёдору Михайловичу? – Я был очень удивлён вопросом. – Он гениальный психолог.
– Читал что-нибудь?
– Конечно, читал… и кое-чему даже пытаюсь у него учиться.
– Чему, например?
– Умению выстраивать сюжет. У него всё начинается с каких-то мелких недоразумений, и постепенно события нарастают, как снежный ком. Фёдор Михайлович «наращивает ток», пока не «заискрит проводка».
– А я люблю перечитывать его «Карамзиных», «Бесов», «Дневники». Его произведения – как напоминание о хрупкости мира и о том, что может произойти с людьми, забывшими о любви и милосердии. Пишет не просто, но мудро и красиво.
– Да. Его основная идея – «Без Бога всё позволено». Вместе с идеей Бога летит к чертям идея человечности и всего человечества. И ещё «Жизнь задыхается без цели» – очень точная его формулировка.
– Есть у Достоевского и другая ясная идея – «Жизнь – страдание». Фёдор Михайлович даёт понять, что нет других причин и источников страдания, кроме самого человека, потерявшего духовность. Ведь духовность она или есть, или её нет. Обращение к Богу – вещь для человека интимная. А наша нынешняя псевдорелигиозность – сплошной бизнес!
– Сейчас всё – бизнес. Если не всё продаётся, то всё покупается. Достоевский говорит, что счастье не в наживе, не в политике и революционных метаниях, а в обычных человеческих отношениях. Я полностью с ним согласен. Дороже человеческих отношений может быть только сама человеческая жизнь.
Наталья подарила мне первую тёплую улыбку.
– Верунчик мне о тебе рассказывала. Вижу, не соврала – умный ты парень, Гриднев.
– Спасибо. Но не всегда удаётся не быть дураком.
– Значит, ты понимаешь, как опасно в выстраивании отношений доверять себя другому? Спешка тут не нужна.
– Это как открыть дверь в собственное сердце. Может быть очень больно, когда туда войдут в грязной обуви.
– И даже смертельно. И на это надо решиться.
– Понимаю.
– Хорошо, что понимаешь. – Хозяйка дома испытующе посмотрела на меня. – Зачастую женщины ведут себя холодно с мужчинами оттого, что чувствуют свою незащищённость или просто боятся. И запомни ещё одно: любовь не терпит многословия. Ей нужны поступки. Скажи мне честно, Виктор – ты любишь Веру так, что готов для неё на многое?
– Готов на всё! Именно так! – Я выдержал прямой взгляд Натальи.
– А как ты считаешь, ты хорошо знаешь её?
– Думаю, что не знаю совсем, – признался я. – Иногда боюсь что-то не так сказать или сделать. А как поступить правильно – не знаю. Глаз её зелёных боюсь.
Хозяйка дома очень внимательно смотрела на меня, принимая какое-то важное решение. Потом произнесла:
– То, что я сейчас сделаю, – знаю, Вера никогда мне не простит. Но, по-моему, ты должен это увидеть, Виктор.
Наталья поднялась с дивана, вышла в другую комнату и принесла оттуда ноутбук.
– Это Верин, – сказала она, устанавливая ноутбук на журнальный столик и открывая его. – Здесь её записи. Правда, она за них уже неделю не садилась. Вижу, мечется, а писать не садится. Читай вот отсюда…
Передо мной открылась одна из трёх последних страниц файла под названием «Дневник». Записи велись по датам и отделялись красной строкой. Судя по времени, это были записи последних двух месяцев.
«Мне исполнилось 30. Половина жизненного пути пройдена, надо подумать о том, как жить дальше… Многого добилась – профессия, карьера, квартира, достаток, уважение коллег и внимание мужчин. Иногда – даже слишком повышенное. Всё это пришло в мою жизнь… но зачем эта ностальгия по прошлому? Не знаю, может быть, я застряла там, в том времени, но так не хочется расставаться с юностью и превращаться в обыкновенного, серого, зацикленного обывателя с горой надуманных проблем. Хочется открытых эмоций, ощущений влюблённости… и всё же приходится делать лицо, притворяться взрослой и всё отрицать. Не поймут. Не оценят. Никому твои проблемы не нужны. Вот и не получается всё объединить в одной жизни. Но если устраивает подобная форма несвободы – что ж, живём дальше. Но правда в том, что от себя не убежишь, и однажды всё равно всё это вылезет где-то и чем-то… уж пусть лучше такими вот мыслями, чем разрушительными действиями. Хотя, возможно, по отношению к нему так было бы правильней. Одна небольшая проблема в том, что не могу сделать ему больно. И не хочу.
Я всему учусь сама, но никогда не отказываюсь от мудрых советов! Хорошо, что в моей жизни есть человек, который может подсказать, посоветовать… Наташа. Многое пришло в мою жизнь благодаря ей – моему ангелу-хранителю, моей наставнице… Но сейчас всё стало сложным. Я люблю Наташу. И очень благодарна ей за всё! И она знает это. И пусть причина нашего знакомства была невесёлой, но этот удивительный человек не прошёл мимо. Тогда она стала для меня всем… Наверное, так всегда и происходит… не важно, что твердят о нравственности. И сейчас она знает, как я нуждаюсь в её заботе и понимании, особенно когда бывает плохо. Когда-то давно я нашла их в ней – в человеке со стороны, и сейчас она не оставляет меня. Наверное, я очень счастливая. Но Виктор… причём тут Виктор? Почему у меня всё чаще ёкает сердце, когда вижу на улице мужчину и женщину, гуляющих с ребёнком. Почему во сне меня целует мужчина, хотя рядом моя Наташа… Странно, но с появлением Виктора со мной происходят необъяснимые вещи… Не понимаю… не понимаю ничего!»
«При всём видимом благополучии вдруг осознала, насколько я одинока, ведь никому кроме своего ноутбука – хранителя моих тайн – не могу рассказать о своих сомнениях и страхе. Вроде, всё как всегда, но что-то очень тяжело.
Сегодня мне сделали разнос на Совете Директоров за снижение процента продаж за квартал. Всё ещё прихожу в себя. Тяжко. Но надо жить дальше. В жизни реальной я вряд ли решусь кому-то рассказать, что у меня на душе. Здесь всё проще – никто не рассмеётся в лицо, не поругает. Хотя без трудностей невозможно развиваться дальше, критика – это толчок к совершенствованию, к открытию, быть может, новых возможностей и способностей в себе. Ругают ведь не за мысли, а за поступки – а как раз о моём внутреннем мире никому ничего не известно, поэтому я благодарна за то, что могу смело писать то, что думаю, не зацикливаясь на форме изложения.
Вчера закончила читать сборник рассказов Виктора Гриднева о любви. Излагает красиво, пишет легко, проникновенно. Хочется думать, что он в душе именно такой, как и его герои. Хотя, возможно, – и даже скорее всего! – это не так. Просто человек умеет красиво писать. Настолько талантливо, что может достучаться до давно спрятанного в каком-то дальнем уголке женской души чувства, которое так и осталось невостребованным и неистраченным… И пусть мои мысли не будут такими красивыми, но какие есть – без вычурности, где-то наивные, где-то больные, хромые, зато из души. Я не могу так красиво писать… как Виктор. Но для дневника это и не нужно. Ведь я разговариваю сама с собой. Порой ничего не пишу месяцами, даже и не думаю об этом, потому как желание вести дневник возникает исключительно в моменты падения или взлёта. Возможно – тоски. И, даже если строчки получаются грустными и трагичными, – в этот момент я абсолютна счастлива! Даже этой грустью, своей печалью – просто потому, что живу и способна чувствовать».
