– Кошмар, – у Позднякова побежали мурашки по всему телу, он представил, что место на блоке, его спасительница заняла вместо него. – А бандиты, их Вы взяли?
– Вот здесь нас постигла неудача, они успели скрыться. После нашего с Вами разговора нужно было ещё много сделать, взять санкцию прокуратуры на обыск и проникновение, по подозрению в совершении особо тяжкого преступления, а это всегда волокита. Именно поэтому я сейчас и пришёл. Мы надеемся, что преступники ещё не успели покинуть страну, поэтому Вы не могли бы описать их.
– Да конечно.
– Как Вы думаете, на чём они могли уехать?
– Когда я уходил, во дворе на стоянке стояло два автомобиля, мой и ещё чёрный «Ситроен».
– Вы уверены, что он был чёрным, ведь было темно?
– Да, уверен, я его уже один раз видел, это точно. Да и потом, когда меня искали, они подъезжали именно на нём.
– Это уже кое-что, во дворе стояла только Ваша машина, с разбитым стеклом. Но сколько их, этих чёрных «Ситроенов». А люди, Вы их сможете описать?
– Да, конечно, одного даже фамилию знаю – Крышаков. И кличка у него по фамилии – «Крыша», второго зовут, скорее всего, Николай, они называли его Колян, а вот как третьего не знаю, но знаю, что Крышаков у них старший.
– Это уже кое-что, хотя, конечно границу они могли пересекать и под другими фамилиями. Но я немедленно направлю запрос в консульство, в визовый отдел.
– У них может быть не Швейцарская виза.
– Это не проблема, а теперь опишите их, со мной художник, он постарается с Ваших слов составить портреты преступников.
– Да, конечно.
Поздняков постарался в подробностях вспомнить лица всех троих, он представил себя вновь там, в доме, сидящим напротив стола, и начал описывать. Художник несколько раз прерывал его описания, через инспектора уточнял детали, затем продолжал работу. Так они трудились около двух часов, Виктор Сергеевич страшно устал, у него сильно разболелась голова, но он терпел, понимая, что если эту тройку не поймают здесь, то он может просто не добраться до Киева. Наконец портреты были закончены, художник представил их Виктору Сергеевичу. С трёх листов ватмана на него смотрели три человека, те, что пытали его и так жестоко расправились с женщиной, спасшей ему жизнь.
– Да, это они, – сделал заключение Виктор Сергеевич.
– Спасибо большое, Вы нам очень сильно помогли. На сегодня я с Вами прощаюсь, выздоравливайте, встретимся после того, как Вас выпишут из госпиталя.
– Простите, господин инспектор?
– Да?
– А что та женщина, где она теперь?
– Её отвезли в наш морг, на экспертизу и для установления личности.
– Скажите, когда будет установлена её личность её, где похоронят?
– Скорее всего, на общих основаниях, на кладбище для одиноких людей.
– А если у неё есть родственники, возможно тело переправить им, если конечно они согласятся её хоронить?
– Конечно можно, но это стоит денег, а полиция не располагает такими средствами.
– Это не вопрос, я оплачу все затраты. Только я Вас попрошу, как только выясните, дайте знать мне, или моему адвокату, ну а если родственников не найдётся, то я прошу похоронить её достойно, я и в этом случае оплачу все расходы.
– Она вам настолько дорога?
– Инспектор, она спасла мне жизнь.
– Хорошо, я учту Ваши пожелания. Теперь всё?
– Подождите минуту, я свяжу Вас со своим адвокатом. – Он набрал номер Жака Орли, – Добрый вечер месье Орли, – поздоровался Поздняков в трубку, когда на том конце ответил телефон.
Он коротко ввёл адвоката, в курс произошедшего, строго настрого приказал ни чего не говорить Ольге Юрьевне и попросил позаботиться о машине, а так же принять участие в судьбе его спасительница, точнее судьбе её тела, потом передал трубку инспектору, что бы они договорились о форме связи. Инспектор переговорил с Жаком, отдал Позднякову телефон и, попрощавшись, ушёл.
В палату заглянула сестра, проверила показания всевозможных, подключенных к Виктору Сергеевичу приборов, записала, что-то в журнал, предложила ужин, но есть не хотелось, всё ещё тошнило, и кружилась голова, да и стал он от общения с инспектором. Сестра ушла, но скоро вернулась с капельницей и кучей шприцов. Виктор Сергеевич, попытался отказаться от уколов, но девушка была настроена решительно, и не пошла ни на какие уговоры, да она, скорее всего и не понимала, что он её говорил. Просто улыбалась в ответ и делала своё дело. В конце, концов, Виктор Сергеевич сдался. И после процедур сразу заснул.
Ночь прошла тревожно, Виктору Сергеевичу снились кошмары, он часто просыпался, подолгу лежал, глядя в потолок, тело болело, судя по всему, всё-таки несколько рёбер было поломано, потому, что дышать тоже было больно. Но ноги и руки остались целыми, это сейчас самое главное, значит, он может передвигаться и сможет закончить начатое дело. Он чувствовал всё отчётливее, что пока эта чёртова булава у него, ему не дадут покоя, и над семьёй постоянно висит угроза. Значит нужно как можно скорее избавиться от этого предмета. Только под утро утихли боли, и Поздняков крепко заснул. Проснулся поздно, даже не помнил, как приходила сестра с уколами, попытался сесть в кровати, получилось. Тогда Виктор Сергеевич решил не останавливаться на достигнутом, спустил ноги и встал. Голова всё ещё кружилась и стоять ровно, не держась ни за что, он не мог, но нужно было пробовать идти, и он пошл, держась за кровать, потом за стену, дошёл до туалета, санузел был здесь же в палате, но вот вернуться на место сил не хватило. В глазах потемнело, вновь подступила тошнота, и он так тихонько сполз по стенке, за которую держался на пол. Здесь его и застала медсестра. Сегодня на посту дежурила другая девушка, она была несколько старше вчерашней и более серьёзная. Увидев лежавшего без сознания на полу пациента, она подняла тревогу, тут же в палату сбежались врачи и санитары. Бесчувственного Позднякова водворили на место, и врач приказал строго настрого не спускать с беспокойного клиента глаз.
Такая опека пошла Позднякову на пользу. Новая сестра заставила всё-таки его поесть, и весь оставшийся день он проспал. Приближался вечер, время, когда должен был приехать Шмыголь. Как только начало смеркаться он перезвонил. Сестра предупредила движение Виктора Сергеевича, сама взяла трубку, послушала и только после этого передала телефон хозяину.
– Виктор Сергеевич, добрый вечер. Что это за Цербер возле Вас сидит?
– Да, нет, совсем не Церер, – он исподтишка глянул на женщину, хотел удостовериться, что она его не понимает, – вполне милая женщина лет тридцати пяти, только вот больно строгая. Да я сам виноват, устроил им здесь тренировку.
– Что Вы натворили?
– Решил сам в туалет сходить, да до кровати назад не дотянул, так и грохнулся на полдороги.
– Понятно, ладно, это хорошо, что возле Вас сиделка, мне спокойнее будет, я уже близко, буду у Вас часа через четыре пять, так, что постарайтесь отдохнуть до этого момента. Я Вам такой возможности не дам. Как только приеду, нужно будет сразу же убираться из госпиталя.
– Почему?
– У меня есть сведения, что на Вас начал охоту ещё один претендент, и ему кажется известно место Вашего пребывания.
– Вы можете успокоить.
– Ну, лучше Вам это знать. Ладно, надеюсь, что я успею. Всё, отбой, до встречи.
Не понравились Виктору Сергеевичу слова Шмыголя, ох как не понравились. Он не был бойцом, даже в армии не служил, и уж тем более не представлял себе, как можно выжить в той ситуации, в которой оказался. То, что он до сих пор не отправился к праотцам, для него вообще было загадкой. Сон как рукой сняло, он лежал и размышлял, представлял всевозможные ситуации, в которые может попасть и не находил выхода. Но лекарство сделало своё дело, примерно через час волнительных размышлений он всё-таки заснул.
Два автомобиля въехали на территорию госпиталя почти одновременно, неприметный «Форд» с немецкими номерами проехал к чёрному входу, Юрий Карлович выскочил из машины, подёргал двери, те были закрыты, достал из кармана отмычки, поковырялся в замке, тот поддался, два щелчка и двери открылись. Он, не оглядываясь, побежал к пожарной лестнице, нужно было успеть.
С другой стороны, к зданию подкатила карета скорой помощи. Трое санитаров в стандартной форме и масках на лицах вылезли из салона, достали каталку и направились в здание, на входе их остановил охранник.
– Что случилось, господа?
– Срочная перевозка, палата четыреста пять, больной Поздняков, обнаружена опасная инфекция, приказано срочно переместить в специализированный карантин.
– Но в госпитале только дежурный персонал, он не уполномочен выписывать больных.
– Этот пациент несёт потенциальную смертельную угрозу для всего госпиталя, мы не можем оставить его здесь.
– Хорошо, я сейчас вызову дежурного врача, с ним и решайте, – охранник потянулся к телефону, но не дотянулся, получив короткий удар, он мгновенно потерял сознание. Его подхватили и посадили на место, сложив голову на стол.
