– Спасибо! – раздались нестройные голоса, а одна из девушек даже чмокнула экскурсовода в щёку.
Туристы спешно заняли места в автобусе и, когда он тронулся, Александр остался на улице, помахав на прощанье рукой.
В аэропорту началась обычная суета, все искали окно регистрации на рейс и надо отдать должное Светлакову, он быстро разобрался в ситуации. С помощью Светланы Анненковой он договорился с администрацией компании Ger-manwings и уже через полчаса вся группа, сдав багаж, благополучно прошла регистрацию. А через час после этого самолёт, как бы прощаясь с Германией, взмахнул широченными крыльями, оторвался от земли и взмыл в небо.
Московский аэропорт Внуково встретил их непогодой и проливным дождём.
Практически всей группе надо было добираться до Домодедова, чтобы улететь в родной город. Надоедливые таксисты, помахивая ключами, наперебой предлагали свои услуги, не стесняясь называть цену от восьмидесяти до ста долларов США. Узнав об этом, Михаил Твердых взял инициативу в свои руки и уже через двадцать минут они погрузились в рейсовый автобус, который шёл в Домодедово. Цена билета при этом составила двести пятьдесят рублей на человека.
– Так это же совсем другое дело! – одобрительно вякнул Комаровский. – Вот где чувствуется руководящая роль государственных органов.
– Помалкивай! – приструнил его Твердых.
В Домодедово они просидели два часа, так как их самолёт привычно задерживался, но тем не менее все успокоились и стали звонить по мобильным телефонам домой. Погода изменилась к лучшему, дождь перестал, тучи рассеялись и выглянуло солнце. Водяные капли, застывшие на листьях, сверкали как алмазы. В магазинах Duty free преобладала косметика, дорогие часы и спиртные напитки. Меньшов купил бутылку фирменного виски и не заметил как рядом оказался Комаровский.
– Виски это вещь, но я больше коньяк уважаю, – Савелий держал в руках четыре бутылки.
– Куда тебе столько? Обопьёшься!
– Это я всё в подарок везу. Брату бутылку, отчиму тоже надо, а мне и двух достаточно.
К ним подошла Светлана Аннекова, улыбаясь по-детски радостной улыбкой.
– А я себе французские духи купила.
– Много ли женщине надо для счастья? – как бы мимоходом поинтересовался Меньшов, расплачиваясь в кассе.
– Ну если мужчины подарки не делают, то приходится одинокой девушке себя ублажать.
– Так уж и одинокой! – улыбнулся Игорь и легонько щёлкнул её по носу.
Вскоре объявили посадку и вся группа, наконец-то, расселась по местам, торопливо пристёгивая ремни, но на этом дорожные приключения не закончились. Самолёт всё никак не взлетал. Минут сорок пассажиры томились, затем раздались возмущённые голоса.
– Что за безобразие, жарко и нечем дышать!
– Мне в туалет надо, а он закрыт!
– Родной аэрофлот это лучшая авиакомпания в мире! – с издевкой констатировал Комаровский.
– Товарищи, прошу соблюдать спокойствие, я сейчас всё выясню! – Твердых встал и направился к кабине пилотов, но путь ему преградила симпатичная бортпроводница. – Граждане пассажиры, прошу не беспокоиться. Рейс задерживается по техническим причинам, но вскоре мы обязательно полетим.
«Да, хотелось бы долететь без приключений» – с тревогой подумал Меньшов.
Светлана сидела рядом бледная до посинения.
– Не волнуйся, всё будет в порядке! – уверенно сказал Игорь, беря девушку за руку.
Он оказался прав. Самолёт вскоре взлетел и после двух часов полёта они благополучно приземлились в родном аэропорту. Было совершенно темно и холодно. Вся группа быстро разбежалась: кто-то кого-то встретил, кто-то уехал на такси, а Игорь с двумя неподъёмными кофрами и штативом остался один. Дорожная сумка оттягивала плечо, а в руках он держал яуф со снятым материалом. Всего этого было слишком много для одного человека.
«Надо позвонить кому-то из знакомых, возможно машина найдётся» – с сомнением подумал он и в это время зазвонил мобильник в кармане куртки.
– Алло, я слушаю.
– Добрый вечер. Вас беспокоит помощник депутата Седовласова. Юрий Николаевич просил вас встретить, но нам сообщили, что самолёт задерживается. Вы уже прилетели?
– Да, я в аэропорту, но у меня кофры с аппаратурой и я один не справляюсь.
– Не беспокойтесь! Я немедленно высылаю микроавтобус. Он будет через двадцать-тридцать минут.
– А как я его узнаю?
– Серый Мерседес и на борту написано «Фирма Седовласова».
– Спасибо! – бодро произнёс Меньшов, а про себя подумал: «А фирмач-то молодцом оказался!»
Микроавтобус приехал через полчаса. Настроение сразу же улучшилось. Шофёр помог загрузить аппаратуру, Игорь захлопнул дверь и деловито сказал:
– Если можно, забросьте меня на студию телевидения. Мне надо сдать аппаратуру.
– Кто ж её у тебя ночью-то примет? – не поворачивая головы, спросил шофёр.
– На студии и ночью дежурит администратор. Я же не могу аппаратуру везти домой!
Шофёр промолчал, внимательно глядя на дорогу, а Меньшов позволил себе немного помечтать.
«Сдам аппаратуру, приеду домой, своим ключом открою дверь. Тихо, чтобы никого не разбудить, приму душ и, как человек, засну в своей кровати» – он невольно улыбнулся.
Вокруг замелькали домишки пригорода, перемежаясь с добротными, дорогими домами. Потом зазвенел на рельсах последний трамвай и опять наступила тишина, изредка прерываемая шумом встречных машин.
Когда они подъехали к телестудии, ворота были закрыты, а света не было ни в одном из окон.
– Я же тебе говорил, что никого нет, – уверенно произнёс шофёр.
Меньшов нажал кнопку звонка, но никакой реакции не последовало. Он вынул мобильник и позвонил в диспетчерскую. Никто не отвечал, но Игорь терпеливо ждал. Где-то на десятом гудке трубку сняли.
– Алло, – произнёс хриплый, заспанный голос.
– Диспетчерская! Это оператор Игорь Меньшов. Я вернулся из командировки и хочу сдать аппаратуру.
– Почему это надо делать ночью? – недовольно спросил дежурный.
– Потому что самолёт приземлился час назад, я только что подъехал к студии и должен сдать аппаратуру на базу! – уже рассердившись, сказал Меньшов.
– Хорошо, я сейчас открою ворота, но аппаратуру вам придётся нести на себе, так как въезд автобусам на студию ночью запрещён.
«Вот гад! – в сердцах подумал Меньшов. – Спит всю ночь напролёт, а туда же права качает».
Чугунные, резные ворота с лёгким скрипом отворились и Игорь, забросив на плечо сумку с оптикой, подхватил тяжёлый кофр с аппаратурой и с трудом дошёл до операторской базы. На пороге стоял Сан Саныч, сонный, краснолицый, с большим, отвислым животом.
– Чего ты ночью-то припёрся, не мог до утра подождать?
– Утром я буду отсыпаться, а затем монтировать материал, так что с техникой надо разобраться сегодня.
– Мне нет дела до ваших творческих планов, – Сан Саныч поплевал на пальцы и стал перелистывать журнал приёма. – Главное чтоб вся аппаратура была на месте.
Меньшова резанула страшная мысль: «Где спотметр?» – Дорогой экспонометр лежал в дорожной сумке, а её-то в последний момент он не увидел.
– Вы проверьте наличие аппаратуры, а я на секунду сбегаю к автобусу, – и, не дождавшись ответа, Игорь побежал.
Он вихрем подлетел к машине, рванул дверцу, извинился перед шофёром и стал лихорадочно осматривать салон. Сумка нашлась на полу под сиденьями заднего ряда и в темноте её трудно было заметить. Игорь вздохнул с облегчением, взял спотметр и не спеша вернулся на базу. Расписавшись в журнале приёма и поблагодарив Сан Саныча, он поехал на автобусе домой.
Уже прощаясь, водитель сказал: Юрий Николаевич просил завтра в десять утра быть у него в офисе, Светлаков и Твердых уже предупреждены.
– Спасибо, я буду, – Игорь захлопнул дверь и усталой походкой пошёл к дому.
Как он ни старался без шума войти в квартиру, отец проснулся и вышел в прихожую. Тут же за ним, одевая халат, показалась и мама.
– Боже, сынок, как ты похудел! – обнимая его, проговорила мать.
– Зато посмотри как он подтянулся, – с гордостью сказал отец.
Несмотря на поздний час, родители накормили его, затем он принял душ и сразу же лёг в постель. Утром Игоря разбудил телефонный звонок. Владимир Светлаков решил напомнить, что сегодня их должен принять руководитель фирмы Юрий Николаевич Седовласов.
– Я знаю. Мне об этом сообщил водитель, которого прислал Седовласов, – Меньшов с трубкой в руках прошёл в ванную.
– Ты чувствуешь как о тебе заботится рекламодатель, – Светлаков казалось излучал позитив. – Ты должен порадовать его хорошими результатами.
– Я постараюсь, но мне бы только зубы почистить.
– Ох, извини! В десять часов встречаемся у кабинета Седовласова. Пока!
Родители уже ушли на работу и поэтому Игорь должен был приготовить себе завтрак сам. Не мудрствуя лукаво, он поджарил яичницу с колбасой, нарезал огурцы, помидоры, намазал чёрный хлеб маслом и с аппетитом поел.
