Андрей распаляясь не вникал в смысл её слов, ходил из угла в угол, как заведённый и грубо впечатывал слова:
– Я сказал, что делать этого не надо! Ты должна закончить институт и стать врачом, а не шарлатаном!
– Шарлатанкой! – подсказала Таня.
– Ты издеваешься! – заорал Андрей.
– Слушай, да ты псих просто какой-то! Как тебе больных доверяют? Не понимаю!
Андрей остановился напротив, сжал кулаки. Ноздри его раздувались. Тане стало не по себе и она поспешно сказала:
– Успокойся! Если я тебе действую на нервы, то я сейчас же соберусь и поеду домой.
– Можешь ехать куда угодно, – он вышел из комнаты, хлопнув дверью.
Ни секунды не медля, Таня стала складывать вещи в дорожную сумку. Она старалась делать это аккуратно, но у неё тряслись руки и она стала забрасывать в сумку всё подряд: юбки и платья, бельё и косметику. Туфли в сумку не поместились и она положила их в пластиковый пакет, затем зашла в ванную, прихватила халат, зубную щётку и гигиенические пакеты.
Напоследок взяла со стола фотографию, снятую во время летнего отдыха с Андреем и выбросила её в мусорное ведро. Ключи оставила в прихожей, вышла с вещами на улицу и, поймав такси, поехала домой.
Больше всего её приезду обрадовался Бакс. Пёс лаял и визжал от восторга, он прыгал, стараясь лизнуть Таню в лицо, а она, счастливо улыбаясь, старалась его успокоить.
– Вот только ради такой восторженной встречи надо было вернуться домой, – с улыбкой сказала мама.
– Конечно, родители не в счёт, главное это собака, – как всегда с иронией, прокоментировал папа.
Таня поцеловала маму, обняла отца и прошла в свою комнату. Здесь практически ничего не изменилось: аккуратно застеленная кровать со взбитыми подушками, полки с книгами на стенах, письменный стол с раскрытой тетрадкой.
Татьяна подошла поближе, присела на стул и начала читать.
«Сегодня у нас в школе праздник: отменили математику и мы на радостях сорвались в парк. Игорь, как всегда, шёл рядом и нес мой портфель. Девчонки смеялись и заигрывали с мальчиками. Солнце светит, жизнь прекрасна и удивительна! Жаль только что папа улетел в командировку, а в остальном всё хорошо. Да здравствует любовь!»
«Боже мой! – с грустью подумала Таня. – Это мой школьный дневник. Какая же я была глупая и как беззаботно мне жилось. А теперь, прямо кошмар!»
В комнату влетел Бакс, присел на задние лапы и начал скулить.
– Дочка, выведи собаку погулять, – мама стояла на пороге кухни и руки у неё были в муке. – А я пока обед приготовлю.
Таня пристегнула поводок к ошейнику, накинула плащ и вышла из квартиры. Пока ехали в лифте, Бакс тихонько поскуливал, а вырвавшись на улицу, сразу же начал лаять, распугивая наглых голубей.
– Перестань хулиганить! Беги в кусты, а потом мы с тобой погуляем.
Погода была типично осенняя: хмурые тучи, мелкий, противный дождь и холодный ветер. Но чем дольше Таня бродила, бесцельно следуя за стремительно бегущим баксом, тем лучше становилось настроение. И вроде тучи рассеялись и солнышко показалось.
«Всё обязательно должно поменяться к лучшему! Вот у Бакса хвост торчит и всё ему нипочём, а я что хуже? Нет, несмотря ни на что, я буду идти к своей цели!»
Дома мама сперва покормила пса, а уж затем усадила дочь за стол. Овощной салат, тарелка горячего борща и котлеты с картошкой, всё это было настолько вкусно, что Татьяна даже зажмурилась от удовольствия.
– Ты сперва поешь, а уж затем расскажешь, что у тебя приключилось.
Таня, как могла, оттягивала объяснение с мамой, но рассказать всё, и притом подробно, ей всё-таки пришлось. Мама слушала внимательно, изредка подкладывая в тарелку дочери еду, а когда Таня умолкла, она, со свойственной ей категоричностью, заявила:
– С мужиками всегда трудно!
– Но ты ведь с папой живёшь хорошо.
– Не сравнивай своего отца с другими мужчинами! Он исключение, таких больше нет! Но если у тебя с Андреем не сладилось, то нечего тянуть, отрезала и дело с концом! У тебя проблем более чем достаточно, надо сдавать экзамены в институте и твоя нетрадиционная медицина тоже требует времени.
Спорить с мамой было незачем, она была во всём права! Таня не стала тратить времени на нервные переживания, а набрала в библиотеке учебников и начала усиленно заниматься. Если у неё раньше много времени уходило на домашние заботы, Андрея надо было кормить и квартиру содержать в чистоте, то теперь она целиком посвятила себя учёбе. С утра лекции в институте, затем практические занятия в клиническом отделении, на следующий день магнитотерапия и траволечение, а курс по лечебному голоданию длился аж целый месяц. Старенький профессор Седовласов, который в свои восемьдесят ещё активно делал зарядку и засматривался на хорошеньких студенток, не заставлял их голодать, но подробно рассказывал о методах и перспективах лечебного голодания. Положительные примеры в лечении ожирения, болезней сердечнососудистой системы и применения разгрузочно-диетической терапии в психиатрии, уверенно наводили на мысль о положительных перспективах этого метода лечения.
– А что, самой-то поголодать дома можно? – игриво спросила Виктория Жаботинская, которая увязалась за Таней на лекцию.
– Любой здравомыслящий врач может порекомендовать вам один или два дня разгрузочной терапии, – профессор поправил очки, сползшие на кончик носа, – но длительные курсы лечебного голодания следует проводить в специализированной клинике под наблюдением опытного врача.
– А где найти такую клинику? – не унималась Виктория. – У нас в городе таких нет.
– Вы правы. Ввиду узкой специализации, клиники лечебного голодания и институты нетрадиционной медицины находятся в Москве и Санкт-Петербурге.
В это время прозвенел звонок и профессор, собирая свои записи, уверенно сказал: – Но если больному очень плохо, то знающего врача всегда можно найти, а те из вас, кто хотел бы получить более полные знания в этой области медицины, могут сами поголодать или обратиться в американский Институт натуральной гигиены имени Герберта Шелтона.
Студенты оживились, повскакивали с мест и торопясь направились к выходу из аудитории. Татьяна взяла Вику под руку и осторожно, чтобы не повредить большой живот, повела по ступенькам вниз.
– Тебе сейчас о предстоящих родах, а не о голодании думать надо, – она старалась говорить назидательно, как настоящий врач. – Побольше гулять и нормально питаться.
– А кто за меня экзамены сдавать будет? – возмутилась Виктория.
– Роды и будут для тебя самым главным экзаменом!
– Ты Танюха прирождённый психолог, кого угодно уговоришь и на путь истинный поставишь!
«Непонятно только почему я с поклонником, а точнее сказать с любовником, ужиться не могу?» – Татьяна грустно улыбнулась.
Они оделись и вышли из института. Уже выпал первый снег и всё вокруг побелело. Земля и деревья, кусты и скамейки, но под снегом оказался лёд, стало скользко и Вика осторожно засеменила.
– По поводу Америки профессор конечно же перегнул, но о Москве стоит подумать, – Татьяна говорила как бы с собой, но подруга тут же встрепенулась.
– Ты что переезжать в столицу надумала?
– Не переезжать, а переводиться. Учёбу-то надо заканчивать в элитном институте, чтобы получить знания и диплом, которым можно гордиться.
– При чём тут диплом? Ты в Москву уедешь и мы с тобой больше не увидимся!
– Вика так расстроилась, что готова была заплакать.
– Не говори глупостей. Мне до этого перевода, как до луны. Ещё даже родители об этом не знают.
Так потихоньку переговариваясь, они добрели до парковки, где Татьяна оставила машину. Осторожно усадив неповоротливую Вику, она привычно устроилась за рулём. Как ни странно, но водить машину сама она никогда не боялась, а вот если за рулём был кто-то другой, то её просто трясло от страха.
Осторожно выехав с парковки, они направились к центру. Встречных машин было немного и Таня совершенно успокоилась. Уже через полчаса они подъехали к дому Виктории. Сдав беременную жену на руки Семёну Стоянову, Татьяна, наконец-то, поехала домой. К концу дня она настолько устала, что едва добралась до кровати. Бакс, которого к счастью уже выгулял отец, с блаженством улёгся рядом на коврик и Таня засыпая, погладила его лохматую голову.
Утром отец ушёл на работу и Татьяна осталась с мамой вдвоём. Пока она готовила завтрак, Таня заварила кофе. Атмосфера была располагающей и дочь осторожно начала разговор.
– Институт у нас конечно хороший, но какой-то не современный.
– И в чём это проявляется? – Валентина Михайловна переложила горячую яичницу в тарелку.
– Аудитории маленькие, компьютеров нет, во время практики студентов к больным не допускают.
– Правильно делают, не то человека угробите. – Мама я не о том! Это не престижный институт, здесь не дают необходимых мне знаний.
Валентина Михайловна с подозрением посмотрела на дочь.
