Алексей Ручий - Наркопьянь

Он прозвонил всех знакомых барыг и быстренько обо всем договорился. Ровно в одиннадцать я стоял возле зоомагазина, а он отправился за спидом. Договорились, что он вернется с порошком к нам.

Псих был весел и много говорил. Я осматривал его владения. Магазин был большим: таких я еще не встречал. Там было огромное количество клеток с животными, пестрым балаганом громоздились какие-то кормушки, поилки, погремушки и много-много прочей дребедени, присутствовал даже небольшой фонтан в центре зала. В аквариумах ползали разноцветные гады. Если бы я не знал, где мы находимся, я бы подумал, что у меня началась белая горячка.

– И ты этим всем управляешь по ночам? – спросил я.

– Не знаю. Возможно, все это управляет мной. Тут вот полоза ловил – так это вообще жуткая история была… я ж змей боюсь – просто абзац!..

Дальше следовала история о том, как Псих при помощи таза посреди ночи ловил сбежавшую из аквариума змею. Я хохотал от души.

– Самое забавное, что сидит она под тазом, а у меня паника: что дальше делать? Ну, я давай хозяевам названивать. Те говорят, мол, не беспокойся – сейчас специалист приедет. А у меня мандраж… в общем, приезжает через полчаса девочка лет девятнадцати, достает эту гадину и чуть ли не целует всю… меня едва не стошнило…

Вскоре пришел Философ. Сразу достал товар: грамм скорости. Мы тут же раскатали жирные дороги на поверхности одного из аквариумов. Внутри аквариума тупо смотрела в пустоту крупная игуана. Наши движения вокруг ее жилища не вызывали у нее никаких эмоций. Хотя, может, она их тщательно скрывала.

Спид оказался хороший. Нас понесло в карусели веселой волнообразной бодрости. Настроение поднялось. Мир казался красивой причудливой игрушкой – разноцветной сферой, внутри которой звенели перекатываемые шаловливыми детскими руками события и обстоятельства.

Остатки порошка – несколько больших крупинок – Псих смахнул ладонью в аквариум, предварительно приоткрыв крышку. Игуана никак не отреагировала на этот подарок судьбы. Видимо, игуаны к скорости равнодушны.

– Значит, ты здесь и работаешь? – спросил Философ Психа, осматривая внутреннюю обстановку магазину.

– Вообще-то я наукой занимаюсь, – зашелся Псих смехом обреченного.

Псих готовился сдавать кандидатский минимум по философии.

– Пойдем, покажешь свои владения, – предложил я Психу.

– Пойдем.

Магазин был действительно большой. За аквариумами находился еще один зал – чуть поменьше. Большинство животных спали. Лишь пару беспокойных хомяков наматывали круги в колесе. Псих остановился у клетки с крупным попугаем.

– Это Леня Желчный, знакомьтесь! – представил нам птицу Псих.

Я посмотрел на попугая. Попугай посмотрел на меня. Потом повернул голову в сторону Философа. Потом открыл клюв и издал длинный рокочущий звук:

– Ар-кха-а-а-а!

– Чего это он? – спросил я Психа.

– Да черт его знает. Он вообще немного того. Странный короче. Давно уже здесь сидит, никто его не покупает. Я с ним, когда скучно становится, разговариваю.

– Он говорящий что ли?

– Нет, это я говорящий. А он – хороший слушатель.

Леня Желчный отвернулся от нас. Поскреб клювом перья. Потом еще раз издал этот звук:

– Ар-кха-а-а-а!

– Чего-то ему не нравится, – задумчиво протянул Философ.

– Потому он и желчный. Ладно, пойдем отсюда ко мне в каморку. У меня там водка есть.

У Психа в каморке – небольшом заднем помещении, заваленном разного рода коробками, – действительно оказалась целая бутылка водки. Только пить ее не хотелось. Мы сели на какие-то ящики и принялись беседовать. Как всегда бывает в таком состоянии – ни о чем.

– …все эти разговоры о конце света, – вещал Псих, – нужны лишь для того, чтобы отвлечь людей от реальных проблем…

– А тебе не кажется, что экономика и геополитика уже давно самым прямым образом воздействуют на природу. То есть кризисы в этих отраслях вызывают кризисы и в природе: землетрясения там, глобально потепление…

– Вполне возможно. Сколько можно терзать планету? И это при том, что большая часть населения Земли банально не хочет работать. Они хотят сосать деньги из воздуха!..

– Деньги ради денег.

– Ага. Шлюхи ради шлюх – вот как это называется.

– От шлюх я бы сейчас не отказался, – задумчиво произнес Философ.

– Что тебе мешало вчера пойти с этими девицами?

– Какими девицами? – спросил Псих.

Я вкратце рассказал ему нашу вчерашнюю историю.

– Ну, вы даете! – протянул Псих.

– Да уж. Весело. Особенно, когда тебя менты с бабы снимают.

– Ну, бывает. Ты не расстраивайся.

– А я и не расстраиваюсь. Я как Леня Желчный – Ар-кха-а-а-а!

Мы засмеялись.

– А вообще все женщины делятся на две категории: те, которые сразу дают, – с ними просто, но не интересно; и те, которых нужно добиться, – с ними сложно, но в разы интересней.

– Главное, чтобы это были не динамистки. А то есть и такой тип.

– Присутствует, да.

– У тебя есть музыка? Давай включим музыку!..

…Незаметно за разговорами пролетела ночь. Где-то в шесть начало светать. Негромко играло радио – Псих извлек на свет раздолбанный радиоприемник, оставшийся в наследство от предыдущего сторожа. Спид потихоньку отпускал. Философ собрался домой.

– Ты со мной? – спросил он.

– Нет, я тут посижу часиков до восьми, а потом домой – спать, – ответил я.

– Ну как знаешь, – Философ попрощался с нами и отчалил.

Я посмотрел на бутылку водки. Мы ее так и не открыли.

– У тебя есть кружка? – спросил я Психа.

– Где-то что-то такое было. – Псих порылся в одной из коробок и вытащил какой-то сосуд, по всей видимости, предназначенный для кормления или поения животных. – Сойдет?

– Ага. Водку будешь?

– Не, я не хочу.

– А я чуть выпью – укреплюсь духом, так сказать.

– Дерзай.

Я выпил водки. Водка была теплой и противной на вкус. И к тому же после скорости совсем не пьянила. Зато вдыхала в тело легкую истому: приятное в малых количествах чувство.

Мы еще о чем-то поговорили. Я выпил еще водки. Потом посмотрел на часы. Стрелки показывали начало девятого.

– Ну, мне пора, – сказал я, – да и хозяева магазина, наверное, скоро придут.

– Да-да… придут… – оторвался от каких-то своих мыслей Псих. – Обязательно придут, буржуи недобитые.

Я посмотрел на водку – я выпил где-то полбутылки, но так и не захмелел. Недолго думая, налил себе еще.

– Давай на двоих, – предложил я Психу, – на посошок, так сказать.

– Давай.

Мы выпили. Потом я стал собираться. Надо было ехать домой, меня неумолимо клонило в сон. За окном начиналось утро. Одно из последних этим летом.

Уходя, я подошел к клетке Лени Желчного. Леня старательно чистил перья.

– Ар-кха-а-а-а, Леня, – сказал я попугаю на прощание, – Ар-кха-а-а-а…

Леня не ответил.

Мы покурили с Психом, стоя на крыльце магазина. Мимо по проспекту шли первые прохожие – в основном собачники. Пробегали любители утреннего бега. Мы провожали их взглядами.

– Тоже что ли спортом заняться? – задумчиво спросил я сам себя. Получилось вслух.

– А займись, – Псих улыбнулся, – чего ж не заняться.

– Да, дело хорошее… Ну, бывай.

– Бывай, – Псих протянул мне свою широкую ладонь. Я пожал ее и пошел по направлению к метро.

Город оживал. Неслись, сигналя, вдаль автомобили, из-за домов выползало красное солнце. Я чувствовал усталость. Как же много обстоятельств… как много… Нас окружают обстоятельства, везде, куда бы мы не пошли, где бы вдруг не оказались. Разного рода обстоятельства – хорошие и плохие. В них легко запутаться, заблудиться. Уйти от сути происходящего.

А суть одна: жизнь прекрасна. Всегда. В любом месте и в любых количествах. Жизнь – это улыбка Бога. Однозначно. Нужно просто отбросить эти самые обстоятельства и увидеть эту улыбку. И улыбнуться в ответ…

Я посмотрел на простирающийся вдаль Ленинский проспект. Я улыбнулся.

***

Либо мы законченные романтики, либо придурки. Мы ищем клад там, где его нет, хотя зачастую гуляем по золотым монетам и плюем на россыпи бриллиантов, не замечая их. В качестве объяснения данного феномена я мог бы сослаться на противоречивую человеческую натуру, но не буду. Пусть это так и останется тайной, погребенной в каждом из нас.

Когда существующая реальность не устраивает тебя в принципе или хотя бы частично, ты волей-неволей начинаешь искать средства для перехода в реальность другую. Современная алкогольно-наркотическая промышленность, если можно так выразиться, предоставляет их в избытке. Но даже эти средства не гарантируют того, что перейдя в другое чувственное измерение, ты найдешь-таки компромисс с самим собой. И тут возникает самая главная опасность: подмена реальности мифом, сказкой.