– Знаете ли вы, Александр Михайлович, что многие известные писатели принципиально не читали чужих произведений, а известный режиссёр Сергей Ейзенштейн никогда не смотрел фильмов, снятых его коллегами.
– Вы хотите сказать, что вам совсем необязательно присутствовать на их съёмке, – улыбнулся Виноградов.
– Да, вы меня правильно поняли. Ничего нового для себя я там не увижу, Светланов резко открыл дверь и вернулся в номер.
На следующий день, пригласив с собой Наташу, Виноградов отправился на съёмку к Ленфильмовцам. Подъехав на микроавтобусе к карьеру, они увидели множество людей, одетых в старые солдатские гимнастёрки. Очевидно это были люди из массовки, которые готовились к съёмке. В толпе, от актёра к актёру, сновали костюмеры, которые рвали и пачкали и без того потёртые гимнастёрки. Шёл, так называемый, процесс старения костюмов. Заметив в творческой группе Скворцова, Виноградов с трудом протиснулся к нему.
– Здравствуйте, Анатолий Петрович. Мы хотели бы посмотреть как вы работаете и, заодно, поучиться чёткости организации съёмок.
Режиссёр повернулся к гостям и, увидев Наташу, на секунду замер, но к его чести, замешательство длилось недолго и, почти сразу же, он улыбнулся протянув актрисе руку.
– Скворцов – режиссёр-постановщик, – представился он. – Прошу простить за невнимание, но у меня времени в обрез. Вы можете смотреть всё что угодно, но я вынужден вас покинуть, так как без меня всё встанет. Абсолютно всё!
И через минуту, размахивая сценарием, он направился к съёмочной камере.
– Ну, как тебе понравился этот живчик? – спросил Виноградов, взглянув на Наташу.
– Да, он заметно отличается от нашего толстосума, – она поправила, сбившиеся на лицо волосы, – но это и понятно, ведь он лет на десять моложе Светланова.
– Тут не в возрасте дело, это уже черта характера. Посмотри какую громадную массовку он собрал за один день, раза в четыре больше нашей.
– А мне Пётр Свиридов сказал, что главное в этом вопросе деньги. Питерцы платят актёрам массовки значительно больше чем москвичи. Вот тебе и решение проблемы.
Наташа с тревогой посмотрела на небо и, поёжившись, раскрыла зонт.
– Опять дождь начинается.
– Да, погода им как по заказу, – Виноградов забрался под зонт и, как бы невзначай, обнял Наташу. – Если они будут работать оперативно, то успеют снять сцену за один день.
Организационные работы на съёмочной площадке подходили к концу.
Актёры массовки, в изодранной и грязной одежде, выстроились в походную колонну, окружённую охранниками в немецкой форме. Здоровенные овчарки рвались и исступленно лаяли на поводках. Через несколько минут, по команде режиссёра, началась репетиция и колонна военнопленных, поддерживая раненных в окровавленных бинтах, нестройными рядами двинулась по дороге.
Виноградов вздрогнул, пытаясь отогнать мысль о реальности происходящего и, взяв Наташу за руку, подвёл её к съёмочной камере, у которой напряжённо работал оператор и его помощники. Скворцов дважды останавливал колонну и возвращал людей на исходные позиции, так как ему казалось, что актёры ведут себя неестественно.
– Молодой человек! – режиссёр с мегафоном в руке подошёл к актёру у которого голова была перевязана окровавленным бинтом.
– Почему вы смеётесь во время репетиции? Неужели вы не понимаете всей серьезности ситуации? Представьте себя на месте этого красноармейца, который с тяжёлым ранением попал во вражеский плен. Я думаю, что в такой ситуации у вас не возникло бы желания смеяться.
Пристыженный актёр, согнав с лица улыбку, поспешил укрыться в толпе чтобы не попадаться на глаза сердитому режиссёру. Часам к одиннадцати, когда уставшие и промокшие актёры с трудом передвигали ноги по, Скворцов решил начать съёмку.
Сотни раненых и больных красноармейцев уже много дней брели по бесконечной дороге, в сопровождении вооружённых охранников, с озверевшими собаками на поводу. Это был тяжёлый путь, устланный трупами погибших товарищей и всё возрастающей ненависти к фашистам. В этой колонне не было солдат, добровольно сдавшихся в плен. Они вели неравный бой с бронированной армадой врага и не их вина, что выполнив свой воинский долг и будучи тяжело раненными, они не смогли выйти из окружения.
Виноградов стоял у самой дороги и видел уставшие лица солдат.
Он не мог примириться с мыслью о том, что всё происходящее перед ним не реальность, а тщательно отрепетированная актёрская сцена, которая разделена на актёров и зрителей, одним из которых является и он сам. Молодой человек с высшим образованием, у которого есть квартира, работа, вдоволь еды и хорошая одежда.
«Возможно это и есть то счастье, за которое сражались и отдали свои жизни миллионы солдат в жесточайшей битве с фашизмом» – подумал Виноградов и содрогнулся при мысли о том, что многие из солдат, погибшие в Отечественную войну, были моложе его. Они тяжело трудились и плохо питались многие из них не знали любви, пили горькую и не верили в светлое будущее, но самое главное, что успели сделать эти ребята за свою короткую жизнь, было то, что им удалось остановить миллионные полчища фашистской орды, во главе с зарвавшимся маньяком, мечтавшим поставить на колени весь мир. «Нопасаран – они не пройдут!» – впервые прозвучало в 1936 году в республиканской Испании и только в мае сорок пятого, после окончания второй мировой войны, мир смог сказать – они не прошли! И это ценой жизни миллионов российских солдат, которые сражаясь против фашизма, приблизили светлый час победы.
Подвиг этих солдат, погибших в жестокой битве с врагом, навсегда остался в памяти людей, воздвигших памятники и мемориалы, которые символизируют вечную благодарность защитникам и освободителям Родины.
Виноградов всё также стоял у дороги, не замечая сильного дождя и, когда Наташа с зонтом подошла к нему, он только благодарно улыбнулся ей. А солдаты всё шли и шли, ни на минуту не останавливаясь, как шли они когда-то по бесконечным дорогам войны, освобождая поруганную врагом землю.
«Их много погибло на этих дорогах, – с сожалением подумал Виноградов, но оставшиеся в живых с боями дошли до Берлина, уничтожили фашизм и доказали всему миру, что политический строй, идеология которого базировалась на варварстве и садизме, противен природе человека и потому, уже при рождении, обречён на гибель, так как будущее человечества несомненно за миром и гуманизмом.»
Вокруг послышались возбуждённые голоса и Виноградов, оглянувшись, увидел разбегавшихся актёров массовки, которые на ходу стаскивали с себя рванные гимнастёрки, сразу же превращаясь в обычных людей, имеющих представление о войне только по книгам и фильмам.
– Саша, к нам идёт режиссёр, – Наташа торопливо дёрнула Виноградова за рукав. – С ним, очевидно, поговорить надо.
– Как ты сказала, Наташа? Нас удостоит вниманием сам режиссёр? Ну что ж, нам есть о чём с ним поговорить.
Скворцов подошёл к ним пружинистой походкой, как будто каждую секунду готовился рвануть на старт.
– Каковы ваши впечатления? – обращаясь почему-то к Наташе, спросил он.
– О, у вас очень хорошая организация съёмок, – с улыбкой ответила актриса, – и мы неожиданно увидели очень большую актёрскую массовку. Говорят, что люди идут к вам, потому что у вас более высокие ставки?
– Да что вы! Это всё выдумки злых завистников, – Скворцов старался держаться непринуждённо. – Мы решили эту проблему довольно просто: наш администратор договорился с командованием воинской части и нам выделили солдат, которым даже играть не надо. Они просто живут на площадке, а я со своей группой снимаю то, что нам необходимо.
– Анатолий Петрович, – вмешался в разговор Виноградов, – зачем вы так рано приехали в экспедицию? Ведь ваша декорация ещё не готова и на её постройку требуется время.
– Вы так считаете? – лицо режиссёра расплылось в иронической улыбке.
– Конечно! Весь проход военнопленных можно было снять недалеко от студии, не выезжая в экспедицию.
– Если смотреть на производство фильмов с вашей точки зрения, то все картины, от детективов до любовных драм, надо будет снимать во дворе киностудии, не тратя времени и средств на киноэкспедиции.
– Ну, нет, это уже крайность, – запротестовал оператор. – Натурные съёмки, конечно, необходимы, но экспедицию, я думаю, надо организовывать только в том случае, когда без неё обойтись невозможно. У вас, как мне кажется, совершенно противоположный случай.
– Насколько я разбираюсь в ситуации, – едко заметил Скворцов, – ваша съёмочная группа прибыла в Крым значительно раньше нашей и, вот что удивительно, большую часть времени вы простаиваете в ожидании погоды. Ведь так?
– О, это уже запрещённый приём, – Виноградов протестующе поднял руки. – Мы приехали на юг, чтобы снимать актёров на фоне моря и нам пока это удаётся. Так что никто не может упрекнуть нас в том, что мы здесь бездельничаем.
