– Спасибо, без тебя бы мы не догадались этого сделать, – буркнула Алина и, не прощаясь, пошла в корпус.
Концы нашлись быстро. В этот день на рецепции дежурил юноша, чье дежурство было и той ночью.
– В половине первого ночи прибежал сосед господина Иванова, – вспомнил он, – господин Ярцев. Он сказал, что его сосед поскользнулся на скользкой плитке, сильно разбился, ему нужна медицинская помощь. Я вызвал врачей из города.
– В половине первого ночи? – «Мы заходили в бунгало Иванова в одиннадцатом часу. Значит, Иванов пролежал на кафельном полу не меньше часа». – А почему так поздно? До этого времени он не видел, что его сосед истекает кровью?
Юноша как-то странно на меня посмотрел. Я поняла, что сболтнула лишнее. Откуда мне знать, когда произошло преступление? Как бы он не донес на меня в полицию.
– Я к тому, что вроде бы пожилые люди, а ведут себя словно им по двадцать. Танцы-шманцы, из баров не вылезают. Отсюда и головокружения, сердечные приступы и прочее.
– Здесь все так себя ведут, – пожал плечами юноша.
– И всех в гробах увозят? – хмыкнула Алина.
– Нет, такое в нашем отеле впервые. Никто не помнит, чтобы столько несчастных случаев произошло за такой короткий период.
– Это наталкивает на размышления, – пробурчала Алина на русском. – Пошли, Марина.
– Погоди, – сказала я Алине и вновь повернулась к юноше. – Господин Ярцев сдал номер?
– Да, два часа назад он уехал на такси в аэропорт.
«Догонять поздно. Скорей всего он уже прошел регистрацию и сидит в недосягаемой для нас зоне. Но еще есть время позвонить Воронкову, чтобы тот его встретил. Не только из нашего аэропорта можно попасть на Сейшелы. Из соседних областных центров тоже летают чартерные рейсы. Если Ярцев решил приземлиться в соседнем городе, а это три – четыре часа езды на автомобиле, то Воронков вполне успеет. Надо только узнать в каком аэропорту Ярцев приземлится», – подумала я и спросила:
– Не знаете, каким рейсом он улетает?
– Он ничего не говорил. Сдал ключи и сел в такси.
– Так позвоните и узнайте, в какой город сегодня летят самолеты! – приказала Алина.
Юноша снял трубку.
– Рано утром один самолет улетел на Москву. Сегодня есть еще один самолет российской авиакомпании, он вылетает через час. Боюсь произнести город неправильно, – жутко коверкая слова, парень назвал город, до которого Воронков с легкостью мог добраться за три с половиной часа.
– Огромное человеческое спасибо, – бросила юноше Алина, уводя меня от стойки. – Ты поняла? Ярцев будет ждать ни о чем неподозревающего Иванова дома! Коварства в нем столько же, сколько злости. Другой давно бы забыл, а этот пятнадцать лет вынашивал обиду. Господи, и надо же было всем здесь встретиться. А если это не случайность – хитрый Ярцев подсунул всем путевки?
– Да нет, – засомневалась я. – Кудрявцев сам говорил, что выиграл путевку в Японию. А потом одну обменял на две. Да и откуда у Ярцева столько денег, чтобы всем своим врагам покупать такие дорогие туры?
– Откуда столько денег? Ты смеешься? Думаешь, все конфисковали? Я уверена, что большую часть доходов Ярцеву удалось скрыть.
– Но ведь деньги были не те.
– Какой дурак будет хранить в рублях? А доллары и золото на что?
– Не стану спорить, – сдалась я. – Будем надеяться, что Воронков встретит Ярцева.
– Так звони! Чего медлишь? Ты же знаешь, если я ему позвоню, еще неизвестно чем закончится разговор, – вздохнула она.
Это так. Обычно, когда надо что-то узнать у майора, всегда звоню я. Алина и Воронков одной полярности. Оба вспыльчивые, обидчивые и если ссорятся, то всерьез и надолго. А еще моя подруга любит учить майора ловить преступников. Иной раз своими советами доводит бедного Сергея Петровича до белого каления. Он начинает на нас кричать, обвинять в том, что в принципе быть не может: например, что мы сами ищем на свою голову приключения и притягиваем к себе трупы, как магнит стальные булавки.
Изменять традиции я и на этот раз не стала – достала из сумки мобильный телефон и стала набирать долгий ряд цифр. От волнения я несколько раз сбивалась, начинала заново. Прошло минут пять, и наконец-то мои труды увенчались успехом – Воронков взял трубку.
– Сергей Петрович? – радостным голосом крикнула я в трубку. Пусть знает, что ничто не омрачает нашего отдыха. Ну разве что так, по мелочам…
– Уже вернулись? – удивился он.
– Нет, мы еще на Сейшелах. Послезавтра вылетаем на родину, – с оптимизмом отрапортовала я. – Подарки вам везем.
– А зачем звоните? Чтобы о подарках мне сказать? – насторожился Сергей Петрович. – И о каких подарках идет речь? Знаю я ваши подарки.
Я беспомощно взглянула на Алину. Его прозорливости могла бы позавидовать ясновидящая Нина Приемыхова.
– Так и скажи, что сегодня с Сейшел прилетает серийный убийца, – подсказала мне Алина. – Если Воронков его арестует, то ему как минимум орден дадут «За отвагу», а то и внеочередное звание присвоят.
– Сергей Петрович, тут такое дело, – замялась я. По гнетущему молчанию, царившему на том конце провода, я поняла, Воронков сейчас опять начнет орать. – Вы бы не смогли съездить в аэропорт? Нет, не в наш, а в соседний областной центр. – Чтобы успеть сказать все, прежде чем он откроит рот, я торопилась, говорила сумбурно, проглатывая окончания и целые слова. – На острове оказались, совершенно случайно, два непримиримых врага: некогда осужденный и прокурор. В результате уже есть три трупа. Свидетель преступления в тяжелом состоянии сейчас летит в Москву, а сам преступник движется в сторону соседнего областного центра, туда, куда я вас посылаю. Через шесть часов самолет приземлится. Вы еще успеете организовать группу захвата, чтобы в аэропорту его арестовать, преступника, разумеется. Запишите, пожалуйста. Ярцев Василий Ильич. А убитого прокурора звали Коровин Николай Павлович. У меня уже мало на счету денег. Мы прилетим и все вам объясним.
Из трубке донеслось выразительное «кхе-кхе».
– У вас там жарко?
– Жарко? – не поняла я вопроса. Я ему о жизни и смерти, а он – жарко ли у нас?
– Я к тому, что вы часом на солнце не перегрелись? – язвительно спросил майор.
– Мы нет, а вот Коровина спекли на солнце! Я и Алина так думаем, – добавила я. – Если не верите нам, то спросите у Иванова Петра Васильевича. Это тот свидетель, о котором я вам говорила. Завтра, по нашим расчетам, будет дома. Кстати, неплохо было бы обеспечить ему охрану. Думаю, что Ярцев захочет расправиться с ним как со свидетелем…
– Ну все, достаточно, – остановил меня Воронков. – Немного ли вы на себя берете? Я вообще склонен думать, что вы сами довели этих людей до смерти. И если уж кого мне арестовывать, так это вас и вашу подругу.
Подобные угрозы ни один раз сыпались на наши головы, но чтобы нас обвиняли в убийстве… От обиды у меня даже слезы на глаза навернулись.
– Возвращайтесь– возвращайтесь, мы вас встретим, – сказал на прощание майор и отключился.
– Ну что Воронков? – затеребила меня Алина. – Он поедет сегодня в аэропорт?
– Нет, – мотнула я головой, – но нас обещал встретить.
– Зачем? Нас что некому встречать? – хмыкнула Алина.
– Ты не поняла, Воронков хочет нас арестовать. Он считает, что у нас крыша поехала. Чтобы себя занять, мы сами убиваем людей. Ну не бред?! Кто из нас перегрелся на солнце?
– Ты права майор не в ладу с головой! Мы ему верное дело подсовываем, по доброте душевной, а он ерепенится. Оформи дело как надо, сдай в архив и получи звездочки подполковника. Неужели он такой недалекий?
Я лишь пожала плечами. «Похоже, Алина права – собственной выгоды Воронков не видит. Ловит мелких воришек и радуется. Тут же громкое дело. Шутка ли, прокурора убили! Да встреть он Ярцева в аэропорту – и орден, считай, уже в кармане! Жалко, что он этого не понимает», – расстроилась я.
– Да не переживай ты! – стала успокаивать меня Алина. – Всего-то два дня осталось! Авось Иванов не сразу дома появится: на обследование в больницу ляжет. Пока Ярцев будет рыскать за ним по больницам, мы уже на месте будем. Из принципа во всем разберемся, найдем Иванова, потребуем, чтобы он подал заявление в полицию, а тогда посмотрим, что нам запоет Воронков. Как будет просить нас, умолять поделиться с ним информацией.
– А мы?
– Мы? Пойдем к генералу и все чистосердечно расскажем, как пытались помочь полиции в лице майора Воронкова, а он нас и слушать не захотел, – мечтательно сказала Алина, уже предвкушая наш триумф. – Нас похвалят, а может, даже наградят. А вот Воронкова ждут взыскания по службе. И я этому буду очень рада. А пока давай с легким сердцем отдыхать, загорать, купаться. Все, что мы смогли, – сделали.
Остаток дня и весь следующий мы провели на пляже. Вечерами ходили любоваться на закат, подолгу засиживались в ресторане, потом, перебирались в бар, пили там чай, глядя на разряженных отдыхающих – то есть вели нормальный курортный образ жизни.
