Девушка прыснула и отключила селектор.
Ну вот, приехали.
Даже собственная секретарша не допускает мысли о том, что Вика может пойти на концерт с кем-то еще, кроме дочери.
Пригласить, что ли, Матвея? Во всяком случае, он хотя бы знает, кто такой Джо Кокер.
Нет! Вот еще! Тогда он окончательно утвердится в мысли, что Викина жизнь – сплошное несчастье, если даже на концерт ей не с кем пойти, кроме бомжа. Конечно, можно преподнести это как некий благотворительный жест, но, скорее всего, Матвея такая подача не устроит. Так что пусть сидит дома, с этой своей страстью к психологии и проникновению в чужие души…
Через два часа, когда доставили билеты, Вика так и не решила, куда деть второй. Она, в общем, и не решала. Свободная пятиминутка, когда можно было задуматься и полистать журнал, давно закончилась, и начался обычный пятничный цейтнот. Она успела обсудить с итальянскими партнерами планы по ремонту бюджетного отеля в Вероне, переговорить с архитектором, который уже на две недели задерживал проект закрытого бассейна для комплекса вилл на озере Комо, отчитать начальника финансового отдела за отсутствие сметы по проекту гостиницы в Милане. Естественно, собственных денег на строительство, развитие и реконструкцию отелей у Вики не было. Но она умела получать средства и приумножать их. Под ее имя деньги уже давно выделяли бесстрашно, но тем не менее она продолжала требовать от сотрудников своей компании четкости и организованности. Вика любила повторять, что любая проволочка может стать первой и последней. Мир бизнеса не терпит промашек и недоработок. Финансовые потоки могут прекратиться в любой момент. «Нет денег у меня – нет денег у вас», – предупреждала она сотрудников, и обычно такое предупреждение работало.
Вика часто думала о том, что другой человек на ее месте уже давно сколотил бы бешеное состояние.
Она, конечно, не бедствовала. Шикарная квартира, дорогая машина, внушительный счет в банке и возможность не беспокоиться о достойном образовании для дочери – все это у нее было. Но не было ни домов за границей, ни яхт, ни личных самолетов, да и не нужны они ей. В домах надо жить, на яхтах – плавать, на самолетах – летать на экзотические острова, а у нее на все это не было времени. Ей хватало того, что она имела, а не хватало всегда только одного: работы. Вика жила новыми проектами и, размышляя над каждым новым, думала не только о том, какую прибыль они принесут инвесторам, но и какое удовольствие получит она сама от воплощения в жизнь своей идеи.
И удовольствие это порой даже перекрывало ее финансовые интересы. Вика не раз легко расставалась с собственными деньгами только для того, чтобы реализовать задумку, которая казалась партнерам лишней и необоснованно дорогой. А Вика, чувствуя, что в этом случае будет ощущать легкий флер разочарования от того, что холл украшен менее шикарной люстрой или потому, что каскад бассейнов соединяет всего два чудесных мостика, а не четыре, или от того, что в лобби-баре установили недостаточно мощную кофемашину, всегда предлагала:
– Я готова отказаться от части своих процентов, но вот эта маленькая деталь…
И потеря денег с лихвой компенсировалась восторгом, который она чувствовала всякий раз, заканчивая очередной проект.
На данный момент в стадии завершения находились сразу три отеля, совершенно разные – и по ценовой категории, и по предназначению. Первый – самый масштабный и шикарный – строился недалеко от Рима на берегу Адриатики. В собственниках у отеля числился банк, поэтому в данном случае вопросы творчества давно отступили даже не на второй, а на последний план. Вика на этом проекте выступала только консультантом, которого привлекли лишь для того, чтобы узнать, каким образом быстрее получить прибыль, вкладывая по минимуму. Она неоднократно объясняла на встречах: чтобы сорвать большой куш, необходимо играть по-крупному, но банк, к сожалению, такое заведение, которое постоянно норовит оставить всех в дураках! Где-то хочет недодать, что-то желает недоделать. Такие истории были не для Вики и не про нее. Отель, при строительстве которого сэкономили на каждом возможном миллиметре, готовился открыть свои двери для гостей, и консультант чувствовала облегчение от того, что на открытие ее не пригласили. Ей не хотелось знать о том, что еду в ресторанах отеля станут готовить на самом дешевом масле, а ванные комнаты убирать копеечным очистителем. Все, что скрыто от глаз посетителей, будет работать на обеспечение прибыли хозяина. А банк – тот хозяин, что не упустит ни цента из возможного дохода. Вике такой хозяин всегда казался скучным.
Она предпочитала иметь дело с людьми.
Так, например, как во втором случае, где хозяевами небольшой гостиницы среднего класса в центре Флоренции стали два богатых итальянца, тоже, конечно, готовых удавиться за три копейки, но не собиравшихся, по крайней мере, экономить на салфетках. В этом проекте от Вики зависело многое. Ее компании был доверен выбор архитектора и дизайн внутренней отделки помещений. Здесь ее мнением интересовались по каждому пустяку и охотно прислушивались к любым советам, вплоть до цвета штор в кабинете управляющего. Такая работа была интересной. Эти отели, в которые Вика вкладывала целый ворох идей, она считала своими детищами, пусть даже ей и не принадлежавшими. Подобная работа доставляла ей самое большое удовольствие и приносила именно ту отдачу, ради которой она и трудилась.
Впрочем, проекты, подобные третьему, который близился к окончанию – сеть дешевых гостиниц на окраинах больших городов, – она тоже любила. В этом случае речь шла не о прибыли, а о социальной значимости построек, и Вику особенно занимала финансовая составляющая. Здесь удовольствие можно было получить еще до начала строительства – просто от того, что убедишь кого-то в необходимости раскошелиться на то, что никогда не принесет умопомрачительных дивидендов. Такие проекты Вика по праву считала собственной гордостью и всегда улыбалась, когда думала о том, что малообеспеченные люди, нашедшие пристанище по карману в Риме, Милане или Неаполе, обязаны своим счастьем сумасшедшей русской, которая вместо того, чтобы целиком и полностью заниматься богачами, думает почему-то и о нуждах простых людей.
Честно говоря, заботили Вику, конечно, не столько нужды людей, сколько собственный интерес. Ее подстегивал азарт в нелегкой добыче финансов для реализации подобных идей, а потому и достижение цели в данном случае приносило еще более ощутимое удовольствие.
Три проекта заканчивались, с десяток находилось в разработке, по нескольким работы только начались и проходили переговоры со всеми заинтересованными сторонами. Вику ждали на Сицилии, в Болонье и в Венеции, и она потратила целый час, выстраивая свой график таким образом, чтобы совместить все три поездки в одну. Она как раз собиралась нажать кнопку селектора и попросить секретаря заняться покупкой билетов, когда голос Лены сам сообщил:
– Вам звонят по вопросу нового отеля на Сардинии. Говорят, очень важно.
– Соединяй скорее! – Вика сжала трубку телефона с такой силой, что кожа на костяшках пальцев натянулась до предела. Вика была уверена, что стук ее сердца должен быть слышен на другом конце провода, откуда прозвучало неожиданно лаконичное:
– Я согласен.
– Ты?!
– Да, это я. И я согласен, – подтвердила трубка голосом Бориса. – Только прежде, чем окончательно подписаться под проектом, я хотел бы увидеть место.
– Ты хочешь лететь на Сардинию?
– Должен же я понимать, где буду работать. Ты считаешь такое желание странным?
– Вовсе нет. Оно вполне разумно, только… – Вика замолчала. «Сказать – не сказать?»
– Что «только»?
– Ничего, – решила пока не говорить. – Я тебе перезвоню, хорошо?
– Хорошо. – Согласие Бориса прозвучало несколько растерянно, но ему ничего не оставалось, как попрощаться и положить трубку.
Вика, сидя за своим столом, смотрела на телефон, как на пришельца с другой планеты. Мысли в голове скакали, как лягушки по кочкам, пальцы отбивали взволнованную дробь на подлокотниках кресла.
Наконец они остановились. Голова снова стала ясной, сердце прекратило рваться из груди. Вика взглянула на телефон, как на вполне обычный предмет, и расхохоталась. Она смеялась громко, безудержно, почти истерически. Она смеялась так долго, что в конце концов дверь кабинета открылась, и испуганная голова Леночки взволнованно спросила:
– Вам плохо?
– Нет, – с трудом ответила Вика сквозь выступившие от смеха слезы, – мне хорошо.
Ее голова упала на стол, плечи затряслись, смех превратился в какой-то странный, пугающий рев. Лена простучала каблуками по кабинету, остановилась рядом с начальницей, не решаясь что-либо предпринять, спросила осторожно:
– Викочка Сергеевна, это из-за того, что вы в шкафу прячете, с вами такое, да? Вы только не волнуйтесь, я никому не говорила и не скажу. Вы только должны пообещать мне, что как-то справитесь, прекратите… Хотите, я найду хорошую клинику?
