– Сейчас направо, на Бескудниковский бульвар, – негромко сказала Наташа. – Уже близко.
– И чем же закончилась ваша лётная практика? – спросил Виноградов, взглянув на девушку.
– Закончилась она здорово! – наконец улыбнулась Наташа. – Это было в один из последних рейсов и настроение у меня было приподнятое, так как я уже мечтала о возвращении домой, о том как встречусь с мамой, о весёлых шутках отца, о бестолковых капризах моей младшей сестрёнки.
Самолёт приземлился в Ташкенте, где в это время стояла жаркая, солнечная погода. Я посадила пассажиров в автобус и, когда он ушёл, осталась у самолёта, ожидая выхода экипажа.
– Наташка, – громко окликнули сзади. Я обернулась и увидела рядом отца протягивающего ко мне руки.
– Папка! – Я так соскучилась по тебе. Как ты здесь оказался?
– Так же как и ты, – бодро ответил отец, беря дочь за руку. – Я прилетел сегодня утром и вот задержался, надеясь увидеть тебя. Пойдём скорее, я уже заказал обед в ресторане. Надеюсь, твои пилоты не пропадут без тебя?
– После сытного обеда настроение улучшилось. Отец рассказал, что мама уже побывала в Ессентуках, а сестрёнка начала заниматься плаванием. Сам же продолжает летать, надеясь на то, что, в конце концов, вся семья соберётся дома.
– А что ты думаешь делать дальше? – спросил отец, когда они вышли из аэропорта. – Будешь продолжать летать или вернёшься домой?
– Сейчас хочу только домой, – сразу же ответила я, – а потом, так или иначе начнутся занятия в институте…
Закончив рассказ, Наташа попросила Виноградова:
– Остановите пожалуйста машину. Мы уже приехали, вот мой дом.
Двадцатиэтажная громада возвышалась над шоссе и горящих окон было так много, что казалось невозможным охватить взглядом все их сразу.
– Моё окно на десятом этаже, с балкончиком, – Наташа показала пальчиком наверх.
– Я запомню, – сразу же отозвался Виноградов, а сам в это время подумал:
«Надо что-то немедленно сделать, нельзя же её просто так отпускать».
Он протянул руку, осторожно погладил волосы Наташи и затем притянул её к себе. Она отстранилась в последний момент, удивлённо взглянула на него и сказала:
– Я ведь, по-моему, никакого повода вам не давала.
Её глаза смотрели на Александра в упор и он, не выдержав пристального взгляда, отвернулся.
– Простите, Наташа. Я не хотел вас обидеть.
– Спасибо и на этом.
Васильева вышла из машины, резко захлопнула дверцу и быстро пошла к своему подъезду.
– «Завтра тяжёлый день, – подумал Виноградов, разворачивая машину. – С утра установка света в павильоне, затем освоение декорации и, если успеем съёмка актёрской пробы. Надо скорее ехать домой и постараться выспаться».
«Ниссан», набирая скорость, быстро помчался по шоссе, увлекая за собой вихри снежной метели.
Во втором павильоне студии кипела работа. Осветители поднимали лебёдками тяжёлые приборы и устанавливали их на лесах, подвешенных над декорацией. Бригадир осветителей Егорыч степенно ходил между рабочими и давал указания:
– Две десятки поднимите на крайние леса, что в углу декорации и закрепите их понадёжней. Нам сегодня придётся поставить много приборов, так как оператор заказал двести киловатт света, а размещать его практически негде.
– Ничего, Егорыч, не робей, – отвечал бригадиру высокий, длинноволосый парень, которого все за глаза называли «Пузырь».
– Виноградов хоть оператор и молодой, но толковый. У него ни один прибор без дела стоять не будет, так что подключай всё что можешь.
Виноградов появился на площадке в десятом часу утра, когда установка света была в самом разгаре.
– Как дела, Егорыч? – негромко спросил он, подходя к бригадиру.
– Да вот видите, Александр Михайлович, – возбуждённо заговорил Егорыч, мы уже по всем лесам приборы расставили, а схема освещения ещё не готова.
– Когда же мы сможем включить свет? – как бы не обратив внимания на жалобу Егорыча, спросил оператор.
– Думаю часам к двенадцати, как только закончим подключение приборов.
В это время в павильон вошёл ассистент оператора Игорь Беляев. Невысокого роста, скромно одетый паренёк. Он подошёл к Виноградову и, поздоровавшись, сказал:
– Александр Михайлович, плёнку я уже получил и зарядил кассету «Аррифлекса», так что к съёмке у меня всё готово.
– Люблю аккуратных людей, – улыбнулся оператор, – и я рад, что мой ассистент является именно таким человеком.
– Стараюсь.
– У меня к тебе просьба, Игорь. Егорыч обещает к двенадцати часам включить свет и мне бы хотелось снять пробу плёнки. Так что подготовь, пожалуйста всё, что для этого необходимо.
– Значит к двенадцати я с механиками на площадке, – сказал Беляев и отправился на базу съёмочной техники.
Виноградов подошёл ко второму режиссёру Петру Свиридову и, рассказав о своих планах, попросил пригласить актёров после обеда в павильон.
– Хорошо, – ответил Пётр, – с актёрами, я надеюсь, мне удастся договориться.
В декорации послышалась перебранка осветителей и Виноградов направился туда.
– А я сказал, что ты будешь работать до конца смены, – распекал Егорыч своего подопечного. – Я не потерплю бездельников у себя в бригаде.
– Да не бездельник я! – оправдывался высокий парень в мятой спецовке. – Мне сегодня родителей встретить надо, а поезд приходит в четыре часа.
– Знаю я твоих родителей, Смирнов, – всё более горячился Егорыч.
– Позавчера приезжал племянник, вчера тётка, а сегодня родители. Сказал бы лучше что тебе очень выпить хочется и поэтому ты решил пораньше удрать с работы.
Не дав оправдаться осветителю, Виноградов вмешался в спор:
– Довольно бессмысленных споров, – строго сказал он. – Все мы находимся на работе и трудовая дисциплина для нас закон.
Сегодня освоение декорации и все посторонние дела надо отложить!
Осветители снова принялись за работу и уже через час зажглись первые приборы. Как бы угадав этот момент, в павильон вошёл второй оператор Виктор Кравцов.
Он был среднего роста с широкими плечами, светлые волосы вились как у девушки и можно было подумать, что он их накручивает. На шее у него висел японский «Секонек», а в руках он держал «Спотметр» – прибор для измерения света. К съёмке он был практически готов и поэтому настроение у него было хорошее.
– Виктор, – обратился ко нему Виноградов, – поработай сейчас со светом и учти, что у нас сегодня будут актёры, так что добавь больше заполняющего чтобы на лицах не было тяжёлых теней.
– Эй, ребята, наверху, – обращаясь к осветителям, громко сказал Кравцов. Приборы номер 10-А и 11-Б поверните левей по лучу и направьте в центр площадки.
Когда работа по установке света в павильоне набрала обороты, Виноградов направился в комнату съёмочной группы, чтобы договориться с директором картины Семёновым о пробной съёмке актёров во второй половине дня.
Он поднялся на второй этаж нового корпуса и вошёл в комнату, где было сильно накурено. Директор сидел за столом у окна, а режиссёр Светланов пытался выяснить с ним отношения.
– Юрий Анатольевич, со мной не надо так шутить! – горячился режиссёр. – Мои актёры это не оловянные солдатики, которых можно передвигать куда угодно по желанию оператора.
Виноградов подошёл к столу и Светланов, заметив его, немного смутился.
Вообще-то режиссёр был человеком добрым и покладистым, так что Виноградов решил переубедить его.
– Владимир Сергеевич, – обратился он к режиссёру, – вы тратите время на разговоры с директором, а ведь сначала надо было поговорить со мной. Дело в том, что если мы сегодня снимем пробу, то уже завтра можно будет входить в павильон, приглашать для работы актёров и выдавать полезный метраж. В этом заинтересованы не только мы, но и дирекция студии тоже.
– Ну если дело обстоит именно так, – неуверенно проговорил Светланов, то я не имею ничего против вызова актёров на съёмку.
– Вы пришли вовремя, Александр Михайлович, – обратился к Виноградову директор, – иначе мне пришлось бы долго уговаривать режиссёра, который и слышать не хотел о вызове актёров на освоение декорации. Но я считаю, так как начинаются павильонные съёмки, то все актёры должны находиться на студии, чтобы в любой момент приступить к работе.
Операторская группа собралась в павильоне после обеда. Сюда же ассистенты привели актёра Сергея Давыдова, чья выразительная внешность производила неизгладимое впечатление на женщин. А бригада осветителей уже была на лесах.
– Ребята, – негромко сказал Виноградов, – мы начинаем пробную съёмку. Хочу сразу предупредить, что работы у нас немного и если всё будет сделано быстро и без ошибок, то уже через пару часов я всех отпущу по домам.
– Меньше слов и больше дела! – громко сказал осветитель Смирнов, который спешил поскорее освободиться. Егорыч сердито погрозил ему кулаком и, по команде оператора, включил осветительные приборы.
