– Я была пьяна. Они преднамеренно меня споили.
– Кто они?
– Ильдусов и сотоварищи. Не забывайте, что мой Федоров и Ильдусов были приятелями и партнерами. Мы часто по пятницам вместе играли в казино. Но никогда не позволяли себе растратить больше определенного лимита. А в тот день, мой Федоров был в отъезде. Я же, как обычно, поехала с остальной компанией поиграть. Честно говоря, даже не помню, как все произошло. Последнее воспоминание – это первый бокал шампанского. Остальное мне уже рассказали. Как меня понесло, как меня невозможно было оторвать от игрального стола… В общем, ужас.
– Думаете, они Вам что-то подсыпали в бокал?
– Возможно. Но доказать мужу я ничего не смогла. Когда ему показали сумму долга – он был в бешенстве. Предупредил, что выручает меня в последний раз.
Она вздохнула и совершенной формы слезинка скатилась из уголка ее прекрасного глаза.
– А после оглашения приговора суда, даже не захотел со мной попрощаться. Но я поклялась, что все исправлю. И если у меня это не получится – мне все равно, что со мной случится дальше.
Это признание прозвучало несколько патетично для фотомодели из глянцевого журнала. Но выглядела она в этот момент очень эффектно. Думаю, профессиональный фотограф отдал бы пару лет жизни, чтобы запечатлеть такую натуру.
– А он, – она внезапно утратила пафос, и в ее голосе прозвучала робкая надежда – ваш жених, ничего вам не оставлял? Не рассказывал?
– Вы пришли сегодня ко мне ради того, чтобы задать этот вопрос?
– Ради того, чтобы получить ответ на него, – поправила она меня.
– Он не был моим женихом. Хотел быть, но не стал. Он женился на другой, если Вам еще этого не сообщили, и мы не общались. Поэтому, ничем не могу Вам помочь.
Успела сказать я и вдруг вспомнила о маленьком ключике, лежащем в ящике письменного стола. Но промолчала.
– Жаль, – вздохнула она – Я почему-то была уверена, что Вы так ответите. Но попытаться стоило.
– Нина, когда вы были в нашем офисном здании, вы не заметили ни одного знакомого лица?
– Нет, – ответила она, не задумываясь, и, как мне показалось, не совсем искренне. Но допрос с пристрастием я устраивать не стала. Бесполезно.
– И Вы даже не поинтересовались, кто прислал Вам sms-ку? И какая цель у него была?
Нина равнодушно покачала головой.
– Зачем? Для меня это было неважно. Важен только документ, – потом она встрепенулась – А где Олег жил?
Я всегда считала, что совершенных людей не бывает. Изящество ее умозаключений это подтверждало.
– Его квартиру уже обыскивали. И, насколько я понимаю, ничего не нашли. Иначе, думаю, такого живого интереса ко мне бы не проявляли.
– Интереса? В чем это выражается?
– За мной уже несколько дней следят. Избили моего знакомого. Мне угрожают. Достаточно?
– И сейчас за Вами тоже кто-то наблюдает?
Я подошла к окну и предложила моей собеседнице убедиться в этом. Рядом с автомобилем Нины примостился мой «белый призрак». Прекрасная Галатея вновь чудесным образом ненадолго снова превратилась в статую.
– Как же мне уехать? – прошептала она, после того, как вновь обрела дар речи. Наверное, вопреки всем своим патетическим заявлениям, ей все-таки было небезразлично, что с ней может произойти.
А я уже твердо знала, что снова не верну нашей консьержке ее раскладушку и уже открыла рот, чтобы предложить страннице ночлег, как раздался звонок. Денис! Только сейчас я поняла, как его отсутствие угнетало мою нервную систему. Со словами «Теремок, теремок, Кто в тереме живет?» я распахнула дверь.
– Ты почему не в больнице? – смогла только выговорить я, увидев у дверей перебинтованного Максима.
– Ты не пришла в больницу. Я волновался, – он хмуро отстранил меня и стремительно вошел в квартиру. – Кто у тебя?
– А кого тебе хотелось бы увидеть? – ехидно поинтересовалась я. Он явно ревновал.
Максим ворвался на кухню и остолбенел.
– Кто это? – пробормотал он охрипшим голосом.
– Эта та девушка, которую мы с тобой искали. Нина.
Я поила Максима чаем, Нина повторяла на бис свое печальное повествование, а Максим все еще не мог оторвать от нее глаз. Нина была тяжелым испытанием для его влюбленности в меня, и я сердито подумала, что он этого испытания не выдержал.
Уговорить его вернуться в больницу, а, заодно, помочь Нине проскользнуть незамеченной мимо белой машины, уже не составляло труда.
– Новый поклонник? – деловито заглянул из-за моего плеча Костя. Я стояла у немытого окна, не в состоянии оторваться от неотвратимого как судьба белого автомобиля, стоящего чуть поодаль от входа в наш офисный центр.
– Угадал.
– Пользуешься успехом.
– Ревнуешь? – лениво огрызнулась я. Мой навязчивый сотрудник мешал мыслить, а мне нужно было срочно придумать какой-нибудь план. И до окончания рабочего дня успеть его воплотить в жизнь.
Накануне я всю ночь ждала, что Денис проявит какие-нибудь признаки жизни. В конце концов, это было бы простой вежливостью с его стороны. Подозревать его в каких-то нежных чувствах уже не приходилось. Однако я старалась смотреть на этот факт позитивно. Денис просто решил проблему наших внезапно усложнившихся отношений по-своему, как умел. Больше не было необходимости думать, что я чувствую к нему, как мне объяснить свое неадекватное поведение накануне вечером и на другие неудобные для моего самоуважения темы. Оставалось только принять его решение и больше не зацикливаться на неконструктивных мыслях. К сожалению, логика слабая защита от оскорбленного самолюбия. А именно это чувство не позволяло мне заснуть до утра. К утру, справившись, наконец, с неизбывной жалостью к себе, я вдруг подумала, что с Денисом, возможно, что-то случилось. Эта блестящая мысль сначала пролилась бальзамом на мою сильно пострадавшую самооценку, а затем сменилась тревогой. Вполне вероятно, что моему невезучему другу нужна была помощь.
Весь день эта проблема крутилась в голове, выедала мозг и требовала немедленного радикального решения. Дешевая, глупая фраза Кости вдруг подсказала мне прекрасную, как мне в тот момент показалось, идею.
– Завидую твоей… – начал Костя, но мне больше не нужны были его тирады. Не мудрствуя лукаво, я порывисто обняла виновника своего внезапного озарения. Он замолчал на полуслове и, вдруг, залился краской до кончиков волос.
– Ты умница, – и я закрепила свою победу контрольным поцелуем в щеку.
Конечно, своей глупой шуткой Костя подсказал мне предлог, под которым я могла мирно пообщаться с владельцем белого автомобиля и выманить его на нейтральную территорию.
Но для дальнейших действий необходим был сообщник. Костя? Можно попробовать.
– Ты чего? – хрипло и неуклюже спросил предмет благодарности, после того как дар речи вернулся к нему.
Я не удосужилась снизойти до объяснения – чем больше загадочности, тем вероятнее успех. Просто победно улыбнулась и насмешливо ответила.
– Вот видишь, как легко тебя сбить с мысли. Думай об этом прежде, чем начинать упражняться в остроумии. Иначе, в любой момент в присутствии свидетелей я могу все повторить.
– А что ты можешь повторить? – провалила мой блицкриг Светик, впархивая в комнату в сопровождении Шмелева. Они в последнее время стали неразлучны, как сиамские близнецы, от чего глаза у моей подруги сияли так ярко, что порой хотелось надеть солнцезащитные очки.
Пришлось менять тактику. Я насмешливо посмотрела на Костика, и он поторопился ответить.
– Что, кроме оскорблений она может повторить!
Счастье сделало Светика беспечной и легковерной. Она не уловила подвоха и принялась тараторить, с восторгом глядя на своего нового кумира.
– Толик узнал подробности о девушке, которую мои родители… – заминка на этот раз была почти незаметной. – Так вот, она была замужем! И, что самое интересное, ее муж пропал! Он не пришел за телом. Не был на похоронах. Девушку похоронила мать.
– Похоже, что муж девушки сбежал, – задумчиво подытожил Шмелев.
– Или его тоже убили, – подсказала я. – Просто тело не нашли.
– Нет. Это он ее убил, – провозгласила Светик и упрямо повторила. – И сбежал.
– Зачем? – флегматично поинтересовалась я.
– Не знаю. Наверное, была причина.
Ей очень хотелось снять всякие подозрения с родителей.
– А может, не было. Нельзя обвинять человека только потому, что его не смогли найти. Возможно, он просто испугался и где-то прячется.
Спокойно возразил Шмелев. И Светик не стала спорить. Для нее Шмелев был неоспоримым авторитетом.
«Прятался» – мрачно подумала я. У меня уж не оставалось сомнений, что именно Макс-Игорь Вовченко был мужем погибшей женщины.
– Но это еще не все, – продолжил гений частного сыска – Оказывается, погибшая работала секретарем у адвоката Аристова, защищавшего в суде Федорова, и умершего прямо в зале суда. Я вам сейчас объясню, что это было за дело. Очень громкое…
